Уильям Сароян (1908–1981) — армяно-американский писатель, автор множества рассказов, повестей, пьес и романов. Он — признанный классик американской литературы, всю жизнь прожил в США и публиковался на английском языке. Сарояну, сыну эмигрантов из Османской империи, за жизнь довелось очень мало времени провести на семейной родине. Тем не менее, и сам он называл себя армянским писателем, и мы, его читатели, называем его так. В этой статье редакция музея рассказывает о том, как Уильям Сароян ездил в Советскую Армению и о том, что это значит — быть армянским писателем.

Уильям Сароян ― армянин по происхождению, классик американской литературы XX века. Он родился в США в 1908 году, писал рассказы, пьесы, повести и романы. За драму «Лучшие годы вашей жизни» ему присудили Пулитцеровскую премию в 1940 году. Сароян от премии отказался в своем лаконичном, чеховском стиле ― из-за того, что она «была ничем не лучше, чем другие его произведения».

За роман «Человеческая комедия» Сароян получил в 1944 году «Оскар» за лучший литературный первоисточник. Изначально сюжет романа ― история двух братьев по имени Гомер и Улисс, живущих в американском городке Итака, ― Сароян написал как киносценарий для компании Metro-Goldwyn-Mayer. Позже он переработал сценарий в книгу. По сюжету сняли одноименный фильм, режиссером которого стал Кларенс Браун ― достаточно известный американский режиссер первой половины XX века.

Сароян писал свои произведения на английском языке и издавал их в США. Тем не менее, его называют армянским писателем. Здесь возникает классический вопрос: кого стоит так называть? Человека, живущего в Армении? Пишущего на армянском языке? Принадлежащего к армянской церкви? Армянина по происхождению?

Все эти факторы могут иметь значение, в каждом конкретном случае ― свое. Мы называем Сарояна армяно-американским писателем по многим причинам. И потому, что он происходил из семьи армянских эмигрантов: его родители приехали в Америку из Битлиса, города в Османской империи, и потому, что он всю жизнь говорил по-армянски и любил этот язык. Но главное, из-за того, какое место Армения занимала в его творчестве. Сароян написал множество текстов, в которых говорил о судьбе Армении и армян.

За жизнь он побывал в Армении (Армянской ССР) несколько раз, первый — в 1935 году. Сароян поехал на историческую родину, как только смог себе это позволить: первый сборник его рассказов ― «Отважный молодой человек на летающей трапеции» (The Daring Young Man on the Flying Trapeze, 1934) ― сразу принес ему успех и гонорары. 1930-е не были хорошим временем ни в США, ни в СССР: тем не менее, Сароян отправился в свое путешествие. По возвращении он остался в смешанных чувствах — говорил:

«Я не армянин. Я американец. Ну или, правда в том, что я и тот, и тот, и никто из двух. Я люблю Армению и люблю Америку и принадлежу обеим, но я только вот кто: обитатель земли, так же, как и вы, кто бы вы ни были. Я пытался забыть Армению, но у меня не получилось».

В 1936 году Сароян опубликовал свой рассказ «Армянин и армянин» в составе своего второго сборника «Вдох и выдох». В нем рассказывается о том, как Сароян встретился с официантом-армянином в Ростове, в 1934 году, во время своего пути в Армению через СССР. Это один из самых известных рассказов Сарояна, а вот, пожалуй, самые известные строки оттуда:

«Ну же, попробуйте уничтожить наш народ. Допустим, опять наступил 1915 год. Мировая война. Валяйте, уничтожайте Армению. Посмотрим, как это у вас получится. Угоняйте нас в пустыню. Оставляйте без хлеба и воды. Жгите жилища и церкви. Думаете, не выживем. Думаете, разучимся смеяться. Думаете, не возродимся, если вот мы двое, встретившись в пивном баре, двадцать лет спустя, балагурим и говорим на родном языке. Ничего вы не сможете с нами поделать. Ничто не помешает нам издеваться над напыщенными мировыми идеалами. Вашу мать. Двое армян в этом подлунном мире ведут беседу. Попробуйте их тронуть».

Эти слова патриотические не в смысле страны как территории, но в смысле народа: армян не уничтожить, говорит Сароян. Так повлияла на него первая поездка в Армению.

Сам визит продлился недолго ― всего около 2-3 недель ― и свидетельств о нем осталось мало, в том числе нет фотографий. Однако, как рассказала изданию Sputnik Армения искусствовед Анна Эвоян, известно, что в этой поездке Сароян познакомился с писателем и публицистом Гургеном Маари, а также с поэтом Чаренцем. О последнем Сароян рассказывал:

«Первое, о чем я подумал, увидев Чаренца, ― это то, что я никогда не встречал настолько некрасивого человека. Но когда мы начали говорить, все поменялось на 180 градусов, и он стал для меня одним из самых привлекательных людей, которых я когда-либо видел. До конца жизни я искал человека, который способен был бы к такой перемене после общения. Но так и не нашел. Обычно все было наоборот…»

Уильям Сароян в Ереване. Третий приезд в СССР — 1978 год. Источник: armeniasputnik.am

Второй раз Сароян приехал в СССР только в 1959 году, то есть почти через 25 лет после первой поездки. В этот раз ему удалось пообщаться с армянскими студентами, а также познакомиться с художником Мартиросом Сарьяном. Впрочем, и это путешествие не было для Сарояна совсем радостным: за ним по пятам следовали люди из КГБ. Они следили за каждым его шагом: типичная для СССР практика. Постоянный надзор Комитета госбезопасности оказался не самой приятной для Сарояна частью армянской поездки.

Тем временем, вот как писали об этом в советском журнале «Смена» в августе 1959 года:

«Сароян родился в маленьком городе Фресно в 1908 году в бедной семье армянских эмигрантов. Он рано остался без отца, рос в нужде и с детства зарабатывал свой хлеб. Еще работая рассыльным на почте, маленький Вильям понял, как слабо защищен простой человек от ударов судьбы, как трудно дается ему счастье. <…>
В центре внимания Сарояна с самого начала был маленький, простой человек. Сароян плохо разбирается в причинах бедственного положения этого человека в условиях капиталистической Америки. Он не называет прямо вещи своими именами, но, как талантливый писатель. показывает жизнь такой, какая она есть. Может быть, даже вопреки намерению автора многие его произведения обвиняют пресловутый «американский образ жизни». Если так хорошо в «капиталистическом рае», как об этом говорит официальная пропаганда США, то откуда там столько бедняков, безработных и даже голодных; откуда берется такое отчаянное чувство безнадежности, ущербности и беспросветного пессимизма даже у тех, кто имеет и работу и сравнительный успех в жизни? <…>
Сароян, все творчество которого посвящено приниженному капиталом человеку, уезжая из Москвы, с радостью воскликнул: «Слова Горького “Человек — это звучит гордо!” чаще всего произносятся в СССР!»

В этом наивно-пропагандистском тексте акцент сделан на «пролетарскости» Сарояна, его протесте против капитализма. Возможно, некоторые его рассказы, особенно написанные во времена Великой депрессии в США можно интерпретировать как критику капитализма и поддержку социалистических идей, но все равно их нельзя даже близко назвать основными темами его текстов. Заметка в «Смене» наглядно и забавно (на сегодняшний день) демонстрирует, как к Сарояну относились в СССР — с официальной точки зрения.

Третий раз его в Армению фактически «зазвали» студенты: они писали ему письма с просьбой приехать. И Сароян в итоге приехал: в 1978 году, когда ему исполнилось уже 70 лет. Он приехал в Армению и остался на несколько месяцев: за это время успел встретиться со многими армянскими деятелями культуры. Сароян много общался с легендарным фотографом и корреспондентом Арой Гюлером: они познакомились во Франции и вместе поехали в Армению. Со времен этой поездки осталось достаточно фотографий: их делал фотограф Погос Погосян.

Уильям Сароян и Ара Гюлер. Фото: armeniasputnik.am

Вспоминая о визите Сарояна в Ереванский Государственный Университет, Кари Амирханян, бывший в то время студентом, рассказывал, как Сароян любил виноград и не любил шумные сборища и овации, а еще ― разные забавные истории из жизни писателя. Эти истории и сами напоминают короткие рассказы: остроумные и лаконичные.

«Да, талант позволяет зайти за черту приличий. Таким “неприличным” Сароян был и тогда, когда состоялась его встреча в художественно-театральном институте со студентами и преподавателями. Публика, стоя больше получаса, приветствовала его. Сароян пытался как-то утихомирить ее. Но овации не прекращалась. И тогда наш герой присоединился к аплодисментам, указывая головой на портрет Брежнева. Неожиданно все замолкли. И вдруг зал взорвался от смеха, поняв шутку великого маэстро».

С 30-х годов многое изменилось: и США, и СССР, и Армения. Поменялось и ощущение Сарояна: смятение прошло. В документальном фильме о своей жизни Сароян рассказывал: