мемуары

Армин Вегнер: Судебный процесс Талаата-паши (часть первая)

Армин Вегнер 1886-1978 - немецкий писатель и правозащитник, фотограф, свидетель и исследователь Геноцида армян в Турции, «Праведник мира».

Армин Вегнер: Судебный процесс Талаата-паши (часть первая)

Дживан Аристакесян

Бесценным памятником нашей истории являются мемуары Дживана Гаспаряна. Всю жизнь он записывал воспоминания о своем детстве, о событиях Геноцида, гибели всего села, и чудесного спасения нескольких детей из деревни. Записывал, стараясь не забыть, и донес все до наших дней.

Дживан Аристакесян

Арпеник Чаренц

В 2006 году в журнале "Анив" вышли в свет воспоминания старшей дочери Чаренца, подготовленные Лусине Топузян. В предисловии к мемуарам Топузян отметила пристальное внимание Арпеник Чаренц к ее записям. "Крайне педантичная и ответственная госпожа Арпеник постоянно заглядывает в стенографические записи нашей беседы, чтобы я случайно не допустила неточности или пропуска. Сомнения идут оттуда, из 37 года. Хотя вокруг больше нет той удушающей атмосферы, госпожа Арпеник Чаренц очень осторожна — как говорят в народе: "страх пуще смерти". Прошлое неизгладимо отпечаталось в ее взгляде, голосе, словах".  Арпеник Егишевна скончалась через два года после того, как было опубликовано это интервью. 

Арпеник Чаренц

Анастасия Цветаева

Мемуары младшей из сестер Цветаевых рассказывают о Константине Сараджеве (Сараджянце), московском звонаре-виртуозе, теоретике колокольного звона. В музее московского Даниловского монастыря хранится большой рукописный труд Сараджева. От природы Сараджев обладал уникальным музыкальным слухом, во много раз превышающем способности обычного человека. 

Анастасия Цветаева

Роман Смирнов

В 1988-1994 гг. был корреспондентом, компании CBS News Moscow (США). Он рассказывал о «горячих точках» СССР, в том числе и о событиях в Карабахе.  Мы публикуем его воспоминания об Армении начала 90-х. Смирнов начинает свой рассказ с культурного шока, который испытывает житель Петербурга оказавшись, казалось бы, в такой знакомой, а на самом деле совершенно неизведанной среде. Нам же эти мемуары ценны как свидетельство о девяностых.

Роман Смирнов