Эксклюзив: Дневники Дедо, которые не сожгла Бабо. Часть II

Армянский музей Москвы продолжает серию публикаций фрагментов из личных дневников участника первой Карабахской войны — Казаряна Сурена Айкарами (1936–2018). Во второй части автор рассуждает о Боге, вере, судьбе церкви и армянской государственности.

Дневники Дедо — Сурена Айкарами Казаряна. Фото из архива семьи Казарян

— Что ж ты ушел? Что ж ты так рано ушел, Суро! — произносит в сердцах бабо. — Խելքը գլուխտ հավաքեիր [дословный перевод — собрать ум в голову, то есть взять себя в руки. — Прим. ред.], жил бы дальше, да… На кого ты меня одну-одинешеньку оставил?

— Вы часто скучаете?

— Нет! (отмахивается). Что скучать, да Божьим делам мешать?

— Бабо, а дедо верил в Бога?

— Верил, как не верил. Все церкви мира объездил. Только вот против моей веры был.

— Почему?

— Я — евангелистка. А он говорил, посещай нашу Армянскую апостольскую церковь! Нечего ересью страдать.

— А вы?

— Нет! Мне в моей хорошо. Понятно все, проще что ли, — произносит бабо, причмокивая водой таблетку. — Это мой выбор, бала джан. Бог говорит, что нельзя быть слугой двух господ. Я ему и повинуюсь. Однажды пришла и с порога все Сурику выдала: куда иду, зачем иду, что мы там делаем. 

— А он что?

— Брань, ругань, споры… Он не принимал мою веру. Да только вот потом, к концу жизни, понял, что Библия у нас, у христиан, одна. Я ему и поесть приготовлю, и рубашки поглажу и чай с малиной заварю, как он любит, а сама тихонько уйду на час-другой в дом свой Божий, — вполголоса произносит бабо, будто боясь, что дед ее услышит. — В последние годы мы больше не ругались. Кровь в жилах остыла что ли… Э-э-э (со вздохом), и мне пора туда, к Сурику. Покаюсь пред ним, что бумаги эти сжечь хотела. Не буду таить греха своего.

— А как вы стали евангелисткой?

— В деревне то было. Бога тогда еще не знала. А соседка моя, глядишь, зайдет да про Христа пару слов скажет и тут же уйдет. Мне стало интересно. Так-то я с ней подружилась, и жизнь моя изменилась…

— Расскажете как?

— Ну, слушай, бала. Дело было в Карабахе. Я так змей боялась (хватается за сердце)! Ох, хуже лютой смерти боялась! — рассказывает Бабо. — А в Карабахе они — везде и всюду. Под ногами в траве, в доме, под яблоней, на винограднике, по стенам ползут. И вот однажды ночью одна гадюка решила мне в спину жало свое насадить! Ох, как я испугалась, — качает головой бабуля. — Какая эта ночь была беспросветная, злая! Тогда мы с Суриком спали на разных этажах [дедо построил единственный двухэтажный дом в селе. — Прим. ред.]. Я испугалась так, что заработала себе сахарный диабет. Это все происки лукавого, черта этого бессовестного! Но тогда, что я про него, про беса, знала? Так я провела полночи, в муках и страданиях. А ближе к рассвету начала просто молиться. Пару раз позвала Сурика, да только тот высмеял меня и заснул крепким сном. А я продолжила молитву. И вдруг точно вижу, как эта самая гадюка прямо на моих глазах превращается в пепел. Ее нет. Эта змея — мое больное воображение, понимаешь? Я была так удивлена, бала джан, так изумлена этим видением, что тут же уверовала! С тех самых пор я начала молиться каждый день перед сном, и скажу тебе, что моя жизнь круто преобразилась. Теперь все, что я делаю — посвящается Богу и Его доброй воле! Слава Ему, во веки веков слава, что спас меня от погибели духовной!

— А дедо перед смертью исповедался?

— Да. Он окончательно уверовал. Но прежде всего он хотел всеобщего покаяния нашего народа, чтобы мы все спаслись, каждый армянин на свете.

— А вы с ним согласны?

— Да. Ибо что человек без Бога? Соринка вселенская. А с Богом — подобие божьего чуда.

Дедо с внуками и собакой Бохар в своей деревне в Арцахе. Фото из архива семьи Казарян

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПРО ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ

После Тиграна Великого, в то самое время, когда мы окончательно потеряли государственность, у нас не нашлось ни одного секретного документа, который не был в руках у врага. Берите пример с соседей! Когда же мы поймем, что в «доме» должны быть и «секретные» двери, что нельзя все скважины открывать! Враг близко. Подобно своре шакалов он следит за каждым нашим шагом и выжидает удобный момент, чтобы проглотить нас раз и навсегда!

1980 г.

Самое большое несчастье, когда человек, считающийся мудрым, не знает, для чего пришел в этот мир. Какую роль будет играть в жизни? Какую цель преследовать? Где родина? Что значит патриотизм? [Прежде всего], каждый человек, вне всякого значения откуда он прибыл, рожден для того, чтобы быть головой, а не хвостом. Быть свободным, а не рабом. Хозяином быть, а не слугой. Мы должны стать хозяевами своей судьбы, а не чужеродной! Для того, чтобы быть настоящим Человеком, ты должен показать дух самопожертвования, а не опущенные руки, дух борьбы, а не слабости. И хорошо ты должен знать, что без жертв даже самая сокрушительная молитва твоя не дойдет до небес, твоя земля не даст плода, родина — засохнет, а государство — падет <…>

1990 г.

История свидетельствует о том, что те народы и национальности, которые не стремились к свободе и не боролись за жизнь — исчезли. А их государственность была обречена. Они либо погибали физически, либо ассимилировались с другими племенами и народностями. Это истина, которая не требует доказательств. Ее автор — безжалостная логика выживания. Свобода никогда даром не дается, а шаг за шагом завоевывается борьбой. Государственной борьбой! Только так возможно достичь свободы. Нет иного выбора у нас. Бернард Шоу говорил: «Свобода — это ответственность». Вот почему многие боятся ее. Вот почему наши политические деятели, так боятся нам подарить эту самую свободу. Если мы ее не получим, то и государственности никакой не будет. Свобода должна стать основой построения нового государства!

2000 г.

Вспомним басню античного Эзопа.

Однажды в доме поссорились змея и мангуст. А тем временем, мыши, которых они съедали, вышли к ним навстречу, чтобы увидеть этот спор. Но завидев мышей, змея и мангуст оставили свой спор и тут же напали на мышей. Так и в государстве. Те граждане, которые вмешиваются в распри демагогов, невольно становятся их жертвами.

2018 г.

ПРО ЦЕРКОВЬ 

Наши церкви уничтожали или присваивали себе на протяжении веков. В Грузии это творится по сей день. Когда же мы начнем защищать свое, родное? Когда мы поймем, что наша церковь — это всеармянский приют! Храните и защищайте культурное наследие, потомки! Древняя мудрость гласит, что народ должен брать из своего прошлого огонь и меч, а не золу и пепел.  

1990 г.

Вырезка из статьи об армянских церквях, которые перешли Грузии. Фото из архива семьи Казарян

Армяне так и не признали Халкидонский собор в 451 году. Наш Бог — не человек, а только Бог в единой одной сущности! И точка! Поэтому беречь и оберегать наш приход — обязанность каждого, кто родился армянином. Значит мы, пройдя такой огромный путь сохранения идентичности, вновь идем в сторону ереси? Слишком много протестантов у нас завелось…

2000 г.

Моя мечта — посетить остров Святого Лазаря, что в Италии. Это единственное место в мире, где сохранились наши нерукотворные реликвии. Туда ступала нога Наполеона! А в 1816 году сам Джордж Байрон останавливался в монастыре для изучения армянской культуры и письменности. С 1717 года на острове обосновался орден мхитаристов (!) — армянских католических монахов. Сам орден в 1712 году основал Мхитар Севастийский. Благословение попасть туда! Лишь бы Бог подвел к вратам того острова…

2002 г.

Каким бы беспросветным ни было политическое будущее Армении, все же «армянский свет» всегда находил свой путь и просачивался через маленькую щелочную скважину, имя которой — Церковь! 

2005 г.

У страны должны быть два оплота — армия и церковь. А в церкви не должно быть ереси, то есть не должно быть никаких сект. Одна нация — одна церковь. А наша исключительно национальная — Армянская апостольская церковь. Но к огромному сожалению, Ереван заполонили сектанты. Слишком много евангелистов, иеговистов и протестантов… Маленькая страна и тысячи церквей! Тысячи учений! Это планомерное уничтожение нации… Армяне выжили только благодаря армянской церкви! Что же будет дальше? Страшно представить. Это большая трагедия…

Мы живем в едином государстве. Нужно срочно отменить эту разрозненность. Баптисты не стесняются ничего. Для них церковь — место радости и танцев, но не той радости, что в истинной, нашей церкви. Они не понимают, что творят, а наши правители все им позволяют, до всего у них есть доступ. Доколе? Доколе мы будем извращать наших детей чужеродными религиями? Доколе наши государственные деятели будут молчать и пресмыкаться? 

2017 г. 

ПРО ПАТРИОТИЗМ 

Победишь ты или проиграешь духов зла, но быть злым по отношению к злому — это твоя миссия. Найдешь или нет счастливый цветок своей родины, искать — долг твой.  

1980 г.

Патриот не тот, кто кричит, а тот, кто в любой момент готов принять мученический обет и погибель во имя своей страны.

2000 г.

Время ушло, и они ушли… Мира вам, наши несчастные, не обласканные судьбой, деды! Боль, которая мучила вас, теперь и нас трогает за живое. Сейчас, и во время печали, и во время пира, мы, каждый раз благословляя наших детей, вспоминаем ваши мудрые слова! Мы стараемся вырастить патриотов страны, а не пресмыкающихся! И как говорил Ованес Туманян в 1887 году: ‘Ապրե՛ք ,երեխեք, բայց մեզ պես չապրեք…’ [одна из самых известных крылатых фраз поэта, в переводе — «Живите дети, но не живите, как мы». — Прим. ред.] 

2010 г.

У каждого человека есть свой дом, родина и история. Нужно оставаться преданным этим святыням. Без святости и веры невозможно жить. Самое дорогое — родная земля, для сохранения которой нужна постоянная, принципиальная борьба, кропотливая работа и вера. Чувство родины должно быть у каждого. Не зря говорится, что вначале было слово. Патриотизм — большое, необъятное чувство, но перво-наперво слово и язык, знание и школа. 

2015 г.

Народная поговорка гласит: Անուն կա, ամանուն չկա [в переводе — «Имя есть, да в миске нету» — означает мнимое существование, одно название — Прим. ред.]. Дай Бог, чтобы вы, пришедшие на нашу смену, увидели государство нашей мечты…

2018 г. 

Перевод: Мариам Кочарян специально для Армянского музея Москвы

Обложка: вырезка из армянской газеты с пометками Сурена Казаряна из его дневников