Сатеник — аланская принцесса, первая жена армянского царя Арташеса I, мать Артавазда I и Тиграна I, известная в Армении в первую очередь благодаря эпосу «Випасанк» и историку Мовсесу Хоренаци. Но также она — популярная героиня легенд Северного Кавказа, мудрая наставница и защитница нартов Сата́на. Однако этим схожесть армянских и северокавказских легенд не ограничивается. В нартском эпосе так же встречается история о богатыре, рожденном из скалы, заговоре против царя и заточенном под землю хтоническом герое. Армен Петросян провел подробное исследование (которое привело к довольно неожиданным открытиям) и определил, в культуре какого народа эти легенды возникли изначально, а также разобрал этимологию имени аланской принцессы.

В кавказских эпосах присутствуют следы влияния армянской мифологии и эпоса: например, образы кадзей, Артавыза и Аргваны в осетинской и западнокавказских традициях восходят к армянским прототипам. Так, имя Сата́на (Сатаней) не этимологизируется на основе осетинского и кавказских языков, однако Сатеник (Сатиник) имеет прозрачную этимологию в армянском — от корня sat' «янтарь» с суффиксом -eni(k). Изучение всех данных показывает, что имя Сатаны, вероятнее всего, восходит к имени Сатеник.

Схождения в эпических традициях Армении и Северного Кавказа были замечены еще с XIX века: Д. Лавров писал о соответствии Сатеник «Випасанка» с главной героиней нартских эпосов — Сатаной, а В. Миллер исследовал мифы кавказских и закавказских героев, прикованных в горах. Позже Ж. Дюмезиль отметил соответствие эпизодов заговора во время пира против царя Арташеса и Урызмага, связь между мотивами вхождения в море одного из армянских и осетинских близнецов и другие. В. Абаев постулировал существование общего армяно-аланского эпического цикла «Варазман-Сатеник», сюжеты и мотивы которого дошли до нас в цикле «Урызмаг-Сатана» осетинского эпоса.

Сатеник в армянском эпосе

История о царице Сатеник рассказывается в одной из последних частей древнеармянского эпоса «Випасанк» (множ. число от vipasan «сказитель эпоса»), дошедшем до нас в «Истории Армении» Мовсеса Хоренаци. «Випасанк», как и другие армянские эпосы, имеет несколько «ветвей», повествующих о событиях, происшедших во времена нескольких поколений армянских царей, и Сатеник выступает в ветви Арташеса I.

Хоренаци писал, что во время царствования Арташеса аланы, объединенные со всеми горцами и половиной Иверии, огромной толпой проникли в Армению. Армяне в сражении победили их, а аланский царевич попал в плен. Аланы отступили и расположились на северном берегу Куры, а Арташес разбил лагерь на южном. Тогда аланская царевна Сатеник с высокого берега обратилась к армянскому царю Арташесу с речью (в стихотворной форме), прося выдать брата, «ибо не подобает богородным героям <…> насаждать вечную вражду между двумя храбрыми народами». Услышав «мудрые слова» царевны, Арташес влюбился в нее и, вскочив на коня, переплыл реку и доставил принцессу в свой лагерь. Далее историк описывает свадьбу Арташеса и Сатеник. Она стала первой среди жен Арташеса, матерью царевичей. Далее рассказывается, что Сатеник воспылала страстью к дракониду Аргавану, владетелю второго престола после царя Армении.

Здесь интересен и образ сына Арташеса и Сатеник — царя Артавазда. Аргаван устроил заговор во время пира «во дворце драконов» против Арташеса. Царевич Артавазд убил Аргавана, уничтожив его род, и сам стал вторым после царя. О нем рассказывали, что «дракониды выкрали младенца Артавазда и заменили его дэвом (демоном)». Когда у смертного одра Арташеса, по языческому обычаю, погибает много людей, Артавазд ропщет: «Вот ты уходишь и уносишь с собой всю страну; над кем же мне царствовать в этих развалинах?». В ответ Арташес проклял его: «Если ты поскачешь на охоту вверх по склонам Азатн Масиса (гора Большой Арарат), пусть тебя схватят каджи (демоны)». Так и случилось, и рассказывали, «будто заточен он в какой-то пещере, скованный железными цепями. И две собаки непрестанно грызут эти цепи, и он рвется выйти и положить миру конец. Но от звона кузнечных молотов, говорят, его оковы крепнут».

Сата́на в нартском эпосе

Однако образ аланской принцессы встречается не только у армян. Сатана — одна из главных героинь нартских эпосов Северного Кавказа (в разных традициях выступает под разными именами: Сатаней, Сатанай, Сатаной, Сатанеа, Сатаниа, Сатаней-Гуаша, Сатаниа-пха, Села Сата, Сатай хан). Знаменитый эпизод в жизни этих героинь можно назвать «приключением у реки». В армянском эпосе Арташес с другого берега переходит реку и похищает Сатеник, а в кавказских — пастух нартов или другой персонаж, увидев героиню, купающуюся в реке, пускает «стрелу» в ее направлении. Полет стрелы сопровождается ураганом, облачностью, туманностью, громом, молнией и землетрясением. Стрела попадает в камень, из которого впоследствии рождается герой (Сослан, Сосруко, Сасрыква). В некоторых вариантах героиня беременеет сама.

Сатеник и Сатана: сходства и различия

Муж нартской Сатаны — Урызмаг. Несмотря на некоторые отличительные черты (он — брат героини), он все же четко соответствует армянскому Арташесу. Урызмаг — предводитель нартов, а Арташес — царь Армении.

Очевидно и соответствие героев следующего поколения, сыновей Сатеник и Сатаны, — Артавазда и Сослана: если первый закован в горной пещере, откуда он стремится освободиться («возродиться»), то второй рождается из камня (т.е. рождение кавказского героя соответствует возрождению армянского героя). В кавказских традициях рожденный из камня герой и стремящийся к возрождению закованный в горах герой — разные персонажи. У армян нет героев первого типа, его заменяет герой второго типа (Артавазд и Младший Мгер из сасунского эпоса). Сослан — знаменитый сын Сатаны, Артавазд — знаменитый сын Сатеник (притом он, как и рожденный из камня Сослан, не настоящий сын матери, так как в младенчестве был заменен дэвом). Сослан был захоронен живым и время от времени выходил для того, чтоб помочь нартам. В адыгской традиции Сосруко, так же как Артавазд, пытается освободиться из-под земли. Причем его пришествие, как и Артавазда, должно привести к разрушению мира (земля прекратит плодоносить).

Сатеник влюбляется в Аргавана, предводителя драконидов — Хоренаци приводит стихи из «Випасанка»: «Мечтая мечтает tikin («госпожа») Сатеник» о любви Аргавана. Артавазда заменяют дэвом (= драконом), он — «драконий» образ, в реконструкции — сын Аргавана. A в абхазском эпосе Сатаней Гуаша («госпожа») мечтала о встрече с пастухом — «даже во сне эта встреча снилась». Отец Сосруко (Сасрыквы), кем бы он ни был — пастух нартов или другой персонаж, — подобно Аргавану, выступает как образ, имеющий хтонический, змеиный характер. Герой с практически тем же именем, в русской транскрипции — Аргуанэ, Аргун, иногда Аргунэ, Аргонеж (англ. Argwana), выступает в адыгских повествованиях в качестве великого и сильнейшего мужа, нарта или противника нартов (он похищает Сатаней, становится отцом Сосруко, его наказывают, убивают). Отец Сасрыквы во многих абхазских и абазинских повествованиях называется Арджхоу, Ерчхоу, Нарджхоу или похожим именем. Эти имена могут быть представлены, как и армянское Арджеван, как варианты Аргавана или Аргваны с палатализованным «г», с неясным окончанием.

Армянский эпос «Випасанк»: история или миф

«Випасанк» — исторический эпос. Герои и события рассказываются в эпической форме, есть очевидные мифические элементы — царь Тигран I Ервандян убивает мидийского царя Аждахака (= Azi Dahaka, мифический змей иранской мифологии, которого убивает Траетаона) и заселяет драконидов у подножия горы Арарат, в пещере той же горы заточен царь Артавазд, но события — построение столицы Арташата, нашествие аланов и действующие герои — Арташес, Артавазд — исторические (это имена царей Арташесидской династии II-I вв. до н.э.). О нападении аланов на Армению рассказывают Иосиф Флавий, Дион Кассий, Тацит, Хоренаци и другие историки. Считается, что аланы впервые появились в Закавказье и Армении в I веке нашей эры. Вот что пишет Иосиф Флавий о нашествии аланов на Армению после опустошения Мидии в 72 году до нашей эры: «Они продолжали свой опустошительный набег до самой Армении. Царствовал здесь Тиридат (арм. Трдат I. — А.П.), который хотя и выступил им навстречу и дал им сражение, но тут сам чуть не попал живым в плен. Аланин издали накинул на него аркан и утащил бы его с поля брани, если бы царю не удалось вовремя перерубить мечом веревку и таким образом спастись. Варвары же, рассвирепевшие еще больше от этой битвы, опустошили всю страну и с огромной массой пленников и добычи, награбленной ими в обоих царствах, возвратились обратно на родину».

Эпизод похищения аланской принцессы Арташесом, который, кстати, имеет параллель в «Шахнамэ» (история Сухраба и Гурдофарид), возможно, был построен на базе этой истории — заарканивание армянского царя и его спасение превратились в заарканивание и похищение аланской принцессы. В эпосе генеалогия армянских царей и их последовательность перепутаны, многие персонажи вобрали в себя характеристики других, особенно одноименных героев. Так, эпический Арташес, построивший столицу Арташат, — очевидно, Арташес I, основоположник династии Арташесидов (189-160 до н.э.), контаминированный с Трдатом I, первым царем из династии Аршакидов, который перестроил Арташат (62-88 н.э.). Сын эпического Арташеса Артавазд — это, возможно, Артавазд II (56-34 до н.э.), сын Тиграна II (56-34 до н.э.). А история заарканивания Трдата I аланским воином у Хоренаци рассказывается о Трдате III. Таким образом, в «Випасанке» смешались образы нескольких царей по имени Арташес и Трдат. Можно сказать, что Трдат I в эпосе фигурирует под именем Арташес (образ Арташеса включил в себя деяния Трдата — любимое народом имя великих царей предало забвению имя Трдат, или Трдату было присвоено почетное имя Арташес). Даже о дракониде Аргаване, который, очевидно, мифический герой, Хоренаци пишет, что он соответствует историческому князю Аргаму.

Историческими являются также и герои двух следующих за «Випасанком» эпосов — «Персидской войны», рассказывающей о последнем веке правления Аршакидов, и «Войны Тарона», рассказывающей о войнах правителей провинции Тарон против персов в пост-Аршакидский период. Мифологизация исторических лиц, очевидно, происходила после смерти героев, в следующие периоды истории. Мифический Артавазд вошел в грузинскую и осетинскую традиции, притом образ осетинского Артавыза (Art'awaz/Art'awaz), вероятно, заимствован не из Грузии, а прямо из армянской традиции — общие черты, присущие армянскому и осетинскому образам, отсутствуют в грузинском варианте (но на форму имени героя имел воздействие грузинский Артавази/Артаози).

В осетинский эпос вошли также каджи (осет. кадзи), которые хватают Сослана во время охоты, как армянские каджи Артавазда. Название каджей имеет армянское происхождение — в армянском к'аj означает «удалый; лучший, отборный», из которого развились другие значения. Они составляли, видимо, «войско» (Mannerbund) бога воина «храбреца» Ваагна, а в христианской традиции превратились в злых духов и таковыми перешли в грузинскую и осетинскую традиции. Осетинские кадзи, как показывает окончание -и, видимо, заимствованы из грузинского. В грузинском эпосе «Амирани» именно каджы захватывают Амирани, который соответствует армянскому Артавазду, что объясняется армянским влиянием. Армянские мифы могли перенести на Кавказ и аланские воины, побывавшие в Армении, и сами армяне, переселившиеся на Кавказ. Ведь многие осетинские роды считали себя потомками армянского царевича (Tagawer, Tagaur, ср. арм. t'agawor «царь, король») а себя — потомками армян и местного населения.

Как связаны Сатеник и армянская богиня Астлик

Итак, все общие с кавказским эпосом имена и названия персонажей «Випасанк» из цикла, где фигурирует Сатеник, вошли в кавказские традиции из армянской, считает исследователь Армен Петросян. Очевидно, и имя Сатеник могло быть заимствовано из армянского, и она могла быть праобразом кавказских героинь. Показательно, что, по некоторым абхазским данным, Сатаней-Гуаша происходила из рода hayxuz, который, по мнению абхазского арменоведа Г.Д. Гумбы, должен быть связан с самоназванием армян hay «армянин». Таким образом, если Сатеник считалась аланкой у армян, то у абхазов, видимо, ей приписывалось армянское происхождение.

Имя Сатана не имеет принятой этимологии. А в армянском Сатеник вполне прозрачное имя, состоящее из корня sat' /sath/ («янтарь»), с суффиксом -eni, -enik (уменьшительный вариант), подобно именам Назеник, Арпеник, Варсеник. Р. Ачаряну, который в своем словаре армянских личных имен дает эту этимологию, была известна статья Дюмезиля о связи Сатеник с осетинской Сатаной, и, так как Сатеник сама, согласно армянской традиции, была аланской принцессой, он не настаивал на этой этимологии. Но очевидно, что царица-иностранка могла быть переименована в Армении. Гипотезу о происхождении имени Сатана от армянского Сатеник в наше время выдвинул Т. Далалян.

Может ли царица одной страны стать главной героиней мифов в чужих традициях? Образы, связанные с циклом Сатеник (Артавазд, Аргаван и каджи), вошли в кавказские традиции, притом в некоторых случаях прямо из армянской традиции, минуя грузинское посредничество. Значит, и Сатеник могла войти в кавказские традиции тем же путем. Вообще, особенно в индоевропейских культурах, женские персонажи — богини, их образы и имена — заимствовались чаще, чем мужские. Все же представим и историческую параллель. Шаммурамат (греч. Семирамида), историческая царица Ассирии (ок. 811-805 до н.э.), превратилась в эпический образ у противников ассирийцев и их соседей — персов, армян и других. Ей приписывалось строительство знаменитых древних памятников, происхождение которых было забыто, например, висячих садов Вавилона, Бехистунской надписи Дария I в Иране, а у армян — знаменитых урартских памятников — скальных клинописных надписей, города Ван, канала царя Менуа. И вообще она в исторической памяти армянского народа фигурирует как эпоним Урарту.

Традиционные женские образы, связанные с любовью, так или иначе повторяют образ древней богини любви. Такой богиней у армян была Astlik (Астлик или Астхик; «Звездочка», «планета Венера»), в эллинистическое время отождествленная с греческой Афродитой, известная как возлюбленная бога Ваагна, который, в свою очередь, был отождествлен с Гераклом и Аресом (т.е. любовная пара Ваагн — Астлик соответствовала паре Арес — Афродита). Считается, что Шамирам, которая влюбилась в армянского вождя Ара Прекрасного, — историзованная, эпическая версия Астлик. То же самое можно сказать и о Сатеник.

«Приключение у реки» — отличительный эпизод образов Сатеник и Сатаны, сравним с известной легендой об Астлик. Рассказывали, что она любила купаться в реке Арацани (Восточный Евфрат), в месте, называющимся Гургура. Молодые парни пытались увидеть ее наготу, и Астлик, чтобы быть невидимой, покрывала себя туманом. Целый комплекс мотивов — купание на берегу реки, нагота богини, наблюдение за ней, намек на гром — соответствует мифу о Сатане. Причем Астлик и Сатаней связаны с атмосферными явлениями (Астлик создает туман, а Сатаней — холод, дождь и снег).

Согласно историку IX-X веков Товма Арцруни, царь Арташес устанавливает идол богини Астлик в деревне Артамет, которой поклонялась его жена Сатеник. Сходство образов и особое поклонение Сатеник богине делают очевидным, что Сатеник в «Випасанке» представляет такой же эпический вариант богини Астлик, как Шамирам в этногоническом предании. Примечательно и сходство имен — ast…ik и sat'…ik, с тождественным уменьшительным суффиксом. Кстати, на уровне звучания корней они повторяют имя древней месопотамской богини Истар (ассирийский вариант произношения имени Иштар) и сирийской Астарте, которые играли значительную роль в формировании образа Астлик.

Известным атрибутом Шамирам были бусы, которыми она завораживала мужчин. Их бросают в море, и сохранилась старая поговорка: «Ожерелье Шамирам (брошенное) в море». Можно полагать, что Сатеник «Янтарная» был эпитетом Астлик/Шамирам, данное ей из-за янтарных бус, которое стало именем ее второй эпической трансформации. Янтарь считался драгоценным камнем, а женские имена в эпосах иногда связаны с драгоценными камнями. Другое значение армянского sat' — «коралл», а омонимические слова также фигурируют в именах волшебных женщин — поздних трансформаций древней богини. Имя красавицы Агунды, к которой стремятся кавказские герои, означает «яхонт», жену Младшего Мгера (двойника Артавазда в эпосе «Сасунские безумцы») зовут Gohar «Бриллиант», а о свадьбе Сатеник пели: «Шел (дождь) жемчужный, когда Сатеник была невестой».

Черный янтарь в народных представлениях выступает в качестве квинтэссенции «черного». Сослан, сын Сатаны, иногда рождается из черного камня, а в адыгской традиции Сосруко называется «черным мужем». Сатаней, матери «черного героя», рожденного из «черного камня», вполне соответствовало бы имя, связанное с (черным) янтарем.

Почему легенда о Трдате и Ашхен повторяет историю Арташеса и Сатеник

Сюжет об армянском царе, его жене аланской принцессе и заточенном герое в армянской традиции повторяется дважды. Трдат III Великий (287-330 н.э.), который принял христианство как государственную религию Армении, со своей женой Ашхен и сестрой Хосровидухт возведен в лик святых. У армян есть устойчивая традиция, что Ашхен была дочерью аланского царя (но самые древние источники — Агатангелос и Хоренаци — об этом умалчивают). В легендарной истории христианизации Армении Трдат III заключает Григория Просветителя в подземную темницу. Из-за гонения на христиан Трдат превращается в кабана. Затем он освобождает святого Григория из темницы, который своими молитвами исцеляет его и возвращает человеческий облик. В этом «церковном эпосе» Григорий Просветитель повторяет традиционный образ «умирающего и возрождающегося» героя, заточенного в пещере (Артавазд, Младший Мгер). А кабан в этом контексте — воплощение противника этого героя (его отца, великого бога).

Имя Ашхен, жены Трдата III, связывается или с пехливийским axsen «серый, синеватый или зеленоватый», или авестийским «княгиня». Если Ашхен действительно была аланкой, ее имя могло быть связано с осетинским словом. В контексте армянской мифологии Трдат Великий и Ашхен повторяют божественную пару Ваагн и Астлик. Трдат — легендарный воин, великан, храбрец, победитель многих состязаний (включая Олимпийские игры) и сражений, очевидно, сопоставим с Ваагном. Это подтверждается еще и тем, что в сказании о Просветителе и в житиях святых Трдат, в отличие от других героев и святых армянской традиции, выступает в триаде совместно с женой и сестрой, которая повторяет триаду, почитаемую в тройственном храме Ваагна — Ваагн, Астлик, Анаит. Имя Ваагна восходит к парфянскому соответствию древнего иранского бога. Одним из воплощений Веретрагны был кабан. Кабан (свинья) фигурирует и в приведенном выше мифе Астлик, любовницы Ваагна — место ее купания Гургура находилось в провинции Тарон (центр культа Ваагна), в горах Knčan, под горой Xozmo (от kinč «кабан» и xoz «свинья»).

Таким образом, вырисовывается образ бога, связанного с кабаном, и его паредры — богини любви, которые легли в основу эпической истории о царе, превращенного в кабана, и царице (аланке). Она записана в книге Агатангелоса в начале V века и с тех пор имела большую популярность среди армян. С другой стороны, Трдат и Ашхен повторяют образы более древнего эпоса «Випасанк» — Арташеса и Сатеник. Действительно, эпический Арташес, как было сказано, это собирательный образ царей по имени Арташес и Трдат: историческое нашествие алан произошло во времена Трдата I; история заарканивания Трдата I аланским воином у Хоренаци приписывается Трдату III; имя Ашхен, возможно, соответствует осетинскому эпитету Сатаны; в геройских деяниях Трдата рассказывается о его переходе через реку Евфрат с конем, который напоминает переход Арташеса через реку Куру; в истории Арташеса и Трдата сватами выступают одноименные персоны — князья по имени Смбат из рода Багратуни. «Випасанк» — народный эпос, который рассказывали и пели во времена Агатангелоса и Хоренаци. Очевидно, что история Трдата Великого и Ашхен у Агатангелоса была оформлена на базе эпического цикла Арташес и Сатеник.

Был ли связан и образ эпического Арташеса, мужа Сатеник и отца Артавазда, с кабаном? Хоренаци приводит эпос, в возможной мере рационализируя его. Но все же остались следы этой связи. Артавазд погибает согласно проклятию Арташеса, идя на охоту на кабанов и онагров. Именно так, во время охоты на кабанов, погибают некоторые подобные герои — Адонис, Аттис и другие (это — один из вариантов наказания сына богом, символом которого был кабан). Значит, можно полагать, что в исконном, не переработанном Хоренаци тексте «Випасанка» связь Арташеса с кабаном была более ясно выражена.

А что мы имеем в Осетии? Имя мужа Сатаны Урызмаг связано с иранским словом, означающим «кабан», который, так же как и соответствующий ему осетинский вариант, выступает в качестве личного имени (кстати, в одном эпизоде Урызмаг буквально сравнивается с кабаном). Сатана часто называется Ахсина-афсина — «госпожа-хозяйка», а в некоторых дигорских версиях она, вместо своего имени, называется просто «госпожа». В этом контексте и убиение Урызмагом своего сына можно рассмотреть в контексте мифа об убитом кабаном (богом-отцом) герое.

Таким образом, вырисовывается следующая картина. Один из армянских Аршакидских царей, вероятно по имени Трдат, был женат на аланской принцессе, что отразилось в эпосе «Випасанк» как сказание об Арташесе и Сатеник. Агатангелос, который пишет об истории Трдата и Ашхен, жил только веком позже своих героев. Историческая память была еще жива, и создатели сказания о Трдате и Ашхен и сам Агатангелос не могли быть слишком свободны в своем творчестве. Была ли Ашхен аланской принцессой? Скорее всего, нет. Согласно Хоренаци, Трдат «велит записать ее в род Аршакуни, облечь в пурпур и увенчать короной, как подобает царской невесте». Такое впечатление, что Ашхен не была царских кровей и Трдат искусственно возвышает ее род. Была ли Ашхен аланкой? Теоретически, да, но если даже так, то, скорее, из местных алан. Как бы то ни было, эпическое сказание о Трдате и Ашхен было создано на основе сказания об Арташесе и Сатеник, и аланское происхождение Ашхен могло играть свою роль в этом. А прототипом этих сказаний были мифы о боге храбреце Ваагне и его любовнице Астлик, которые повторяют древнеближневосточный миф об «умирающем и воскресающем» боге или герое, убитом кабаном.

В армянской и северокавказских эпических традициях много общего — образы, мотивы, последовательность героев. Среди них не все объясняются заимствованием, но заимствования были и с той, и с другой стороны. Они происходили во время аланских нашествий и их переселения в Армению, так же как и армян на Кавказ. Изучение комплекса общих имен, образов и мотивов показывает, что главным направлением заимствования было с юга на север (так же как на армянскую мифологию было сильное влияние юга и запада — со стороны Ирана, Малой Азии, Сирии и Месопотамии). Имя Сатаны было заимствовано из армянской традиции. Но, несмотря на это, в образах кавказских героинь мало чего армянского, они, по большинству своих характеристик, — эпические версии местной богини или богинь. Более того, Сатеник в армянском эпосе фигурирует как аланка, что означает присутствие аланского элемента в ее образе. Это вполне объяснимо. Ведь и в армянской традиции в образе Шамирам, предшественницы Сатеник, мало чего ассирийского, кроме имени, она — эпический образ древнеармянской богини.

Откуда в армянском языке появилось имя Сатеник

Происхождение армянского sat' неизвестно. Это слово не является армянским, осетинским или северокавказским. Возможно, что оно имеет хурритские истоки. Известны многочисленные имена из хурритского города Нузи в Северной Месопотамии (середина II тысячелетия до н.э.) с элементом sat-, смысл хотя бы части из которых остается неясным. Имена многих хурритских вельмож были сходны с древнеиндийскими, в ряду хурритских богов упоминаются древнеиндийские боги. Это объясняется влиянием индоиранского племени, известного в Древней Месопотамии, так называемых «месопотамских ариев» или «митаннийских ариев», которые составляли верхнюю прослойку хурритского общества.

Две героини, в жизни которых происходит нечто подобное с «приключением у реки» Сатаны, выявляются в индийской мифологии. Женщина по имени Сатьявати (Satyavati), рожденная из нимфы в форме рыбы, вступает в связь с царем на берегу реки, в тумане, в итоге чего рождается Двайпаяна («Черный островорожденный», другое имя — Вяса), которому суждено было стать действительным дедом героев «Махабхараты» и создателем этого эпоса. Другая Сатьявати, мать великого героя Парашурамы («Черный с топором»), становится очевидицей того, как царь развлекается со своей женой в воде, в результате чего она наказывается. У этих Сатьявати, кроме сходства имен и мотива «приключения у реки», есть и другие общие черты с Сатеник и Сатаной: мать Сатаны, Дзерасса, умеющая превращаться в рыбу, сравнима с матерью первой Сатьявати, туман на реке напоминает легенды об Астлик и Сатаней, с кавказскими героинями сравнима также связь сыновей двух Сатьявати с черным цветом, а пятеро внуков первой и пятеро правнуков второй сопоставимы с пятью сыновьями Сатеник. Имя Сатьявати в индийском языке означает «правдивая». Оно восходит к причастной праформе *snt-yo- (корень *es- «быть»). Вероятно, что древнейшая малоазийско-кавказская мифологема рождения божества из камня на Ближнем Востоке была сопоставлена с «месопотамско-арийским» мифом о Сатьявати. Ее имя было осмыслено в связи с местным словом sat' «янтарь», а образ ее, возможно, был контаминирован с Иштар, Астарте и Астлик, в результате чего и появилась армянская Сатеник.

В кавказских эпосах Сослан рождается из оплодотворенного камня. Самый древний в истории персонаж, рождающийся из камня — хурритский Улликумми. Позже известны подобные малоазийские мифы об Агдисе (Агдистисе). Можно предположить, что образ героя, рожденного из камня, был изначально свойственен мифологии носителей этих языков. Таким образом, хурритский и малоазийский мифы могли быть генетически идентичны с кавказскими. А миф о Сатеник или Сатане можно рассмотреть как результат наложения двух традиций — индоевропейской и северокавказской.

Источник: Петросян А.Е. Армянская Сатеник/Сатиник и Кавказская Сатана/Сатаней / Вестник Владикавказского научного центра, 2016