С этой картиной знаком каждый, кто хоть раз в жизни брал в руки армянский букварь. Она стала своеобразной «иконой» для всякого образованного армянина- Месроп Маштоц, создатель армянского алфавита. Присутствие его в нашей сегодняшней жизни настолько естественно, что иногда даже забывается вымышленность этого образа и кажется портретом, писанным с натуры. Каждый наш первоклассник знает, чей это портрет, а вот много ли взрослых знают автора этого полотна? Случилась интересная метаморфоза, которая не так уж редка в мире искусства- творение затмило творца: художника середины XIX века, пожалуй, первого выпускника Петербуржской Академии Художеств из Армении (тогда- Армянская Область) Степаноса Нерсисян(ц)а.(1807-1884)

Родился художник в 1807г., по одним источникам в Карине(Эрзерум), по другим- в Эривани. Первоначальное образование получил в св. Эчмиадзине, затем продолжил учебу в Тифлисе, с 1835 года начал брать уроки живописи у итальянца Заболли. Вероятно, по ходатайству был направлен в Петербург, в Художественную Академию, где в 1838г. познакомился с Айвазовским. Не имея возможности «пройти практику» в Италии, завершает образование в1845г. с дипломом не классического художника и возвращается в Тифлис. С 1846 по 1865 г.г. работает учителем рисования(!) в школах Тифлиса и Шуши. С 1865г. окончательно переселяется в Тифлис и полностью посвящает себя живописи.

В истории армянского изобразительного искусства Ст. Нерсисян(ц) выступает как некое связующее звено между «парсунно»- парадным периодом творчества семьи Овнатанян, продолжителем «парадного» портрета,( например- портрет Н. Аштаракеци, портрет Бехбутова) и одним из зачинателей жанровой живописи второй половины XIX века: посетители Государственной Картинной Галереи Армении наверняка знакомы с его работой «Пикник на берегу Куры»- милая бытовая сцена из жизни армянского купечества Тифлиса.

Особо хотелось бы поговорить об одном полотне, авторство которого оспаривается. Вернее, существовало несколько интерпретаций одного сюжета, и одним из авторов, вероятно, был Нерсисян(ц). Речь о полотне «Мать Армения» или «Душа Армении». На картине изображена сидящая женщина в стилизованном армянском костюме, с распущенными волосами, перед ней лежат атрибуты армянской царской власти, а вокруг нее простираются развалины армянских столиц. Изображения не одинаковые, на одном- женщина с маленькой девочкой, на других- одна.Этот сюжет был настолько любим и признан в армянской действительности, что молодые женщины и девушки вышивали его на канве( одна такая работа хранится в музее св. Эчмиадзина), а позже даже стали ткать ковры с этим рисунком. Это вышивка упоминается и пьесе Ал. Ширванзаде «Погибший», как непременный атрибут в доме армянского учителя.

Кто знает, может этот незатейливый, но пафосный сюжет и подтолкнул художника к созданию шедевра всего своего творчества- портрета Маштоца. Эта работа была начата и завершена незадолго до смерти- в 1882 году в паре с портретом католикоса Саака Партева. Но портрет великого сподвижника и вдохновителя отошел на второй план перед эмоциональной насыщенностью первой работы.

Художнику удалось изобразить момент высшего вдохновения, когда ученому будто «открывается» его изобретенье и рука ангела- посланника Всевышнего чертит на стене кельи заветные знаки. Перед нами человек, дошедший до творческой вершины своей жизни. Человек, выполнивший свою миссию.

Это самое известное, но не единственное изображение Маштоца. К его личности и творчеству, так же, как и к личности Саака, не раз обращались скульпторы и художники( И. К. Айвазовский, Ара Саркисян, Гукас Чубар Григор Ханджян),по заказу отцов- мхитаристов писали итальянские художники.

Но есть еще один портрет, не такой уж известный, но заслуживающий очень широкую известность. Это работа художника Рачия Рухкяна «Месроп Маштоц».

Опять же перед нами учитель в келье. Ни одежда, ни книга у него в руках не введут нас в заблуждение. Перед нами воин своей страны, бывший государственный деятель, который сменил одежду, место жительства и оружие. Он просто сменил оружие.

Теперь он воюет там, где воевать и победить может только он один, и никто больше. Да, Деаница Божья открыла ему Тайну, но это не конец страданий, это только начало той тяжкой борьбы, где нужно только победить, где поражение равно исчезновению.

И если Маштоц Нерсисянца, кажется, завершает свой путь, Маштоц Рухкяна только начинает. Он сразится до конца и падет с «оружием» в руках.

Как ни странно, этих двух ярких, но не очень знаменитых и любимых художников связывает еще одна нить: Рухкяна тоже можно назвать «художником одного полотна».

Кто из нас не помнит знаменитые накидки на телевизорах наших близких и дальних родственников с портретом Саят-Нова? А кто из нас знает, что автором портрета является Грачия Липаритович Рухкян? И что он тихо жил рядом с нами? Он скончался в ноябре 1992г. А ведь созданный им портрет опять же настолько сросся с образом, что многие из нас наверно полагали, что он писан с оригинала, т. е. с самого Саята- Новы.

Но это уже совсем другая история.

Рачия Рухкян