«Армения живёт в душе мощно». Писатель Андрей Белый и его путешествие в Армению
Поэт и писатель Андрей Белый был в Армении два раза — в 1928 и 1929 годах. Впервые побывав там в мае 1928-го, уже в июне он завершил свой путевой очерк «Армения», созданный им по свежим следам поездки. «…Посылаю очерк „Армения“ (3 печ. листа) прямо в „Красную Новь“… Надеюсь… вполне для журнала и лично считаю очерк — удачным и цельным: и по композиции, и по материалу, и по стилю», — сообщал 25 июня Андрей Белый в письме Петру Зайцеву.
Андрей Белый (настоящее имя Борис Николаевич Бугаев, 1880–1934) — писатель, поэт-символист, автор романа «Петербург». Фото: поэтика.рф
«Армения» Андрея Белого вышла в августовском номере литературного журнала «Красная Новь», по существу, став первым в русской советской прозе содержательным, красочным и поэтическим рассказом об Армении. Путевой очерк Белого — ещё одна страница, связавшая русскую литературу и Армению. Текст его насыщен разносторонней информацией — из области истории и этнографии, географии и даже геологии, экономики и статистики. Белый выступает не просто в качестве писателя, живописующего в слове уведенное им, но и как популяризатор.
Очерк Белого об Армении наполнен игрой всех линий и красок её природы, очертаниями и оттенками её гор, плоскогорий, ущелий, долин, её сверкающих рек и Севана. «Армения! Верх полусумерки рвёт; расстоянье сложилось оттенками угрюмо-синих, сереющих, бирюзоватых ущелий под бледною звёздочкой; в дымке слабеющей зелень; но чиркнул под небо кривым лезвием исцарапанный верх, как воткнувшийся нож; и полезла гребёнкой обрывин земля, снизу синяя, в диких разрывинах; будто удары ножей, вылезающих из перетресканных камневоротов, — в центр неба; мир зазубрин над страшным растаском свисающих глыб, где нет линий без бешенства!» — начинает писатель описание своего путешествия. В словах Андрея Белого перед читателем предстают облик и жизнь городов Армении двадцатых годов — Ереван, Ленинакан (Гюмри), съездил писатель и в Эчмиадзин.
Армения дала редкостную и благородную пищу неутомимому интересу и восторгу Андрея Белого перед миром природы, миром истории, перед неумирающими ценностями общечеловеческой культуры. Писатель вдохновенно и виртуозно использовал свою многоцветную «палитру», чтобы воссоздать образ армянской земли и природы. Он с пристальным вниманием вгляделся в армянскую старину и впечатляюще выразил своё восхищение ею, щедро и вместе с тем уместно встраивая в очерк факты и имена, книжные свидетельства и легенды, тщательно накопленные им красноречивые штрихи и детали, провёл читателя через тернистые века армянской истории и культуры.
Леон Бакст. Портрет Андрея Белого, 1905 (карандашный набросок) / wikimedia.org
Пейзажные зарисовки Андрея Белого удивительно тонко, верно улавливают и передают не только главенствующие тона, но и мельчайшие оттенки в цветовой гамме местности, поспевают за сменою очертаний, за перемещением линий, уровней, перспектив. Его текст изобилует метафорами и сравнениями — ради динамичности, чёткости и красочности изображения. Образ армянской земли и природы с особой силой врезается в память читателя благодаря множеству таких великолепных словесных находок, как «перетресканные камневороты» и «сухосиние воздухи», «сады пестротканые» и «земля — иглокожая», как «мир зазубрин над страшным растаском свисающих глыб» или «сквозной орловидный разлёт алмазных зигзагов» «крылорукого» Арагаца. «Есть кроткое что-то в огромном сквозном орловидном разлёте алмазных зигзагов, висящих из тысячей метров над уровнем моря…» — рисует Белый гору Арагац. Увиденный им край описывается в ключе поэтической образности и выразительности, а потому очерк «Армения» можно назвать «поэмой».
«Впаяны древности в почву; и камни природные — передряхлели скульптуру; и статуи, треснувши, в землю уйдя, поднимают кусты; не поймёшь, что ты видишь: природу ль, культуру ль? Вдали голорозовый, жёлтобелясый и гранный хребетик сквозным колоритом приподнят пред Гекаркуником, Севан отделяющим; почвы, там храмами выперты; храмы — куски цельных скал: то развалины храмов Гегард, и ущелье Гарни там с развалинами Тиридатова времени, Марром откопанными (между прочим: откопана там голова греко-римского стиля, армянской Дианы, или — Анаит)…»
Андрей Белый. «Армения»
В знакомстве Андрея Белого с Арменией следует особо выделить очень важные для писателя и, как говорит об этом он сам, «ярчайшие моменты» «в смысле общения с людьми». Познакомился он с зодчим Александром Таманяном, поэтом Егише Чаренцем, композитором Романосом Меликяном и учёным-арменистом Сенекеримом Тер-Акопяном. Дни, проведённые в Армении, отмечены и радостной встречей, обменом впечатлениями и «беседой душистой… в густотенном армянском саду» с давним другом писателя — Мариэттой Шагинян. Однако главная фигура «в смысле общения с людьми» и в путешествии, и в повествовании Белого — это, конечно, фигура Мартироса Сарьяна. С ним и его творчеством он был знаком с начала девяностых годов. «Я видел Армению — два уже дня: но увидел впервые в полотнах Сарьяна…» — пишет Белый.
Мартирос Сарьян. «Гора Арагац», 1925. Национальная галерея Армении
Если давнее знакомство Белого и Сарьяна естественно обусловило тот факт, что в дни пребывания писателя в Армении он нашёл чуткого, сердечного друга и бесценного «гида» в лице Сарьяна, то последнее обстоятельство, в свою очередь, в немалой степени обусловило восторженную окраску, глубину, интенсивность и яркость как восприятия, так и воссоздания Белым образа Армении. Присущая Белому любознательность, отзывчивость духа, острота зрения и восприимчивость вступили в своего рода гармоничный союз с несравненным сарьяновским умением и видеть родную страну, и её показать. Много значили для Белого и общение с Сарьяном, и приобщение к его живописи, и это в полной мере сказалось в сюжете, в строе, в самой фактуре написанного им очерка об Армении, в подборе и освещении фактов, эпизодов, картин, в цветовом, или, как предпочёл бы сказать сам Белый, колористическом решении пейзажей. Это сказалось и в том, какое значительное место занимает в общей композиции очерка фигура Сарьяна, с какой теплотой и тонкостью запечатлен писателем его образ.
Принимая заинтересованное и деятельное участие в знакомстве Белого с Арменией, Сарьян сознавал, что он исполняет отнюдь не только приятный дружеский долг, но и решает в определённом смысле творческую задачу — открывает самобытный мир своей родины умному, зоркому, многоопытному художнику, способному проникнуть в глубь, в сущность увиденного и сильно, ярко выразить свои впечатления. В Андрее Белом Сарьяна не могли не покорить и не вызвать живого отклика те качества, которые он особенно ценил в людях, и, конечно же, более всего в людях искусства, а именно — неиссякаемая способность удивляться, неустанная отзывчивость интеллекта и чувства. «Вспоминаем милую Эривань; Армения живёт в душе мощно; поездка в Гехарт — чем далее от неё, тем ярче в воспоминании», — делился Андрей Белый в письме Мартиросу Сарьяну от 5 июня 1929 года.
Мартирос Сарьян, 1920-е. Фото: wikimedia.org
Личность Андрея Белого в высокой степени отвечала этому сарьяновскому критерию, как и личность Сарьяна, в свою очередь, глубоко импонировала Белому. Поэтому и такой содержательной, такой воодушевительной для них обоих оказалась встреча в Армении в мае 1928 года, когда Сарьян любовно и мудро открывал писателю «красочные тайны» своей страны, а Белый вглядывался, вслушивался, вбирал в себя впечатления с присущим ему даром «восторга и удивления», сочетание которых наполнило поэтическим дыханием и его рассказ об Армении.
24 мая 1929 г.
«…Что сказать о нашем впечатлении от Армении! Во-первых: спасибо Эривани; она согрела солнышком так, что спали с открытыми окнами, забыв думать о холоде <…>; во-вторых: согреты людьми, начиная с Сарьяна и исключительно хорошего отношения власти (Габриэльяна, Мравьяна, Якубьяна), давших возможность прожить около месяца в удобной хорошей гостинице, дававших машину, готовых было забронировать помещение в прекрасной дачной местности Дарачичаге; и кончая эриванцами: мы приобрели ряд хороших, сердечных знакомств среди писателей, профессоров, поэтов; кроме того, наши поездки в Аштарак, Дарачичаг, в ущелье Гехарта и к развалинам Гарни дали ряд незабываемых впечатлений.
Впечатленье от Армении — сильное, светлое: окрепли, поздоровели, повеселели, хотя страшно измучены физически…»
Андрей Белый, из письма П.Н. Зайцеву
После отъезда Андрея Белого из Еревана между ним и Сарьяном завязалась дружеская переписка, и по предложению, сделанному Сарьяном в письме от ноября 1928 года, весною следующего года Белый предпринял вторую поездку в Армению (обе поездки писатель совершил вместе с женою, К.Н. Васильевой-Бугаевой, оставившей об этом интересные страницы воспоминаний). Во второй свой приезд Белый провёл в Ереване почти весь май, совершив вместе с Сарьяном несколько поездок в окрестности.
Источники:
1. А. Белый. «Армения». Очерк, письма, воспоминания / сост., приложения и примечания Н. Гончар. — Ереван : Издательство «Советакан грох», 1985.
2. Н.А. Гончар. Путевая проза Андрея Белого и его очерк «Армения» ǁ А. Белый. «Армения». — Ереван : Издательство «Советакан грох», 1985.