Иосиф Орбели: исследование армянской устной словесности и древней литературы

Иосиф Орбели, филолог и знаток мифологии Востока и Запада, исследовал армянскую устную словесность и древнюю литературу, собирал фольклор армян и курдов, издавал литературные памятники, в частности, армянские басни. В ранний период своей деятельности, в 1911–1912 годах, Орбели занимался полевой собирательной работой на территории Западной Армении, производил записи языковых и фольклорных текстов при помощи фонографа. Он фиксировал армянские песни, былины и сказки, а также записывал курдские песни.

Орбели так серьезно относился к этим занятиям, что свои записи 1911 года он проверял во время второго приезда в 1912-м, а затем им было собрано несколько текстов, преимущественно пословиц, загадок и анекдотов, рассказываемых жителями одной деревни о жителях другой, были записаны и сказки. Всего Орбели привез около 250 негативов и 62 фонографических валика — с армянскими и курдскими записями. Важен был не только объем этих записей, главное — их качество. Орбели фиксировал их с лингвистической точностью. В той же экспедиции он собрал 4 500 слов мокского наречия армянского языка.

Иосиф Орбели (1887–1961). Фото: photochronograph.ru

Результаты экспедиции 1911–1912 годов пополнялись результатами последующих экспедиций. Иосиф Орбели спас много научного материала и ввел его в научный оборот. Но все это не было единственной и последней заслугой фольклориста и лингвиста Орбели. Арменоведение он обогатил важными филологическими исследованиями.

Иосиф Орбели был отличным знатоком армянского героического эпоса. Под его редакцией и с его предисловием вышли книги «Давид Сасунский» (на русском и армянском языках, 1938) и «Армянский героический эпос» (на армянском и русском языках).

В предисловии юбилейного издания «Давида Сасунского» (1958) Иосиф Орбели обращал внимание на название вариантов этого цикла. «В устах сказителей, — говорил он, — они соответственно называют эти разделы (по терминологии сказителей, «ветви» эпоса): „Санасар и Багдасар“, или „Давид и Мгер“, или „Заика-Давид“, или „Ненаглядный Давид“». Единство всего эпоса подчеркивается тем пониманием возглашений, которые славят всех основных героев и которые предваряют и завершают сказ. Образцы впервые были записаны в 1864 году и с тех пор было собрано более 50-ти вариантов. Сказителями были как мужчины, так и женщины, преимущественно жители сел. В более раннем юбилейном издании эпоса «Давид Сасунский» (1938), которое вышло под редакцией и с предисловием Иосифа Орбели, впервые был дан сводный текст, который знакомил широкие круги читателей с этим эпосом.

Иосиф Орбели разъяснял, что этот подлинно великий армянский народный эпос «называется народным не только потому, что он живет в народных толщах и ими сказывается, он народен прежде всего потому, что все мировоззрение его героев неразрывно связано с подлинно народными низами, что все его герои неразрывно связаны с народом, а не с теми, кто тысячелетия держал в своих руках судьбы армянского народа».

Седрак Рашмаджян. «Удар Давида», из серии «Давид Сасунский». Национальная галерея Армении

Орбели дал переводы заглавиям сказов эпоса: «Сасна Црер» означает «Неистовые сасунцы», «Сасунские близнецы», «Яростные сасунцы», «Буйные сасунцы», «Храбрые до безумия сасунцы». «Если принять название „Джоджанц тун“, — говорил Орбели, — то оно означает „Дом великих“, „Дом исполинов“, „Дом старших“, „Дом предков“».

Исследователь обращал внимание на то, «что сказители обычно передают не весь эпос во всей его полноте, а отдельные его части», а это интересно тем, что здесь дан главный признак народности фольклорного сочинения.

В предисловии к книге Иосифа Орбели «Армянский героический эпос» (1956) дан подробный анализ содержания, характеристики образов героев, их жизни и социальной среды. Орбели указывает и на ареал вариантов эпоса. Сказывался эпос на различных армянских диалектах, по преимуществу на мокском, мушском, сасунском, а также на араратском диалектах. Сообщает он и о способах передачи содержания: «Сказывается эпос нараспев, ритмической речью, а отдельные эпизоды поют, и эти отрывки, звучащие как песня, сохраняют стихотворную рифмованную форму». «Песня, связанная мелодией, ритмом и рифмой, всегда лучше сохраняет наиболее древний текст», — характеризовал Орбели язык эпоса. Языку эпоса присуща сжатость, «монументальность стиля, стремление избежать каких бы то ни было подробностей в описании». В эпосе «Давид Сасунский» образы героев встают как живые. Мужчины и женщины здесь различны по характеру, но в то же время имеют что-то общее между собой.

В характеристике главного героя Орбели говорил: «Нам особенно близким и понятным является сложившийся в сознании народа в незапамятные времена образ мощного героя, с горячей и чистой душою, отзывающегося на каждый призыв о помощи и бескорыстно свершающего подвиги на благо своего народа, на благо родины». Орбели уместно сравнивал Давида Сасунского с Прометеем, ради человеческого счастья нарушившего волю богов. Ученый припоминает полубога Геракла — верного служителя человеческого рода, совершающего «подвиги не во имя славы, а во ими человеческого блага». «Давид, сын Мгера Старшего, внук Санасара, отец Мгера Младшего, стал выразителем устремлений армянского народа к освобождению от чужеземного ига и воплощением коллективной мощи народа».

«В благодарной памяти народа создаются легендарные образы героев, носящих в себе наиболее высокие черты, свойственные народу в целом», — говорил Орбели о самобытности и национальном характере эпоса.

Сказы о Давиде Сасунском дают основание искать параллели у других народов. Литературовед Манук Абегян обращал внимание на то, что борьба еврейского Давида с Голиафом напоминает борьбу Давида Сасунского с Мсра-Меликом. Параллели можно провести и с армянскими древними мифами — древний «Арташес проклял своего сына Артавазда, в новом эпосе Давид проклял Мгера».

Иосиф Орбели был не только исследователем эпоса «Давид Сасунский», но и его главным популяризатором. В дни 1000-летнего юбилея эпоса он выступал на торжественных собраниях, тогда и после юбилея напечатал около 20 работ и статей в академических изданиях, массовых журналах и газетах.

Фото: yandex.ru

Особо следует отметить заслуги Иосифа Орбели по изучению армянских басен. Он, будучи студентом, задумал перевести их на русский язык, но осуществил это лишь через 50 лет.

В 1932 году Иосиф Орбели выступил в Эрмитаже с обширным докладом об исторической ценности басен, имея под рукой переводы 250 басен Оломпиана (XI век), Мхитара Гоша (умер в 1213 году) и Вардана Айгекци (середина XIII века). В Институте литературы имени М.X. Абегяна АН Армянский ССР вышла книга Орбели «Басни средневековой Армении» (1956). В ней опубликованы 142 басни с иллюстрациями в соответствии с содержанием каждой из них. Сборник имеет предисловие, введение, примечания и указатели. Эта книга была одной из самых любимых для автора, посвятившего её своему сыну («Сыну моему единственному, Димитрию Орбели, посвящена эта книга»).

«Басня, — говорил Орбели, — живущая в народе, передаваемая из уст в уста, способна привлечь внимание в своем рассказе». Она интересовала ученого не только как художественное явление, но и как исторический памятник. В нем он стремился «выявить отражение жизни страны, в которой эти басни бытовали», понять социальные отношения, как средство морально-общественного воздействия, как показатель классовой борьбы, выраженного в сжатых и четких назиданиях с привлечением пословиц, сентенций.

Здесь Орбели продолжает дело, начатое его учителем — Н.Я. Марром, который в 1898 году закончил трехтомный труд «Сборник притч Вардана». Этот труд по оценке Орбели является «классическим образцом филологического исследования». Орбели дает переводы басен Оломпиана, Мхитра Гоша и Вардана Айгекци, анализирует их и заключает: «Наибольшее развитие басенного творчества и во всяком случае басенного собирательства в Армении падает на XII–XIII вв., …аналогичное положение наблюдается в тот же период и в Западной Европе».

Источник: И.В. Мегрелидзе. Иосиф Орбели. — Тбилиси : Издательство «Мецниереба», 1983.