Сидя в кресле, уютно укутавшись в плед и потягивая чай, тяжело понять тех, чья жизнь вряд ли когда-нибудь будет прежней — той, что была до 27 сентября 2020 года. Многие так и сидят, листая ленту новостей в соцсетях. Но тех, кто действует тоже немало. Элина Айрапетян одна из тех, кто с первых дней держит тыл. Активные боевые действия закончились, однако и сегодня, когда залпов и выстрелов не слышно, команда волонтеров продолжает оказывать помощь тем, кто пострадал из-за этой войны.

Элина — репатриант. В прошлом году она приехала в Армению из России. С 2010 года в Москве занималась общественной деятельностью. Возглавляла Ассоциацию армянской молодежи Москвы и является одним из сопредседателей Объединения армян России.

— Элина, как так вышло, что вы решили репатриировать?

— Мне обещали работу. Хоть с трудоустройством и не получилось, я все равно решила остаться, потому что вернуться было бы наиболее простым вариантом. Легче всего бросить все и вернуться в Москву, но решение остаться в Армении уже было принято. Захотелось работать в Армении и развивать родную страну. Я поняла, что нет другого выбора. Путь только один — остаться и пытаться чем-то заняться. Хотя, как оказалось, для переезда был выбран не лучший год — сначала коронавирус, потом война.

— С самого начала войны вы были очень активны. Чем и как вы помогали и до сих пор помогаете соотечественникам?

— В дни войны пришлось уйти с работы, потому что 24 часа в сутки уходило на заботы о переселенцах и на решение всяких вопросов насущных. С 27 сентября и по сей день мы занимаемся оказанием гуманитарной помощи соотечественникам. К счастью, я не одна. Мы с Давидом Тонояном, который также является сопредседателем Объединения армян России, занимаемся оказанием помощи нуждающимся, начиная с 2010 года. У нас большая команда и вот уже десять лет мы движемся в одном направлении. Давид тоже прилетел — почти с первых дней войны был в Армении. Мы здесь на месте начали работать с Министерством обороны, а потом уже стали точечно отправлять ребятам то что нужно.

Сейчас мы стараемся обрабатывать все запросы, которые поступают. В первое время абсолютно хаотично все было, потому что люди бежали, и мы их заселяли там, где были места. Старались заселять, чтобы не дай Бог люди на улице не остались. Потом стали систематизировать заявки. Теперь, в первую очередь, мы стараемся более тяжелые случаи брать: семьи, которые лишились кормильца — муж в плену или проходит лечение. Работаем с наиболее тяжелыми ситуациями.

— Кто помогает вашей команде?

— У нас есть проект, называется «Донор из диаспоры». Его инициатор — Николай Петросян. Ранее я к нему обратилась, сказав, что нужно снимать квартиры для беженцев. Он предложил сделать так, чтобы каждую квартиру, которую мы снимаем, оплачивал донор из России. На данный момент у нас около двадцати семей, которым мы снимаем дома, либо квартиры. Жилье оплачиваем минимум на полгода/год. Каждый донор берет опекунство над одной семьей — обеспечивает едой, квартплатой. Мы работаем со всеми регионами России. И мы поняли за это время, что точечная помощь более эффективна. Мы понимаем, что в ближайшие полгода эти семьи (над которыми взяли шефство доноры) не будут ни в чем нуждаться, ну и это достаточный срок, чтобы встать на ноги.

— Есть ли помимо этого проекта еще какие-то инициативы, через которые вы помогаете беженцам?

— У нас разные виды гуманитарной помощи. К нам обращаются из разных районов, допустим, из Степанавана. Там есть пятьдесят семей, где отцы — раненые или военнослужащие. Они обратились к нам — у них не было еды, одежды. Мы сделали большую закупку и поехали туда. В городе Абовян у нас живет больше ста семей, и мы им провизию отвозим. Мы оплачиваем аренду тем, кто проживает в гостиницах, чтобы людей не выселяли, потому что гостиницы тоже не справляются, уже больше трех месяцев они оплачивают проживание беженцев. Обращений много, у нас нет ограничений по регионам. У нас есть волонтеры едва ли не по всей Армении. Их около тридцати человек на данный момент.

— Многие считают, что сегодня беженцы нуждаются больше, чем в дни войны, так ли это?

— К сожалению, многие находились в апатии и депрессии после 9 ноября. Люди думали, что все, хватит. Думали, что сейчас государство должно всем этим заниматься, потому что, когда есть эйфория победы, ты думаешь, что победишь, ты вкладываешься и думаешь, что твой вклад неоценим. Но когда ты живешь в стране, которая потерпела поражение, у тебя идет переоценка ценностей и очень многие инициативы отпадают. Из-за разочарования многие первичные штабы взаимопомощи закрылись. На этом этапе, к сожалению, мы столкнулись с тотальной нуждой людей. Им остро понадобилась помощь именно после того, как они потеряли свои дома, землю, в один день проснулись ни с чем. И ты понимаешь, что эти люди нуждаются в тебе как никогда. Конечно, всем помочь мы не сможем, у нас нет такого бюджета — это все пожертвования наших соотечественников, единомышленников, которые верят нам, помогают. За что им огромное спасибо. Ежедневно объявляются сборы и эти люди жертвуют свои средства, чтобы мы здесь, на месте, могли решать вопросы. Более 1000 семьям мы уже оказали помощь — это беженцы из Арцаха и из Армении.

— Как долго планируете продолжать ваши проекты?

— Будем продолжать на долгосрочной основе наши инициативы. Выстраиваем работу так, чтобы с начала следующего года гуманитарная помощь стала регулярной и постоянной. Мы хотим зарегистрировать фонд, чтобы сборы стали легче и отчетность была прозрачнее. Это позволит увеличить градус доверия к нам и снимет многие вопросы.

— Вы в эти дни повидали сотни семей и трагичных историй слышали очень много. Как справляетесь с эмоциональным выгоранием?

— Каждая семья становится родной, и каждую историю делаешь личной, пропускаешь через себя. Есть несколько семей, чьи судьбы просто поражают. В одном из поселений я встретила женщину с двумя детьми, с ними также живет свекровь. Муж этой женщины ушел на войну добровольцем и погиб, но самое ужасное, что она тоже дочка добровольца, который 30 лет назад ушел на войну и погиб. Она когда это рассказывала, говорила, что больше всего боялась, чтобы ее дети не прошли через то, что прошла она. И вот получается, что сценарий повторился. Знаю медсестру из Шуши — она потеряла на этой войне мужа, одного из сыновей, брата. Когда слушаешь ее, мурашки по коже бегают, слезы текут. А она говорит, что все они погибли за Родину. Вот так смотришь на людей и поражаешься их силе воли, несгибаемости их духа.

— Как думаете, не страшно ли людям возвращаться в свои дома, ведь там на каждом шагу можно встретить врага?

— Страшно, но сейчас самая большая задача — не лишиться армянского населения в Арцахе. Поэтому я восхищаюсь героизмом людей, которые с маленькими детьми возвращаются домой. Конечно страшно, но они говорят: это наш дом, наша земля и нам нужно вернуться. Многие возвращаются от безысходности. Потому что люди на нулевом меридиане своей жизни оказались. Раньше у них было все, а сейчас они лишились почти всего.

*Элина Айрапетян с коллегами по ОАР. Фото © Александр Мощаков / armmuseum*

— Какие у вас планы, будете и дальше продолжать заниматься благотворительностью?

— Мы сейчас генерируем и собираем идеи различных благотворительных практик из диаспоры. Анализируя информацию, пытаемся понять, как сделать так, чтобы дети из пострадавших семей могли получить хорошее образование в разных востребованных сферах. У нас есть декабрь на то, чтобы сформулировать для себя этот запрос. Через месяц, после Нового года хотим запуститься уже с конкретными программами, уже имея перед глазами ориентиры. И да, мы планируем продолжить оказывать гуманитарную помощь. Мы надеемся на преданность наших соотечественников из диаспоры. Это — герои нашего времени — все, кто жертвует. Благодаря их помощи мы можем помогать еще долго. Они жертвуют суммы, они вовлечены и сейчас благодаря им — Армения еще жива. В такие моменты понимаешь, что у нас есть шанс создать очень сильное государство, которое больше не переживет ничего подобного. У нас есть пять лет, чтобы стать одним из самых сильных государств, поэтому каждый должен начать с себя и делать все возможное. Перестать обвинять соседа, двоюродного брата и так далее. Каждый армянин должен спросить в первую очередь себя, что он сделал не так. И начать делать так, как нужно.

Карина Ерицян: «Лекторий „Ноги в тепле“ адресно поможет беженцам в Арцахе»

Как застрявшая на острове Самуи Варда Аветисян начала бизнес в изоляции

Актер Гамлет Чобанян: «Все маски соединились в одну нелепую маску, которую трудно отодрать от лица»