Короли-пандухты. Часть первая: Артавазд II

Слово «пандухт» знакомо многим из нас. Это чужестранец, вынужденно покинувший свой дом и потерявший всякую надежду увидеть его вновь. И если условно назвать армянскую диаспору полем, то пандухт – колосок в этом поле. В народном творчестве в конце XVII века сложилось целое направление «песен пандухтов» или «харибов». А можно ли царских особ, умерших на чужбине, назвать пандухтами? Ответить на этот вопрос попыталась историк Нуне Мхитарян.

Один из ранних рассказов Аветика Исаакяна о быте старого Гюмри начинается с такого эпизода: кузнецы, заканчивая работу, несколько раз бьют молотом по пустой наковальне. Сцена описывается как некое обыденное действие, не требующее объяснения. Однако этот ритуал имеет особое значение, потому что отсылает к древним событиям национальной истории, к армянским королям, потерявшим родную землю, ставшими «пандухтами».

Анушаван Сосанвер. Гравюра Дж. Роттера. Фото: wikimedia.org

Но прежде чем продолжить повествование о кузнецах, вспомним еще одну историю. И напомним: все герои либо являются историческими фигурами, либо обладают своими прототипами в армянской истории.

Сын царя Ара Прекрасного, отказавшегося принять ассирийский трон и любовь царицы Семирамиды-Шамирам, Ара Араян жил до конца своих дней при ассирийском дворе в качестве заложника. Из рассказа Мовсеса Хоренаци можно заключить: жизнь свою он провел в огромной тоске по Родине, что заставило уже его сына Анушавана вернуться в Армению и утвердить свою власть, став королем и верховным жрецом одновременно – хозяином и прорицателем священной платановой рощи, за что в народной памяти он остался как Анушаван, Посвященный Платанам (Сосанвер). Обретение титула «лесного царя» и тем самым провозглашение себя защитником родной земли и всех, кто живет на ней, впоследствии станет для армянских историков мерилом определения величия правителей. Да и сами цари гордились не столько военными победами, сколько посаженными садами, виноградниками, лесами и проведенными каналами. О самом знаменитом армянском правителе-«возвращенце» Тигране Великом мы писали ранее, а сейчас поговорим о его не менее знаменитом сыне Артавазде.

Вардгес Суренянц. Шамирам и Ара Прекрасный, 1899. Из коллекции Национальной галереи Армении

Истории и легенды о судьбе Артавазда II передавались из уст в уста вплоть до начала XX века, а предания, рассказанные Хоренаци, сделали правителя героем литературных произведений. Историк знает его как сына, а не внука Арташеса Великого. Согласно версии Хоренаци, когда на похоронах отца Артавазд увидел, насколько глубока и велика народная скорбь, как люди лишают себя жизни на его могиле (чтобы служить правителю и после смерти, согласно языческой традиции), он воскликнул с завистью и злобой: «Вот ушел ты и всю страну с собой унес! А мне прикажешь над руинами властвовать?» И проклял отец его из могилы: «Охотиться тебе на склонах высокого Масиса. И да схватят тебя духи злые, и да унесут тебя в бездны высокого Масиса. И жить тебе там вечно и света белого на видать». И вот, во время охоты на склонах Масиса на царя находит какое-то умопомрачение, и он бросается в бездну вместе с конем.

«А все остальное о злых духах, которые оковали царя в тяжелые цепи, о его верных гончих, которые грызут ему оковы, о кузнецах, которые каждый раз перековывают эти изгрызанные цепи, это все досужие и глупые выдумки, о которых нет нужды здесь рассказывать», – отец армянской истории древнюю языческую легенду считал досужей выдумкой. Может потому, что предание было настолько живучим, раз дожило до XX века, и кузнецы всякий раз, заканчивая работу, «перековывали цепи» злому духу, чтобы тот не вырвался из подземелья и не разрушил мир? Да, именно это поверье кратко описано в рассказе Исаакяна. Но сама легенда и ее связь с жизнью царя Артавазда значительно богаче.

Монета с изображением Артавазда. Фото: wikimedia.org

Гора Масис, библейский Арарат всегда присутствовал в легендах и мифах армянского народа. Глубокие его бездны хранили много тайн. Одна из них – легенда о загадочном узнике, томящемся в глубоком подземелье со своими верными псами и жаждущем освобождения. Христианство трансформировало образ страдальца, превратив его в злого духа, демона, с высвобождением которого на земле наступит хаос и разруха. Именно поэтому все кузнецы Армении в унисон со стражами этого духа должны укреплять его оковы в строго определенное время. В такой трактовке эта легенда дошла до Хоренаци.

Царя Артавазда в далекое языческое время тоже заковали в кандалы и унесли в такую же непроглядную бездну. А народ все ждал его возвращения. Только царь не вернулся. А злой дух, схвативший его, умер почти что в один день с армянским правителем, и звали этого духа Марк Антоний. В поисках славы и золота в начале 35 года до нашей эры Марк Анторний отправился на Восток. Согласно договору, Артавазд должен был предоставить ему провиант и войско против парфян. Но осторожный царь сумел ограничить помощь только провиантом. Потерпев сокрушительное поражение, Антоний обманом заманил к себе армянского правителя. И вот Артавазд, мудрый, образованный любитель музыки и театрального искусства, автор многочисленных трагедий и речей, поверив неудачливому военачальнику, прибыл на переговоры. Захватив царя в плен, Антоний разъезжал с ним и войском по всей Армении и от имени Артавазда требовал от всех городов и храмовых хозяйств дань в огромных размерах. Отказ рассматривался как неповиновение царскому приказу – храм или город подвергался грабежу. Награбив сколько нужно было и ему, и войску, Антоний всю царскую семью (старшего сына и наследника Арташеса Артавазд успел спасти) заковал в кандалы и отвез к Клеопатре в Александрию с намерением устроить там свой пышный триумф.

Александр Григорян. Артавазд. Антоний и Клеопатра. Фото: hayazg.info

Царской семье было поставлено условие: во время триумфального шествия они должны были поклониться Клеопатре, назвать ее «владычицей» и попросить помилования. Однако семья Артавазда прошла с гордо поднятыми головами и ничего не попросила у женщины, которую не считала ни королевой, ни владычицей, имеющей право на чисто римской церемонии в Александрии даровать жизнь сыну царя, которого в свое время величали богом.

Артавазд и его супруга больше не вернулись в Армению. Три года они томились в заточении, прежде чем их казнили перед битвой при Акции.

Детей увезли в Рим. Позже они оказались на армянском троне в качестве римских ставленников. Странные метаморфозы происходили с наследниками: приезжая как римляне, на земле отцов они сразу становились армянами, напрочь забывая все наставления и приказы, которые смиренно выслушивали на чужбине.

Эдуард Исабекян. Артавазд и Клеопатра. Из коллекции Национальной галереи Армении

Но народ не забыл своего царя-пленника. Постепенно, год за годом чувство ожидания объединило образы двух пленников – царя и духа, который, закованный в тяжелые цепи, томится в мрачных ущельях Масиса. Слово в слово передал всю драматичность истории поэт Ованнес Ованнисян в стихотворении «Артавазд»: как мучается царь в оковах от своего бессилия, как грызут его цепи верные гончие и как бдительные кузнецы каждый раз перековывают кандалы, чтобы не видеть ему дневного света, чтобы не сеять по земле злобу и ненависть.

И пока существовали в Армении кузницы, жива была и эта традиция: бить молотом по пустой наковальне. Чтобы не пали оковы царя-пандухта, которого ожидание чуда и напрасное бессмертие превратили в злого духа-разрушителя.

Историк, переводчик, преподаватель армянского языка Нуне Мхитарян специально для Армянского музея Москвы

Обложка: Александр Григорян. Прибытие Артавазда II в Египет, 1993. Фото: Alexander Grigoryan