14 февраля Армянская апостольская церковь отмечает Сретение. Это 40-й день после Рождества, когда Мария и Иосиф впервые принесли младенца Христа в Иерусалимский храм.

По законам Моисея, родители должны были посвящать Богу своих первенцев-сыновей, принося их в храм, а также совершая жертвоприношение, именно на 40-й день, когда заканчивался период нечистоты родившей женщины. Иисуса встретил благочестивый старец Симеон Богоприимец, который воплощал в себе образ человечества, встречающегося с богом. Само название праздника так и переводится на современный русский язык — «встреча». Это объясняет и бытующее в армянской церкви название — Тъярнэндарач, т.е. «навстречу господу».

В армянской церкви это праздник молодоженов и молодых пар. После вечернего богослужения происходит благословение молодых — сравнительно новое явление, введенное в церковный обиход действующим католикосом. Это происходит накануне, 13 февраля, когда и принято зажигать костер на церковном дворе. Считается, что если молодая пара перепрыгнет через огонь, не расцепив руки, то их брак будет особенно крепким.

Празднование в Ереване ©Sputnik / Asatur Yesayants | armeniasputnik.am

Среди основных черт этого праздника две остаются неизменными на протяжении столетий: это собственно огонь и особое отношение к молодоженам, молодым парам. В остальном возможны варианты, этнографические описания с середины позапрошлого века до нашего времени позволяют в этом убедиться.

В своей книге 1864 года инспектор и профессор Лазаревского института Никита Эмин так описывал традицию празднования Терендеза:

«Во время вечерней службы на церковном дворе воздвигается костер из легкосгораемого топлива и преимущественно из терновника; костру придается пирамидальный вид; его обыкновенно убирают дикорастущими плодами и в особенности пешатом, вроде кизила. Молодые девицы и вновь вышедшие замуж женщины составляют около него хоровод. Когда один из юношей, густою толпою обступивших хоровод, подложит под костер огонь, хоровод тихо и торжественно начинает кружиться около зажженного огня. По мере того, как пламя более и более охватывает костер, хоровод сильнее продолжает кружиться, усиливая мерное, но слабое вначале топтание ногами. Эта пляска продолжается до тех пор, пока пламя не спадет. Когда хоровод расступается, на сцену выступают молодые люди только что женившиеся, женихи и вообще юноши начинают перепрыгивать через костер с необыкновенной легкостью. Под конец, когда пламя совсем утихает, тот же процесс совершают только что вышедшие замуж женщины <…> Вся эта церемония продолжалась <…> во время вечерни, после которой расходятся по домам» [1].

Как видно, молодые люди разного пола прыгали через огонь порознь, а не держась за руки, что чаще всего встречается в наши дни.

Еще одна черта праздника, которая не упоминается Эмином, но известна по другим источникам — зажигание свечей от костра. Его огонь считался благословенным, поэтому люди старались взять его домой [2].

Среди армян, переселившихся из Персии, когда-то встречалась и такая вариация: «Прихожане, возвратившись из церкви домой, на крышах зажигают костры, через которые потом прыгают каждый на менее семи раз, произнося каждый раз имя Иисуса Христа. После того пускают фейерверки и стреляют из ружья. После ужина едят сухие фрукты и грызут каркат» [3].

В Эчмиадзинском уезде на крышах поджигали сено и следили за направлением дыма: в какую сторону понесет дым, там и будет хороший урожай. А новобрачные трижды обходили огонь, а затем прыгали через него, чтобы жить счастливо «до гробовой доски» [4].

На фейерверки и пальбу из ружья следует обратить внимание, так как эта черта перекликается с другим «огненным» праздником — Чахаршанбе-Сури, которые иранцы-мусульмане унаследовали от доисламской религиозной традиции. Этот праздник отмечается за несколько дней до Ноуруза и маркирует смену сезонов и скорое наступление нового года. На улицах городов зажигают костры, в них летят старые вещи, мебель, а нередко еще и петарды, из-за чего праздник стал самым травмоопасным в году. Люди веселятся и под музыку прыгают через огонь, которому приписывается очищающая сила. Современные зороастрийцы относятся к этому празднику без одобрения: для них прыгать через огонь — все равно что христианам через крест. После установления исламской республики власти периодически пытались запрещать празднование Чахаршанбе-Сури, потому что это не мусульманское явление, которое к тому же оборачивается огромным числом травм, в основном от неудачного запуска фейерверков, а также практически неуправляемыми кострами на улицах и площадях.

Надо сказать, что среди современных зороастрийцев бытует еще один огненный праздник — Саде. Он отмечается за 50 дней до Ноуруза и маркирует середину зимы. При Ахеменидах он отмечался с особенным размахом. Огонь является «главным героем» этого праздника, он символизировал победу над зимой, холодом, тьмой. После произнесения молитв зороастрийские священнослужители, мобеды, зажигают огромный костер, вокруг которого водят хороводы. Однако, как уже было сказано, никому в голову не придет через него прыгать — для зороастрийцев это осквернение огня.

В дохристианской Армении смысловое содержание Терендеза было схожим: победа над зимой, смена сезонов. А посвящен этот день был змееборцу Ваагну, богу огня и войны.

Когда в 1924 году классик армянской этнографии Степан Лисициан приехал с экспедицией в Карабах, среди прочего он собирался искать следы зороастрийского влияния в этом регионе. В его описании Терендеза, в частности, указано, что прыгать через огонь было непринято:

«Молодожены приносили в церковную ограду по вязанке можжевельника и складывали большой костер, причем в его основании ветки раскладывались крестом, в выше — четырехугольниками. После вечерни священник, выйдя из церкви, читал молитву, хотя официально армянская церковь и не признала этого освящения огня. Молодожены со всех сторон поджигали костер свечами, с которыми они вышли из церкви, старики и старухи благочестиво молились, и все следили за направлением дыма: куда он повернет, на той стороне и быть обильному урожаю. Обыкновенно через костер никто не прыгал» [5].

Как мы видим, зажигание костра служило еще и своеобразным способом спрогнозировать будущий урожай, а прыжки через огонь не были обязательной частью праздника. Причем и сейчас есть случаи, когда люди отказываются от прыжков через огонь под влиянием проповеди церкви, такой случай известен в церкви Аскерана (Арцах).

[1] Эмин Н.О. Очерк религии и верований языческих армян. М., 1864. С. 60-61

[2] Григоров Н. Село Татев Загезурского у. Елизаветпольской губ. // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. 1892. В.13. С. 119

[3] Зелинский С.П. Этнографические очерки из быта армян-переселенцев из Персии, живущих в Нахичеванском у. Эрив. губ. // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. 1882. В.2. С. 20-21

[4] Бунатов Г. Из поверий предрассудков и народных примет армян Эчмиадзинского уезда // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. 1893. В.17. С. 183

[5] Лисициан С.Д. Армяне Нагорного Карабаха. Ереван, 1992. С. 179-180

Анаит Багдасарян

Жизнь армян в XIX веке: обряды, связанные с рождением ребенка