Певица Нарине Ананикян: в поисках яркого образа
Нарине Ананикян: " Женщина в платье и женщина в брючном костюме - это же две разные женщины"
Солистка Национального театра оперы и балета им. А. Спендиаряна, лауреат международных конкурсов, меццо-сопрано Нарине Ананикян занята в ведущих ролях практически всего репертуара театра. Но с ней беседует журналист, художник, киновед Павел Джангиров немного о другом. Нарине предпочитает сама шить свои сценические костюмы и рассказывает почему:
- Выбор сценического костюма для меня очень важен. Он должен быть или идеальным, или никаким. И тогда уже надо обращать внимание на другие вещи. Моей первой ролью в Оперном театре после окончания консерватории была Кармен. Мне выдали яркий костюм, и я была в восторге. Но вскоре поняла, что костюм влияет на исполнителя. Ведь он является частью образа, диктует пластику сценического движения, создает настроение. Как в жизни, так и на сцене костюм определяет характер поведения. Ведь, скажем, женщина в платье и женщина в брючном костюме - это же две разные женщины.
В нашем театре, конечно же, есть художник, случается, что приглашаем их по тендеру со стороны, в зависимости от спектакля. Но бывает, смотришь в эскизах - все хорошо и красиво, а пошьют – или нет той красоты, или не подходит тебе, или чувствуешь себя в нем неуютно, сковывает движение, каблук цепляется за подол. Это ощущаешь уже на генеральной репетиции.
Иногда, когда восстанавливается спектакль, шедший когда-то, достаются старые костюмы. Они были сшиты на других солистов, приходится подгонять их под свою фигуру. Но чем они мне нравятся: разглядываешь вблизи – какая-то простая ткань, дешевая мишура, неяркие цвета, но смотришь из зала спектакль – вызывают восхищение. Прежние художники чувствовали специфику сцены и освещения, они точно знали, какие именно цвета выбирать, какие украшения. Нынешние театральные художники пока не постигли эту мудрость. Да и потом сегодня порой на сцене одеты, как на улице, а на улице одеты, как на сцене.
Справедливости ради надо заметить, что есть очень интересные художники с неординарным подходом к сценическому костюму, они понимают артиста, но это случается не часто.
Обычно дизайн костюмов определяют режиссер и художник, и театр шьет костюмы исполнителям. Но я всегда добавляю к ним что-то от себя, что, как мне кажется, делает образ ярче. Для своей героини из оперы “Аршак Второй” я добавила к костюму головной убор и плащ.
Нарине Ананикян на сцене Национального театра оперы и балета им. А. Спендиаряна
Это обычно не приветствуется, но я это делаю! И даже от спектакля к спектаклю меняю что-то в костюме. Это для меня такой символический момент. Новые детали в костюме, новые краски подталкивают меня добавлять и новые нюансы в вокал, чтобы не повторяться в образе.
Поэтому в идеале, если режиссер позволяет, я сама делаю эскизы, сама выбираю материю и аксессуары, сама шью. Конечно, принимая во внимание и костюмы других персонажей, чтобы не выпадать из общей картины.
Это вошло у меня в привычку еще с консерваторских лет, когда я работала в оперной студии. Костюмы там были очень старые, и я решила пошить свой костюм для роли Лолы в опере “Сельская честь” Пьетро Масканьи, и это так мне понравилось, что сшила еще один. Затем была роль в опере Джакомо Пуччини “Сестра Анжелика”. С тех пор я уделяю внимание не только вокалу, но и костюму. И каждый раз – это другая задача.
Нарине Ананикян после концерта, посвященного 85-летию Микаэла Таривердиева (на фото с артистами театра и Верой Таривердиевой, Президентом Благотворительного фонда творческого наследия Микаэла Таривердиева (фото из архива Нарине Ананикян)
Для постановки “Риголетто” в современной версии мне пришлось сшить ярко красное платье из кожзаменителя, поскольку остальные персонажи также были в современных кожаных плащах.
В поисках костюма для концерта “Барокко-опера”, посвященного армянским темам в произведениях композиторов эпохи барокко, из костюмов нашего оперного собрания выбрала костюм для исполнителя роли Тиграна Великого. Мне показалось, что именно он соответствует этой программе, и я приспособила его под себя. Вышло очень эффектно.
Но бывает, что выбора нет, и приходится довольствоваться тем, что есть. Для постановки “Мадам Баттерфляй” однажды специально привезли из Японии несколько настоящих японских кимоно. Они были бесподобно красивыми, расшитыми вручную, но страшно тяжелыми, в них было трудно играть, но зато мы ощутили себя японками!
Даже когда приходится выбирать платья для концертов, я обращаю внимание не только на красоту наряда, а смотрю, насколько оно соответствует тому, что я буду петь. Долго обдумываю, делаю зарисовки. Пою, представляя себя в этом костюме.
Однажды мне надо было исполнять в концерте цикл произведений современного американского композитора Джона Харбисона. Это была музыка в стиле негритянского спиричуэлса. Я вышла на сцену в широченных брюках и пёстром балахоне. Одна из моих консерваторских педагогов, присутствовавшая на концерте, после сказала мне: “Когда ты вышла, я удивилась, что за наряд? Но когда ты запела, я поняла, что для этой музыки нужен был именно такой костюм.”
В начале июня я выступала в концерте “Для тебя, Азнавур”, исполняла его песню “Комедианты”. Мне показалось, что для этой песни подходит образ женщины из эпохи 30-40-х годов. И сделала черное платье с бахромой по той моде, надела шапочку-менингитку и стала похожа на Лайзу Минелли, что отметили многие.
Беседовал Павел Джангиров
