Гурген Эдилян: забытые страницы
С именем Гургена Эдиляна тесно связано зарождение психологии в Армении, как самостоятельной научной дисциплины. Благодаря ему в начале тридцатых годов в Ереване появилась первая психологическая лаборатория. Он был одним из основателей Ереванского Государственного университета и первым деканом факультета педагогики. Им было написано более ста научных работ по психологии и педагогике. Его «Методика армянского языка» стала первым методическим пособием по изучению родной речи в советский период. А «Пособие по психологии» — официальным университетским учебником. Получив блестящее образование и степень доктора философии в Европе, он возвращается в Армению, чтобы приложить свои знания и практические усилия на родине. Его энергии хватает и на преподавание философии в Эчмиадзине, и на сиротские приюты в Гюмри, и на сотрудничество с лабораторией экспериментальной фонетики и психологии в Москве, и на лекции по психологии в педагогическом институте в Ереване. В ереванском педагогическом институте он получает звание профессора. И здесь же проводит свою последнюю лекцию. В 1937 году Гурген Эдилян становится жертвой сталинских репрессий. После 30 лет беззаветного и преданного служения своему народу, ученого признают его «врагом», приговаривают к десяти годам колоний строгого режима и отправляют в Сибирь. В 1942 году в ссылке Гурген Эдилян умирает.
Портрет Гургена Эдиляна художницы Ануш Сагинян. Картина находится в Музее истории Армянского государственного педагогического университета им. Х. Абовяна.
Несмотря на то, что имя гениального ученого было реабилитировано, его уникальные эксперименты в области психологии и методики преподавания родного армянского языка не получили должного развития. Информация о нем, которую можно отыскать на армянском языке, выглядит достаточно скромной. Последняя и она же единственная опубликованная статья, знакомящая нас с уникальными экспериментами Гургена Эдиляна, появилась в сборнике, посвященном экспериментальной психологии, который вышел в Москве в 2010 году. Короткая публикация под названием «Зарождение экспериментальной психологии в Армении» породила у меня множество вопросов. Поэтому, чтобы удовлетворить интерес, мне ничего не оставалось, как разыскать автора этой статьи и расспросить его про наследие великого армянского исследователя. И Давид Айрапетян, доцент кафедры Общей психологии Ереванского Государственного университета, согласился вновь вернуться к этой теме для читателей Армянского музея Москвы и культуры наций.
Бюст Гургена Эдиляна. Скульптор Давид Оганесян. Стоит в холле музея Армянского педагогического университета им. Х.Абовяна
— Давид, Ваша статья открывает собой такой солидный сборник, посвященный развитию экспериментальной психологии в нашей стране в целом. Означает ли это, что армянскому исследователю отдается первоочередная роль в ее создании?
— Гурген Эдилян — это уникальный случай в истории отечественной психологии. Он был прямым учеником и последователем Вильгельма Вундта, который в 1879 году открыл первую в мире психологическую лабораторию. Этот год считается годом рождения психологии, как науки. И, получив психологические знания и опыт из первых рук, Эдилян вернулся в Армению, чтобы прорастить их здесь, на родной почве. Обратившись к его биографии, мы видим его стремление к блестящей образованности. Закончив в 1903 году семинарию «Геворкян» в Армении, в 1904 году он отправляется в Европу, где до 1909 года учится в университетах Йены, Лейпцига и Берна. Там он знакомится со всемирно известными учеными — В.Вундтом, Г.Эбингаузом, Э. Мейманом, защищает докторскую диссертацию по философии. И в 1910 году возвращается на родину. Очевидно, что уже в годы советской власти, его «прозападные» и «буржуазные» взгляды буду подвергаться нападкам.
— А откуда возник Ваш интерес к самими психологическим экспериментам Эдиляна?
— На факультете философии и психологии в Ереване, где я учился, мы в обязательном порядке изучаем историю психологии в Армении, знакомимся с ее отцами-основателями. Зарождение психологии в качестве самостоятельной дисциплины в Армении, несомненно, связано с именем этого великого ученого. Я знал о его вкладе в развитие педагогики и психологии, читал про создание первой экспериментальной лаборатории в Армении. Но эти знания были ограничены рамками учебников. А только спустя годы, закончив аспирантуру, начав заниматься собственными исследованиями, вспомнил, что у Гургена Эдиляна были интересные разработки в области психологии языка и родной речи. Первые поиски в интернете ничего не дали. Не обнаружил я ничего ни на библиотечных полках, ни в университетских хранилищах. И только в архивах я нашел подлинные брошюры Гургена Эдиляна. Пять пособий по экспериментальным исследованиям, изданных в 1933-1935 годах, были посвящены проблемам восприятия букв армянского алфавита и читаемости шрифта. По сути, эти работы являются первыми экспериментальными исследованиями в Армении. Но больше всего меня поразило то, что в некоторых брошюрах страницы были склеены. То есть, никто их никогда не открывал.
Гурген Эдилян — молодой выпускник факультета философии
— В чем заключалась суть психологических экспериментов Эдиляна?
— Первая задача была практического характера. В первые годы советской власти книги начали печатать массово. И его, как просветителя, занимал вопрос — как оптимизировать армянский шрифт, чтобы он легче читался и стал более компактным, сжатым. Как сэкономить бумагу и напечатать больше книг, чтобы их смогло прочитать как можно больше людей. Ведь многие армянские буквы и слова в написании становятся длинными. Мы и сейчас это видим. Если один и тот же текст на английском языке занимает одну страницу, на русском полторы, то на армянском он растянется на две и больше.
— То есть, Эдилян шел в ногу со временем, был охвачен идеей экономических реформ и духом культурной революции?
— Главной целью своих экспериментов Эдилян ставил доступность печатных книг широким массам не только с точки зрения содержания, но и посредством ее внешнего оформления. После первой серии своих исследований он пришел к выводу, что читатели «среднего» уровня грамотности (грамотные рабочие) с трудом читают длинные строки (он измерял их в квадратах), а читатели «высшего» уровня (студенты) делают это легко. Он выяснил, что на продуктивность чтения армянских текстов влияют три переменных: шрифт, длина строки, содержание. В его общей выборке (1500 человек) участвовали и школьники начальных классов. Учитывая их разные способности для восприятия текстов, он создал первое научно-практическое предложение по печати школьных учебников. После чего приступил к масштабному исследованию восприятия форм армянских букв.
Диплом доктора философии Гургена Эдиляна
— Пытаться реформировать армянский алфавит, священное детище Маштоца — этот эксперимент и сейчас показался бы очень смелым.
— Своей задачей Эдилян не ставил модернизацию букв армянского алфавита. Он хотел подобрать оптимальный для восприятия шрифт, сделать письмо компактным. Для этого он проводил масштабное исследование, педантично изучал буквы и сделал выводы о том, насколько хорошо и какие буквы армянского алфавита воспринимаются при чтении. Например, 7 букв на строке: «ա», «ո», «ռ»,«ս»,«տ»,«ու»,«օ» — несмотря на то, что часто встречаются легко путаются между собой. 16 букв, написание которых опускается под строку, тоже воспринимаются трудно: «բ», «գ», «դ», «զ,» «ը», «թ», «լ», «ղ», «յ», «շ», «չ», «պ», «ջ», «ր», «ց», «ք». Выходило, что в общей сложности 23 буквы воспринимаются относительно плохо. В разряд более доступных для чтения попали 10 букв – «ե»,«է»,«ժ»,«ծ»,«հ»,«ձ»,«ճ»,«մ»,«ն»,«և», вырастающих на строке. А самыми легкими для чтения оказались 6 «поперечных»: «ի»,«խ»,«կ»,«վ»,«փ»,«ֆ». Интересным мне кажется тот факт, что и в то время, и до сих пор 40% армянских букв являются подстрочными, 86 % из которых, как показывают результаты, или вообще не читаются, или читаются неправильно. То есть еще в 1933 году, основываясь на экспериментальных данных, Эдилян предлагал реформировать печатные буквы, приподняв их над строкой за счет использования более удобного для восприятия шрифта. И он нашел такой шрифт. Это был «арамян» (արամյան), где буквы печатались перпендикулярно и текст становился более сжатым.
Эдилян Г. М. Проблема читаемости строк (на армянском языке). Ереван: Госиздат, 1933 (фото предоставлено Д. Айрапетяном
— В своей статье, которая вышла 14 лет назад, вы сетовали на то, что экспериментальные данные так и не были внедрены в практику. Пособия Эдиляна с ценными разработками лежат нетронутыми на архивных полках, в то время, как специалисты, разрабатывающие армянские электронные шрифты, жалуются на отсутствие практических рекомендаций. Изменилась ли ситуация с тех пор?
— К сожалению, это до сих пор одна из забытых страниц в истории армянской психологии. Несмотря на то, что портреты Гургена Эдиляна висят в холлах государственных университетов, его имя вписано во все армянские учебники по психологии, наследие, которое он оставил в области экспериментальной психологии, не получило развития. Я больше вижу интерес со стороны армянских дизайнеров, которые разрабатывают новые шрифты и нуждаются в методических наработках, чем со стороны лингвистов и психологов. Я был бы рад, если бы кто-то из моих студентов продолжил заниматься изучением проблем восприятия армянского шрифта, его читаемости, усвоения. И всячески бы способствовал этим экспериментам.
Фотография Гургена Эдиляна. Изображение из открытых источников
— Что вам как исследователю импонирует в работе Эдиляна?
— У Гургена Эдиляна очень научный склад ума (mind set). Сейчас многие отходят от экспериментов и уходят в теоретические области психологии. Меня всегда интересовал именно научный, доказательный подход, который начался с лаборатории Вундта в Германии, и который продвигал Эдилян в Армении. Я тоже придерживаюсь взгляда, что психология в большей степени естественнонаучная дисциплина, чем гуманитарная. Меня восхищает и его тонкая чувствительность к запросам времени. Он был не просто гениальным исследователем и реформатором, но и предлагал конкретные научно-практические рекомендации. Ну и главной, конечно, была его миссионерская и просветительская роль. Вот что я нашел в его архивных материалах: «…Моя жизнь принадлежит не только мне, но также моим близким и тому народу, членом которого я являюсь. Даже в самых тяжелых условиях нужно работать для обогащения народного искусства… Жизнь, оторванная от сознания, для меня равна смерти… Даже самую последнюю частичку моей жизни я подарю просветительской работе моего народа — до конца моей жизни оставаясь верным моей профессии».
1. Исследование восприятия армянских букв (фото предоставлено Д.Айрапетяном) 2. Эксперименты со шрифтами (фото предоставлено Д.Айрапетяном)
Ирина Аванесян, специально для Армянского музея Москвы и культуры наций
Изображение на обложке: Гурген Эдилян «Неизданные страницы» (на армянском языке), Ереван, 1988 (из собрания РГБ)