Как Ара Гюлер сфотографировал Арама Хачатуряна, обесточив его квартиру и целый район
Ара Гюлер - легендарный фотограф, один из самых известных фотографов второй половины ХХ века. Его называют "фотографом Стамбула".
Лауреат Нобелевской премии Орхан Памук иллюстрировал свой роман "Стамбул" фотографиями Гюлера.
Уже прошло более 60 лет его первому фоторепортажу, посвященному армянским рыбакам стамбульского района Кумкапы.
Армянский язык Гюлера - это западноармянский, на котором говорят в Стамбуле и армяне-выходцы из Турции. Он очень отличается от восточноармянского, на котором говорят в Армении. Так сильно, что некоторые лингвисты считают их разными языками.
Портрет композитора Арама Хачатуряна Гюлер снимал в его квартире в Москве.
"Нельзя снимать портрет и не разговаривать, - продолжает Гюлер. - А мы общаться не можем, потому что у нас фактически нет общего языка.
Попросил я его сесть возле фортепиано. Но Арам Хачатурян принимал такие позы, как будто на дворе 1905 год! И это касается не только его. Кого бы я ни фотографировал в Советском Союзе, все садились в позы 1905 года".
Гюлер понимал, что композитору нужно расслабиться, перестать обращать внимание на камеру, чтобы портрет получился естественным. Обычно для достижения этой расслабленности художники завязывают с моделью разговор.
Но поскольку Гюлер и Хачатурян не могли беседовать, то фотограф решил взять паузу, поменяв освещение. Лампы у Гюлера были с собой.
"Взял я две лампы, - рассказывает он, - одну 800-ваттовую для фронтального света и вторую, тоже 800-ваттовую, для контрового. Поставил я эти лампы, ткнул вилкой в розетку... И свет погас".
Для него это стало неожиданностью.
"Во всем здании свет погас! Смотрим из окна - во всем районе света нет!"
"Я теперь знаю, как можно было выиграть войну у Советского Союза, - сохраняя серьезное выражение лица, сказал Гюлер. - Не нужна никакая атомная бомба. Включаешь в сеть 1600 ватт - и все, конец Советам!"
Гюлер и Хачатурян остались в темноте.
"Разговаривать друг с другом не можем, фотографировать его я не могу - света нет. Посидели мы так, подождали..."
Чтобы скоротать время, Хачатурян предложил поесть.
"Пошли мы на кухню, а света нет, и Арам Хачатурян даже подогреть ничего не может. Выставил он на стол хлеб с сыром, и мы, глядя друг на друга, без единого слова, съели по бутерброду".
"Вот так я делал фоторепортаж об Араме Хачатуряне, - заключает Гюлер. - Наверно, это был самый неудачный репортаж в моей жизни".
