Вахтанг Ананян. Рассказ «Лесная драма»
Армянский писатель Вахтанг Ананян родился в 1905 году недалеко от Дилижана. Окончил приходскую школу. Работал журналистом в Ереване. В 1930-м написал повесть «В огненном кольце» о событиях Гражданской войны 1917–1922 годов. Самыми его известными произведениями стали приключенческие повести «На берегу Севана» (1951) и «Пленники Барсова ущелья» (1956), обе экранизированы. Вахтанг Ананян — автор многотомного научно-популярного труда «Животный мир Армении» (1961–1967). Умер в 1980 году в Ереване.
Вахтанг Ананян ǁ wikipedia.org
Рассказ «Лесная драма»
В прошлом году мы пошли на охоту в наш старый лес.
Лес этот славится своими дикими плодами — яблоками и грушами, мушмулой и кизилом. Много в нём и желудей. Яблоки и груши любят медведи, жёлуди — кабаны. Потому-то в тёмных чащах леса встречаются и медведи, и кабаны. Да и других животных в этом старом лесу немало.
Идём мы по лесу и прислушиваемся. То птица закричит, то ёж зашелестит сухими листьями, то где-то вдалеке, тяжело ступая, кроша валежник, пройдёт медведь…
Из-под холмистого склона вдруг донеслось до меня тоненькое, приглушенное хрюканье.
Стараясь не шуметь, я подошёл к краю обрыва и заглянул вниз. Охотничье сердце моё бурно забилось. Там, на небольшой лужайке, весело возились кабанята, тёмно-бурые, с ровными рядами чёрных полос на боках. Целый выводок!
Затаив дыхание, я укрылся за толстым стволом нависшего над обрывом дерева. Кабанята, конечно, были не одни — где-то здесь должны были скрываться и взрослые. И, сжимая ружье, я стал дожидаться…
Подняв голову, я неожиданно увидел медведя. Он стоял на выступе холма почти надо мной. Выстрели я — мишка свалился бы мне прямо на голову!
Но он не заметил меня. Всё внимание медведя было поглощено резвившимися внизу кабанятами.
Из своего укрытия я увидел, как он, немного потоптавшись на своём выступе, осторожно отошёл от края обрыва. Для меня это было удобнее — теперь я мог стрелять, не опасаясь, что мишка свалится вниз. Но не успел я прицелиться, как он поднялся на задние лапы и, шагая, словно человек, ушёл в глубь леса.
Через минуту медведь появился снова, неся в обнимку небольшое сухое бревно.
«Что за штуки? Что он собирается делать?» — заинтересовался я и стрелять не стал.
На выступе, где хозяйничал медведь, стояло старое дерево. На некоторой высоте оно раздваивалось и уходило кверху двумя большими ветвистыми стволами.
Мишка принёс и прислонил своё бревно к дереву. Нижний конец бревна упёрся в землю, а верхний лёг в развилку между стволами. Получилось что-то вроде лестницы или сходни.
Я продолжал следить за медведем с возрастающим интересом.
Бревно, как я увидел, и вправду было призвано сыграть роль лестницы.
Мишка толкнул его раз, два, испробовал устойчивость и осторожно, балансируя, поднялся по своей «лестнице» до самой развилки. Назад он не сошёл по бревну, а спрыгнул на землю, правда, тяжело и неуклюже.
Отойдя к краю обрыва, мишка повернулся к нему задом и на этот раз одолел своё бревно уже вразбежку. Да, бревно было укреплено надёжно, не упадёт…
Но медведь, по-видимому, был ещё не вполне доволен своим строительством. Он взбежал по бревну ещё раз, другой. Снова остался недоволен и повторил свои упражнения ещё несколько раз — совсем как солдат-новобранец на уроке гимнастики.
С изумлением глядел я на него из-за своего укрытия и никак не мог понять, для чего он всё это делает.
Вот медведь снова разбежался, вскочил на бревно, но поскользнулся, тяжело ухнул вниз и заворчал недовольно. Я едва не рассмеялся громко.
Тренировка была не совсем удачной, но продолжать её медведю было, видимо, некогда. Он опять куда-то убежал и на этот раз вернулся с огромным камнем в лапах.
Опустив его на край обрыва, мишка заглянул вниз и убедился, что кабанята всё ещё на месте. Тогда он снова стал на задние лапы, поднял камень передними и что есть силы швырнул его вниз…
Не знаю, попал ли камень в кабанят. Не было времени посмотреть… Из-под обрыва молнией вырвался кабан — огромный, разъярённый, с глазами, налитыми кровью.
Похожий на маленький танк, с диким рёвом устремился кабан вверх по холму, ломая и кроша кусты.
Медведь мгновенно повернулся и бросился к своей лестнице, — вот для чего он её построил! Но страх, охвативший его, был велик, очень велик… И, не удержавшись на бревне, мишка кувырком полетел вниз.
Он не успел подняться…Кабан был уже здесь, и клыки его, длинные и острые, как финские ножи, мгновенно распороли медведю брюхо.
Я мог бы выстрелить в кабана. Он стоял над трупом своего врага, свирепый, гневный, с горящими диким огнём глазами. Охота моя была бы удачной, вдвойне удачной. Но сейчас передо мной был не просто кабан, а оскорблённый отец, полный гнева и справедливой мести. И я не стал стрелять…
Воспроизводится по изданию: Вахтанг Ананян. Рассказы / авторизованный перевод с армянского А. Гюль-Назарянц. — Москва : Издательство «Советский писатель», 1952.
На обложке: Геворг Башинджагян. «Буковая роща», 1896