«Великая мать армянского театра», звезда фильма «Зарэ» и Народная артистка Армянской ССР, Ольга Гулазян стала одной из актрис, сформировавших армянскую сцену советского периода. Профессиональную карьеру она начинала в Тифлисе, и мать молодой актрисы невероятно гордилась ее успехами. Но однажды прямо во время выступления произошел казус – с тех пор женщина, ранее восхищавшаяся ролями дочери, стала редко ходить на ее спектакли.
Что же произошло во время премьеры «Злого духа», рассказала историк Нуне Мхитарян в цикле святочных историй об армянском театре.

История третья

Из воспоминаний Ольги Гулазян

В истории литературы мемуары давно уже считаются отдельным и весьма специфическим жанром. Специфика не только в том, что для мемуаров сначала нужно дожить до подходящего возраста. Есть еще одна особенность: мемуары может писать кто угодно, если ему есть что вспомнить и рассказать более молодому поколению.

Петрос Малаян. Портрет Ольги Гулазян, 1953. Из коллекции Национальной галереи Армении

Немногие наши театральные деятели оставили свои воспоминания, но те, кто писал, с необыкновенной любовью и нежностью вспоминают свои первые шаги, а также коллег и друзей молодости, даже интриги и ссоры далеких лет.

Особенно интересно читать воспоминания артистов, начавших свой путь еще в царские времена. Ольга Гулазян одна из тех счастливиц, которая, взойдя на сцену в начале прошлого века в Тифлисе, успела показать свое мастерство и в советское время, а после войны поделиться опытом уже с третьим, послевоенным поколением труппы родного театра. Она считалась актрисой чисто Сундукяновского репертуара, и будучи уроженкой Тифлиса, «изнутри» знала не только городской быт и образ жизни, но и прекрасно помнила все особенности сословного костюма, детали обстановки, мебели и другие характерные мелочи. Помнила она и свое голодное детство в квартале Харпух, и свою маму, бедную белошвейку, ее безоговорочную поддержку и благоговение перед профессией дочери.

Начинала Ольга Гулазян в амплуа «инженю» и «травести». Будучи в молодости очень худой и подвижной, она играла в основном роли пажей, горничных, субреток, лесных нимф и наяд (например, в драме Левона Шанта «Древние боги»). В таком амплуа она завоевала серьезное уважение в родном квартале, среди соседок, которые специально ходили полюбоваться ее воздушными нарядами и фальшивыми, но очень блестящими украшениями. Особенно гордилась успехами дочери мать артистки, радуясь костюмам, блеску сцены, аплодисментам и как-то не замечая, что после недолгого сияния они с дочерью каждый вечер пешком возвращаются все в ту же нищету. Иллюзорность театрального бытия полностью захватила пожилую, измученную женщину, и она охотно поддавалась этому обману.

Первый сигнал тревоги поступил со сменой амплуа. Гулазян предложили роль нищенки в модной мелодраме «Долина слез». Но мать актрисы не учла тот факт, что дочь играет нищенку, и, наверное, поэтому должна выглядеть соответствующе. Премьера спектакля ее сильно разочаровала. Всю обратную дорогу домой мать бранила Ольгу за «ее вид» на сцене, бранила старосту труппы за нечестное распределение ролей, причитала, как же она на глаза соседям покажется. Под конец досталось и исполнительнице роли богатой дамы Ольге Майсурян за жадность, черствость и «присвоение красивого платья». Дочь и вся труппа не восприняли сигнал всерьез. А надо было. Следующая роль завлекла актрису серьезно. Роль злой и черствой золовки в драме Александра Ширванзаде «Злой дух». Наступал поворотный момент в карьере молодой женщины, сильная подача образа позволила бы ей подняться на более высокую ступень исполнительного мастерства и уйти от шаблонных субреток и пажей. Репетировала Гулазян с увлечением, с упоением, не только в театре, но и дома. С не меньшим увлечением наблюдали за ее работой мама и все соседки. Дальние и близкие.

Настал день премьеры. Помимо «посторонних» зрителей, в зале находилась чуть ли не половина квартала Харпух, празднично разодетая, в приподнятом настроении. Действие началось. В первом действии стало понятно, что главная героиня очень хорошая, но страдает какой-то загадочной болезнью. И этот страшный недуг вызывает у многих чувства страха и злобы. И вот, с появлением на сцене золовки становится ясно, что все зло исходит от нее, от «Оленьки»: она, как самая что ни на есть ведьма, преследует бедняжку и она же отправляет ее на жестокую смерть.

Ольга Гулазян в фильме «Зарэ». Фото: m.imdb.com

Этого мать актрисы не смогла вынести. Встав с места, она крикнула на весь зал: «Оленька, доченька, что же это ты делаешь? Неправда, не верьте этому, люди, моя дочь не такая!» И словно по команде, встали за ней все соседки и подружки и начали вторить за ней: «Неправда все это, она не такая, не такая!» Зал обомлел. Сами того не ведая, харпухские старушки своими протестами лишь усилили впечатление от игры Гулазян. Кое-где раздались смешки, кое-где – слабые хлопки. Постепенно они становились все сильнее и сильнее, поднялся шквал аплодисментов, занавес упал, и все актеры, с чувством выигранной битвы, вышли на поклон…

Все эти события описаны в книге воспоминаний актрисы под заголовком «Мамочкины курьезы». А заканчивается глава фразой: «Мама стала редко ходить на мои спектакли…»

Историк, переводчик, преподаватель армянского языка Нуне Мхитарян специально для Армянского музея Москвы

Святочные истории об армянском театре. Часть I

Серебряный век армянского театра