Возьмись вы описывать историю мира, на какое количество глав она бы растянулась? Английскому писателю-постмодернисту Джулиану Барнсу удалось уместить ее в десять с половиной глав — в итоге в 1989 году свет увидел его роман с простым и в то же время говорящим названием «История мира в 10 ½ главах» (A History of the World in 10 ½ Chapters).

Джулиан Барнс снискал славу одного из самых оригинальных и остроумных писателей современной Англии. В 2011 году он был удостоен Букеровской премии за роман «Предчувствие конца» (The Sense of an Ending), который спустя несколько лет экранизировал индийский режиссер Ритеш Батра.

Барнс — искусный мастер постмодернистского повествования с его игрой стилями и едкой иронией. Главная черта постмодернизма — интертекстуальность, то есть обращение к уже написанным в прошлом текстам, цитирование, через которое выявляются новые смыслы. «…что такое постмодернизм, какое определение ему подобрать? Это сделать одинаково легко и невозможно. Проще всего сказать: постмодернизм — это явление в искусстве, пришедшее на смену модернизму и вступающее в полемику с направлениями традиционными и доныне существующими в литературном процессе, будь то соцарт, критический реализм или модернизм. По отношению к ним постмодернист поступает как капризный наследник, который находится в оппозиции к предкам, пародируя привычные приемы, переиначивая сюжеты, окарикатуривая героев, дезавуируя идеи. Постмодернист — пересмешник», — пишет литературовед Владислав Пронин.

«История мира в 10 ½ главах» Джулиана Барнса отсылает читателя к библейскому сказанию о Всемирном потопе, этот сюжет — связующее звено всего повествования. Барнс переосмысливает и ставит под сомнение традиционный подход к описанию истории: «История — это ведь не то, что случилось. История — это всего лишь то, что рассказывают нам историки. <…> История мира? Всего только эхо голосов во тьме; образы, которые светят несколько веков, а потом исчезают; легенды, старые легенды, которые иногда как будто перекликаются; причудливые отзвуки, нелепые связи. Мы лежим здесь, на больничной койке настоящего (какие славные, чистые у нас нынче простыни), а рядом булькает капельница, питающая нас раствором ежедневных новостей. Мы считаем, что знаем, кто мы такие, хотя нам и неведомо, почему мы сюда попали и долго ли еще придется здесь оставаться. И, маясь в своих бандажах, страдая от неопределенности, — разве мы не добровольные пациенты? — мы сочиняем. Мы придумываем свою повесть, чтобы обойти факты, которых не знаем или которые не хотим принять; берем несколько подлинных фактов и строим на них новый сюжет. Фабуляция умеряет нашу панику и нашу боль; мы называем это историей».

«История мира…» состоит из отдельных рассказов, каждый из которых представляет собой часть единого целого. Всех их так или иначе объединяет библейский мотив и образ Корабля, представленный в различных «воплощениях» — это и теплоход, и плот, и лодка (не всегда они ведут к спасению). У каждого рассказа есть свои герои и свой повествователь: история предстает перед нами с разных точек зрения. Так автор говорит, что безусловной и неоспоримой истины нет — любое мнение имеет право на существование.

В первой главе «Безбилетник» автор уступает роль повествователя древесному червю, который излагает свою — в корне отличную от традиционной — версию о Всемирном потопе и спасенных на Ковчеге. «Конечно, я знаю, что те события описывают по-разному. У вашего вида имеется часто повторяемая версия, которая до сих пор привлекает даже скептиков; у животных есть ряд своих сентиментальных мифов. Но им-то к чему искать разоблачений, верно?»

Иван Айвазовский. «Всемирный потоп», 1864 ǁ wikipedia.org

Вторая глава «Гости» переносит нас в современность — террористы захватывают совершающий плавание по Средиземному морю теплоход с туристами. «Каждой твари по паре», — комментирует посадку на борт теплохода главный герой этой главы Франклин Хьюз, свободно чувствовавший себя в сферах археологии и сравнительного анализа культур.

В главе третьей «Религиозные войны», представленной в виде архивного документа, вновь совершается временной скачок. Читатель переносится в 1520 год и становится «свидетелем» суда над древоточцами, изъевшими в храме французского городка Мамироль кресло Епископа Безансонского. Участники судебного процесса задаются вопросом, могли ли быть обвиняемые насекомые на Ноевом ковчеге.

В главе четвертой «Уцелевшая» обезумевшая женщина в обществе двух кошек пытается спастись от пригрезившейся ей атомной войны: «Я гляжу на историю мира, которая подходит к концу…». События этой главы происходят вскоре после аварии на Чернобыльской АЭС.

Глава пятая «Кораблекрушение» рассказывает о гибели французского фрегата «Медуза» в 1816 году и последовавшей за ней трагедии на плоту с эвакуированными пассажирами. Во второй части главы главным героем становится картина «Плот „Медузы“» французского художника Теодора Жерико — воплощенная в искусстве катастрофа.

Теодор Жерико. «Плот „Медузы“», 1819 ǁ wikipedia.org

Глава шестая «Гора» повествует о паломничестве на гору Арарат ирландки Аманды Фергюссон. В главе упоминается Иоганн Паррот, который вместе с Хачатуром Абовяном совершил первое восхождение на Арарат: «…они встретили армянского попа, сообщившего им, что гора, к которой они направляются, покорена еще никем не была и, более того, не будет. Когда мисс Фергюссон вежливо упомянула о докторе Парроте, поп заверил ее, что она ошибается».

Седьмая глава называется «Три простые истории». Сначала рассказ посвящен человеку, дважды спасшемуся с тонущего «Титаника»: первый раз — в реальности, второй — на съемках фильма о катастрофе. Далее рассказывается о пророке Ионе в чреве кита. В третьей части главы — о нацистском теплоходе, заполненном депортируемыми из Германии евреями, которых никто не желает принимать.

Глава восьмая «Вверх по реке» состоит из писем актера, снимающегося в фильме об иезуитских миссионерах. Вместе со съемочной группой он пробирается через первобытные южноамериканские джунгли.

Интермедия — та самая половинка, неожиданная ½. В ней мы можем предположить, что слышим голос самого автора, Джулиана Барнса, видим его взгляд на историю мира. В этой части книги в историю врывается любовь: «Мы должны верить в нее, иначе мы пропали. Мы можем не найти ее, а если найдем, она может сделать нас несчастными; но все-таки мы должны в нее верить. Без этой веры мы превратимся в рабов истории мира и чьей-нибудь чужой правды».

В главе девятой «Проект „Арарат“», события которой разворачиваются в 1970-х, астронавт Спайк Тиглер, стоя на поверхности Луны, бросил футбольный мяч на четыреста пятьдесят ярдов и вскоре услышал чей-то голос, повелевший ему найти Ноев ковчег.

«Мне снилось, что я проснулся. Это самый старый сон, и я только что видел его опять. Мне снилось, что я проснулся». Так начинается десятая и последняя глава «Сон», в которой нам предлагается взглянуть на Рай. Но Рай вовсе не такой, который мы привыкли себе представлять. Здесь можно сыграть в гольф, сходить за покупками, побеседовать со всем известными людьми, с которыми только вздумается. Старый Рай ушел в прошлое, а на смену ему пришел Новый: «Людям больше нравится получать то, чего они хотят, а не то, что они заслужили».

Обложка первого издания «Истории мира в 10 ½ главах» ǁ wikipedia.org

«История мира…» Барнса похожа на мозаику. Собирая мозаику истории, мы пытаемся окинуть взглядом наше прошлое. Оглядываясь, нетрудно заменить множество повторов: человеку присуще повторяться. В главе «Три простые истории» в уста одного из своих героев Барнс вкладывает слова: «Будучи отчаянно образованным восемнадцатилетним, я знал Марксово доосмысление Гегеля: история повторяется, первый раз как трагедия, второй раз как фарс. Но мне еще только предстояло убедиться в этом самому. Минули годы, а я все обнаруживаю новые подтверждения этого правила, одно лучше другого». Яркое подтверждение этому заключению находим в самой же книге — в главах «Гора» и «Проект „Арарат“».

События главы «Гора» разворачиваются в конце 1830-х годов. Аманда Фергюссон сидит рядом с постелью умирающего отца. Они оба такие разные. Полковник Фергюссон — человек разума, верящий в прогресс, в крах суеверий, упрямо не признающий божественное провидение. Аманда же, его полная противоположность, сокрушается: «Как мог ее отец не признать Бога и Его вечный Промысл, заметный даже в мелочах?». Однажды у них возник спор по поводу реальности Ноева ковчега: «…он принялся укорять ее за то, что она верит в реальность Ноева ковчега; предмет разговора он саркастически именовал „мифом о потопе“».

Иван Айвазовский. «Сошествие Ноя с горы Арарат» («Ной спускается с горы Арарат»), 1889 ǁ wikipedia.org

Спустя два года после смерти полковника Аманда принимает смелое по тем временами решение — совершить путешествие в далекую деревню Аргури. «Это поселок на нижних склонах горы Арарат. Название „Аргури“ происходит от двух армянских слов, означающих „он посадил виноград“. Именно там после Потопа Ной вернулся к своим земледельческим трудам. Древняя лоза, посаженная руками самого Патриарха, все еще плодоносит», — рассказывает она своей компаньонке мисс Лоуган.

Проделав долгий путь, путешественницы добираются до цели. «По мере приближения к Аргури, лежащему на высоте более шести тысяч футов над уровнем моря, жара заметно спадала. В трех милях ниже поселка они наткнулись на первую из благословенных плантаций отца Ноя. Виноград только что отцвел; там и сям среди листвы виднелись крохотные темно-зеленые гроздья. Работавший на посадках крестьянин бросил свою грубую мотыгу и проводил нежданных гостей к поселковому старосте, которому был вручен в подарок мешочек с порохом: он вежливо поблагодарил путешественниц, но не выказал особенного удивления. <…>

Было решено, что после полудня их проводят в монастырь Святого Иакова; к вечеру они вернутся в поселок, а завтра вновь отправятся в церковь, дабы вознести молитву.

Монастырь был расположен на берегу речушки Аргури, в нижней части гигантской расселины, идущей чуть ли не до вершины горы. Здесь стояла церковь крестообразной формы, сложенная из глыб застывшей лавы. Различные мелкие строения льнули к ее бокам, как поросята к свиноматке. Во внутреннем дворе женщин ждал немолодой священник; за его спиной высился купол церкви Святого Иакова. Он был в простом балахоне из синей саржи с остроконечным капюшоном, как у капуцинов…»

Вскоре Аманда Фергюссон решает подняться на гору Арарат. Так, летом 1840 года в сопровождении мисс Лоуган и одного курда она достигает первого снега, покрывавшего склоны горы. Во время восхождения произошло землетрясение, до основания разрушившее деревню Аргури и монастырь. Путешествие ждал и трагичный конец — Аманда Фергюссон при спуске споткнулась и из-за полученной травмы не смогла продолжить путь. В результате она попросила курда и мисс Лоуган идти дальше и оставить ее в пещере, на которую они случайно набрели. Правда, для мисс Лоуган обстоятельства этой просьбы так до конца и не были ясны: «Вопрос, которого она избегала, звучал так: не сама ли мисс Фергюссон инициировала этот несчастный случай, дабы достичь или подтвердить то, что она желала достичь или подтвердить».

Аргури — бывшее армянское селение на склоне Большого Арарата, 20 июня 1840 года уничтоженное землетрясением. Погибли более 2000 человек, разрушился монастырь Святого Иакова. Сегодняшнее название села — Енидоган.

В ту самую пещеру, где осталась мисс Фергюссон, спустя долгие годы ступит герой другой главы «Истории мира…» — «Проект „Арарат“». Американский астронавт Спайк Тиглер во время высадки на спутник Земли вдруг услышал таинственный голос, призвавший его найти Ноев ковчег. Вернувшись домой, Тиглер посвящает себя исполнению этого «приказа». Он вместе со своей женой проводит большую кампанию по сбору средств, находит единомышленников. Тиглер рассказывает, «…как ему пришло на ум, что пора бы уже отыскать ту колыбель, из которой мы все появились, и что он замыслил организовать экспедицию и найти то, что осталось от Ноева ковчега, который, как известно, лежит на вершине горы Арарат».

Экспедиция Тиглера на Арарат так и не принесла результатов, Ковчег не нашли. Но наткнулись на пещеру, а там — человеческие останки, которые сразу же были приняты бывшим астронавтом за кости самого Ноя. Здесь в историю врывается прогресс: радиоуглеродный анализ показал, что «…возраст присланных на исследование костей составляет сто пятьдесят плюс минус двадцать лет». К тому же, согласно анализу, кости наверняка принадлежали женщине. Найденные Тиглером кости принадлежали Аманде Фергюссон, а вовсе не Ною. Вышло, что «история повторяется, первый раз как трагедия, второй раз как фарс».

Использованная литература:

1. Затонский Д.В. Модернизм и постмодернизм: Мысли об извечном коловращении изящных и неизящных искусств. — Харьков : Фолио, 2000.

2. Пронин В.А. Искусство и литература. Часть 1. Искусство и литература за рубежом. — Москва : МГУП, 2009.

Цитаты воспроизводятся по: Барнс Дж. История мира в 10 ½ главах. — Санкт-Петербург : Азбука : Азбука-Аттикус, 2018.

Журналист, литературный редактор Рипсиме Галстян