Мастер Джотто и его муза Диана
«Моего мудрого друга Джотто Бог наградил Дианой», — говорил Ладо Гудиашвили о Геворге Григоряне и его жене Диане Уклеба. И правда, пройдя жизнь рука об руку, черпая в своей любви силы для преодоления невзгод, они были опорой и поддержкой друг для друга. Геворг и Диана — художник и его муза — никогда не разлучались.
Как-то Иван Айвазовский признался своей жене Анне: «Моя душа должна постоянно вбирать красоту, чтобы потом воспроизводить ее на картинах. Я люблю тебя, и из твоих глубоких глаз для меня мерцает целый таинственный мир, имеющий почти колдовскую власть. И когда в тишине мастерской я не могу вспомнить твой взгляд, картина у меня выходит тусклая».
Те же чувства, возможно, испытывал и Геворг Григорян. Он, вдохновленный творениями великого итальянского художника эпохи Ренессанса Джотто ди Бондоне, а после прозванный его именем — Джотто, на протяжении всей жизни переносил образ милой златокудрой Дианы на холст.
Первый портрет Дианы Джотто написал в 1926 году, когда он впервые встретил ее в Кутаиси. В 1936 году Диана приехала в Тбилиси и поступила в Академию художеств — и ее душа тянулась к прекрасному. Однажды Джотто повел ее в мастерскую художника Александра Бажбеук-Меликяна. Разглядев его работы, она призналась своему спутнику: «Знаешь, ты — лучше!». Вскоре Джотто и Диана поженились. Он — бедный художник. Она — покоренная его талантом тоже художница. Диана оставила краски, посвятив себя судьбе мужа.
Портрет Дианы
Джотто рисовал. Диана садилась рядом и наблюдала, под конец лишь произнося по-грузински: «Мне нравится».
Диана была свидетелем не только творения, но и уничтожения, скорее даже, самоуничтожения. Она вспоминала, как однажды сестра Джотто сказала ему, увидев его картины: «У тебя слишком много картин о резне, смотри, я пойду к Берии и сообщу ему, что ты сеешь вражду между народами».
Следом произошло то, что никак невозможно было стереть после из памяти. «Мы разожгли жестяную печку и начали бросать в огонь полотна. Они были написаны маслом и хорошо горели. Печка раскалилась докрасна, начала гудеть. На Джотто страшно было смотреть. Когда сожгли все картины, он долго не мог выговорить ни слова». Перед Дианой не раз всплывали тени этого эпизода их жизни.
Огонь забрал около 300–400 полотен. Уцелела лишь одна картина — «Портрет Манушак» (1929). Художник увидел свою модель среди армянских беженцев, скитавшихся по улицам Тифлиса. Ее знали как «эрзерумскую беженку Манушак». На портрете Джотто изобразил женщину неопределенного возраста, с печально склоненной головой. Супруги рассказывали, что Манушак чудом спаслась во времена Геноцида армян. На ее глазах вырезали всю семью. От ужасов пережитого она сошла с ума и замкнулась в себе. Только шептала что-то, подметая улицы.
В 1976 году Джотто не стало. Чтобы как-то пережить невосполнимую утрату, Диана вернулась к краскам и взялась за кисть. Спасало ее и слово. Она начала писать стихотворения, посвящая их родине, природе и любви.
Художник продолжает жить в своих творениях. В 1977 году по инициативе Дианы и группы художников в Ереване был открыт музей-мастерская художника Геворга (Джотто) Григоряна.
Использованная литература:
1. Микаелян М. Джотто и Диана. Две судьбы, два искусства, одна история любви ‖ Журнал «MediaInfo». — 2007. — №2.
2. ГЕВОРГ ГРИГОРЯН (ДЖОТТО) ‖ artchallenge.ru.
3. Григорян (Джотто) Геворг Степанович ‖ artru.info.