12 декабря началась блокада Арцаха — азербайджанские «‎экоактивисты» перекрыли Лачинский коридор, связывающий республику с Арменией. Более двух месяцев жители страны живут с перебоями в подаче газа, света и интернета, а также испытывают недостаток в продовольствии и медикаментах. Армянский музей Москвы поговорил с жителями Арцаха о том, как проходит их повседневная жизнь в условиях блокады.

Алена, студентка Арцахского государственного университета

В главном здании института нет электричества и отопления. В старом корпусе есть печи, поэтому он кое-как отапливается. Конечно, до конца здание прогреваться не успевает, нужно тепло одеваться — из-за этого пары сократили до 50 минут. Еще из-за того, что старый корпус не может вместить всех, мы будем учиться в две смены.

Моя младшая сестра не ходит в школу, потому что она отапливается газом. Хоть им и дают задания на дом, это все равно не то, не может заменить школьное образование.

Дома у нас печка, мы отопление вообще не включаем. Она дровяная, стоит в зале, готовим тут же. У нас во дворе лежала старая мебель, мы ее долго не выкидывали. Вот — пригодилась. Папа также купил несколько деревьев для растопки.

В первые месяцы не хватало овощей, фруктов и сладкого. Сейчас периодически привозят. Неделю назад были яблоки, сегодня — мандарины. Овощей почти нет. В базовых вещах сейчас не нуждаемся так, как это было в середине января.

Сидим дома, ходить особо некуда, да и не хочется — на улице холодно. Давят ограничения, скучаю по обычной жизни. Не только, я, конечно: люди не могут по своим делам ездить.

Из «плюсов»: мы стали больше общаться друг с другом, ходим в гости постоянно. Я стала больше читать книг — в жизни столько не читала. О плохом стараемся не думать, а то впадем в стресс. Для нас ничего тяжелого уже нет.

Лусине, домохозяйка

Вот газ дали опять. Встаю утром, делаю работу до того, как отключат свет. Все те же домашние дела: приготовить завтрак, убраться, согреть воду, чтобы умыться.

Готовим на печке дровяной, дом не отапливаем — днем сидим на балконе. Когда идем спать, котел включаем, чтобы комнаты обогреть.

Сладостей не хватало и фруктов, но их привезли. Мы сахарный песок в чай не кладем — он невкусный — поэтому используем его в выпечке. Всего мало — выдают только килограмм на руки. На улицу выходить особо не за чем, в магазинах ничего нет, все быстро заканчивается. Только в гости ходим, особенно к тем, у кого свет есть — у них тепло и светло. И то, недавно в гости хотели пойти, а купить нечего — остался только коньяк и коробки шоколадных конфет, но они очень дорого стоят.

Бывает, что нужно деньги снять, а банкоматы не работают. Ходим по городу, ищем работающие.

Плохо, что школы нет — дети в интернете сидят, им делать нечего. Дочь расстраивается теперь, когда газ дают, потому что на учебу надо будет идти.

Настроение хорошее, как и раньше. Вот свет не работает, муж пошел в «Валекс» (гостиничный комплекс — прим. ред.), в теннис играет, плавает. Вечер при свечах проводим. Мы такое уже переживали в 90-е.

Татев, ученица 12 класса

Сдаю выпускные экзамены в этом году. Готовлюсь. Хожу к репетиторам, но если свет отключают, то занимаемся при свечах, в холоде.

В школе был газ, но здание плохо прогревалось, теперь перешли на печки. Многие болеют, по городу вирус гуляет.

Сейчас понемногу привозят вещи, а в начале было совсем плохо: ничего не было, полки были пустые, все быстро скупали. Остались только самые дорогие товары. Скучаю по Сникерсу и MacCoffee. Я его пью, когда учусь — а учусь я много — он помогает мне сконцентрироваться и не уснуть за учебниками.

Мы иногда с подружками ходим гулять. Фонари не работают, поэтому включаем фонарики на телефоне. Есть места, где нет асфальта, поэтому легко упасть. Ходим осторожно, чуть ли не за стены держимся. После занятий я должна была пойти к тете, но света не было, дорога не асфальтированная, хорошо, что мимо машины проезжали. Я подруге позвонила, чтобы спокойнее было, хотя бы, наверное, это бы никак помогло в случае чего. В темноте еще никого не узнаешь, ни с кем не здороваешься.

Два-три места работают в городе, и то половины меню нет. Недавно ходили в кафе, там свет и газ резко отключили. Нам принесли лампы и даже еду как-то приготовили.

Из-за того, что я не хожу в школу, больше времени уделяю на подготовку к экзаменам — если откроют дороги, попробую поступить в Ереван. В школу мало кто ходит, в классе меньше 10 человек сидит всегда. Да и сконцентрироваться тяжело, каждый о своем думает, об обстановке. На уроках часто обсуждаем блокаду. Говорят: «Хорошо учитесь, чтобы такого не было, чтобы вы обеспечили хорошее будущее нашей стране».

Завтра у подруги день рождения. Она, например, торт заказала, и сколько яиц туда нужно, столько она должна принести [кондитеру]. Еду в ресторан тоже она принесет, ресторан просто место предоставляет. Мне нужно подготовиться, голову помыть, а это пока сделаешь, уже замерзнешь. А бывает — выйдешь, а голову плохо помыла, что тогда делать? Обратно не зайдешь..

Положение плохое, мы заперты. У всех подавленное настроение, но дружеская поддержка помогает. Дни быстро пролетают.

Арсен, продавец на базаре

Мы хотим показать миру, что положение тяжелое. Это на самом деле так. Еще мы хотим, чтобы эта земля осталась за нами, показать миру, что здесь должны жить мы.

Продавать нечего особо. Сегодня капусту привезли, но картошки нет. Люди радуются, когда могут что-то купить. Везде очередь, все скупают, даже если не нужно. Бывает, магазин еще не открыт, уже очередь стоит. Или несколько человек стоят, все из интереса подходят, даже если ничего не нужно.

Сейчас продукты продаются по прежним ценам. Но пайки маленькие, чтобы получить нормальное количество продуктов, нужно в нескольких очередях стоять, только так набрать можно. Я тоже, конечно, стою за продуктами, но я жду, когда очередь маленькой станет, в длинных не стою. С моего места тоже очереди видны — они повсюду, там и общаются, и ругаются.

Продукты довозят так: среди армянских компаний проводят тендер, кто выигрывает, те товары и привозят до границы, а нам уже — миротворцы. Потом они продают в разные магазины и лавки по городу. На базаре овощные точки были закрыты, сейчас иногда приходят на 1-2 часа работать.

Обычно я с утра иду на рынок, продаю пакеты, сигареты. Пью кофе, разговариваю с друзьями. Вечером иду к другу. На шесть часов выключают свет. Интернета нет, но мы используем 4G. В доме у нас стоит печка, дым уже все пропитал: стены, мебель, одежду, что хочешь делай — не выветривается. Вода холодная, когда газа нет — то есть большую часть времени. Как аборигены живем. Вчера хоть побрился.

Интересно: «экоактивисты» азербайджанские говорят, что мы якобы природу загрязняем. У них самих везде грязь, но руководство не позволяет им внутри страны проводить какие-либо митинги.

Мы не можем жить в составе Азербайджана. Я никуда уезжать не собираюсь. Мои родители здесь. А я куда?

Сабина, журналистка

Рано утром иду на работу, а днем выхожу на поиски еды. В очереди приходится стоять полчаса-час. Вот сейчас простояла в очереди за шоколадом и яйцами ровно час.

Продуктов хватает только тем, кто сидит дома и может ходить по городу, искать в разных магазинах.

Вообще — это гуманитарная помощь, она должна быть бесплатной, а она почему-то продается, еще и по более высоким ценам. Никакой помощи мы фактически не получаем. Гумпомощь подразумевает не продажу, а безвозмездную раздачу. В магазинах нет того, что привезли от общин и добровольцев, что ввозит Красный Крест. Даже перекиси водорода нет.

Относительно недавно появились овощи — лук картофель, морковь — один раз яблоки привезли, в паре магазинов есть шоколад, иногда яйца. Мясо из деревень, сел. Ну и замороженные сосиски. В магазинах стоит алкоголь и остатки хозтоваров, а также продукция, которую выдают по талонам: рис, гречка, макароны, масло.

В Арцахе функционируют два молочных производства. «Арцах Кат» — на порошке. Качество настолько низкое, что легче есть снег, чем их продукты. «МуМу» — супер, но чтобы их дождаться, нужно с вечера помолиться — если за месяц один раз достанется — уже повезло. И то, в руки дают одну банку мацона и сметаны, которые нужно искать — не во всех магазинах бывает. Они с «Арцах Кат» чередуются, но «Арцах Кат» всегда есть.

У меня в квартире обогреватель электрический. Когда нет ни света, ни газа, наступает Сибирь. Подстраиваюсь под графики включений электричества и газа, чтобы элементарно искупаться не под ледяной водой (она такая же холодная, как в Севане в ноябре).

Я переехала «вовремя» — в ноябре прошлого года. Но ни разу не пожалела об этом. Скучаю только по родным и собаке.

Тут правительство не любит, когда говорят правду. Гуманитарный груз, который люди хотят передать, не допускается. Где же эти вещи?

Во время блокады мы сделали молодежный клуб «Бекор», где устраиваем кинопросмотры, литературные обсуждения, а также «Front Artsakh», который занимается организацией досуга и профессиональной деятельности молодежи Арцаха. В структуру организации входят молодежные клубы, проектная деятельность. Одно из основных направлений нашей работы — медиа, которое осуществляет деятельность на Youtube и в Телеграме. Недавно мы запустили два бесплатных курса: гражданской журналистики и оказания первой медицинской помощи. Журналистику преподает режиссер Степанакертского театра Жанна Алексеевна Крикорова — филолог и журналист.

Настрой боевой. Других вариантов нет.

Инга, работница службы социального развития и миграции (имя изменено)

Мы сейчас помогаем семьям, которые разделились из-за блокады, кто без работы остался, многодетным. Что есть, тем и помогаем — продукты, детское питание, памперсы, даже психологическая помощь. Есть дети, которые без родителей остались — за ними ухаживали родственники и соцработники навещали.

Люди держатся, сильные. Сейчас нам только мира не хватает. Остальное — ерунда.

Фото: Ани Балаян / @dinjkac

Подготовила Диана Шаграманян

Блокада Лачинского коридора: кто выразил поддержку Арцаху

Культура в блокаде. Как сейчас работают музеи и театры Арцаха