Галерея Армянского музея Москвы и культуры наций пополнилась фотоальбомом Вана Лео

После изобретения фотографии в XIX веке в Европе, именно армяне стали проводниками на Востоке новой технологии и одновременно нового искусства. Это было обусловлено, во-первых, запретом на создание человеческих изображений в исламе, во-вторых, особым тяготением армян к проявлениям прогресса и визуальным искусствам. Большинство фотографов Ближнего и Среднего Востока конца XIX – первой половины XX веков были армянами по национальности. Журналист Диана Степанян писала о Ване Лео (Левоне Бояджане): «Личность  этого человека не поддается однозначному истолкованию. По мнению одних, он любитель гламура и красивых женщин, другие считают его замкнутым в себе, одиноким человеком. Каким был на самом деле этот гений портретного фото, сегодня вряд ли удастся сказать с полной уверенностью. Некоторые источники противоречат друг другу, хотя Ван Лео скончался не так давно».

Он родился в Турции в 1921 году, вскоре после Геноцида. Отец работал на Багдадской железной дороге (как служащий немецкой железнодорожной компании он не подвергся депортации вместе с другими армянами). Он встречал многих людей, бежавших из своих деревень, чтобы спастись в горах. Так он встретил мать своих будущих сыновей. Друг отца убедил его жениться на одной из девушек, чтобы спасти ей жизнь. Моя мать понравилась отцу, и они поженились. Не было ни священника, ни свадьбы – только пустая комната, освещенная керосиновой лампой. 

Вану было три года, когда семья переехала в Египет. Вначале в Александрию, потом в Каир, пока, наконец, семья  не обосновалась в Загазиге. Там отец стал работать бухгалтером в табачной компании «Камсаракан». Левона считали трудным ребенком, поэтому ему пришлось трижды менять школу. Из-за длинных волос люди обычно спрашивали, мальчик я или девочка. Я никогда потом не приезжал в Загазиг. Но этот город отпечатался в его памяти, я до сих пор отчетливо его представляю. На берегу Нила находилось казино, отец водил сыновей туда по воскресеньям.

Детское увлечение звездами Голливуда заставило его мечтать о том, чтобы открыть волшебные способы запечатлеть на пленке таких икон гламура, как Грета Гарбо и Марлен Дитрих. «В 17 лет, – рассказывал Ван Лео, – я начал собирать открытки голливудских звезд. Отец давал мне по пять пиастров, на которые я мог купить десять открыток размером шесть на девять»…

Вероники Родригес  в книге «Ван-Лео. Хронология» писала, что возможно, увлечение историей Древнего Египта привело его к исследованию мрачных тем смерти и бессмертия. Он вспоминал долгие часы в своей комнате за чтением книг о жизни фараонов, чья одержимость идеей существования в загробном мире привела к строительству пирамид в Гизе.