Армянский музей Москвы делится с читателями результатами исследований об армянах Египта, опубликованными в журнале АНИВ. Статья печатается с сокращениями.

Об армянах Египта османского периода написано не слишком много, и основные источники фиксируют в основном только эпоху Фатимидов. Фатимиды — это линия мусульманских халифов, правившая в Фатимидском халифате с 909 по 1171 гг. Династия считала себя потомками Али ибн Абу Талиба и дочери пророка Мухаммеда Фатимы: отсюда и название — Фатимиды. Средневековье в источниках практически отсутствует. Арабские учёные сразу переходят к изучению общины XIX века. Историки считают, что источников об армянах Египта периода Эйюбидов и Мамлюков не сохранилось. Это произошло из-за расслоения общины после падения Фатимидов. Это был не самый радужный период разрушения армянских церквей и упразднения епархии Армянской церкви на этой территории. В то время численность армян на территории Египта значительно сократилась, а основная часть документов и судебных записок исчезла. 

Религия — цемент нации

«Некоторые эпизоды указывают на религиозный аспект армянских поселений в Египте. Упоминается в источниках некий армянский монах, который поселился в одном из коптских монастырей Вади аль-Натрун. В 1082 году армянский Католикос Григор II прибыл в Каир, где встретился с коптским Патриархом. Они обменялись символами общей веры, что означало признание двумя Церквями общего вероучения. В 1088 году армянский Патриарх [назначенный Католикосом глава епархии. —  Прим. ред.] официально освятил армянскую церковь в Египте. Одновременно в аль-Бухайре (Вади аль-Натрун) был основан армянский монастырь, который продолжал функционировать до XIV века. При скудости архивных источников армянская община, жившая в Египте между XI и XIV веками, оставила нам замечательные образцы религиозного искусства. Среди произведений живописного искусства, найденных в Дайр аль-Сурьян (Вади аль-Натрун), есть икона Григория Просветителя. В Дайр аль-Абьяд в Сухаге (Верхний Египет) сохранились настенные изображения, датированные 1124–1125 годами, — они выполнены армянским художником и украшены надписью на армянском языке. Источники упоминают о великом визире Тадж аль-Дауле Бахраме аль-Армани [Вахраме из рода Пахлавуни. — Прим. ред.], который стал здесь монахом в 1137 году. Коптский Синаксарий включает в себя житие армянской святой мученицы Марии Армянки (Мария аль-Арманийа), жившей в Египте в XIII веке», — пишет египетский историк Магди Гиргис в своей книге «Армянский художник в Османском Египте».

Есть ещё один факт, свидетельствующий об интеграции армян и коптов. Магди Гюргюс упоминает, что во времена коптского патриарха Юханны XIII (1494–1524) мощи святого Меркурия были перенесены в церковь в Дарб аль-Бахр в Старом Каире — она носила его имя. Известно, что несколько армянских священников принимали участие в богослужении — так, как они это делают обычно на своих литургиях, служа своим святым, хотя Меркурий был местночтимым коптским святым. Подобное участие участие в празднованиях говорит о слиянии общин на религиозном уровне. 

Миллеты

По мнению исследователя, «важным фактором в отношениях между коптами и армянами стала организация немусульманских общин в османском государстве».

В османском государственном устройстве существовала система «миллетов». Миллет — это богословский и юридический термин, распространённый в мусульманских странах. Это религиозная конфессия, обладающая автономными административными учреждениями и расположенными в специально отведённых для этого местах — кварталах городов. В XV–XX веках понятие «миллет» получило распространение в Османской империи для разделения населяющих её народов по религиозному признаку.

Это значит, что армяне, сирийцы, яковиты, копты и эфиопы теоретически могли находиться под юрисдикцией армянского патриарха в Стамбуле, что ясно указывает на высокий статус Армянской церкви. Предполагаемой властью Армянской церкви над Коптской церковью некоторые ученые объясняют присутствие армянских икон в коптских церквях и армянское влияние на коптское искусство. «Однако иерархические отношения между главами Армянской и Коптской церквей были в большей части административными, не затрагивающими повседневную жизнь и практику. Копты продолжали управлять своими внутренними делами так же, как они это делали в мамлюкский период. Нельзя заметить никакого эффекта на местном уровне, связанного с контролем церковных дел со стороны армянского патриарха Стамбула. К примеру, назначение коптских патриархов, как свидетельствует множество документов, целиком и полностью решалось на месте. Кандидат одобрялся местными властями, и нет данных о том, что вопрос рассматривался властями в Стамбуле или армянским патриархом. На практике влияние армянского патриарха на коптские дела было минимальным или же отсутствовало вообще», — отмечено в материале журнала АНИВ «Коптские иконы армянского художника».

Похожие процессы, по мнению учёных, происходили и в религиозной иерархии, связывавшей Армянскую церковь в Египте и Иерусалиме. На местном уровне делами общины управлял ее руководитель — вардапет. Согласно правилам, вадапет должен был быть монахом из Иерусалима [из монастыря Св. Якова. — Прим. ред.]. Его назначение, как считается, утверждалось армянским патриархом Иерусалима. 

Если судить по сохранившимся судебным записям, то главы армянской общины Египта были местными жителями, а не приезжими. Эти данные указывают на довольно большую автономию по отношению к престолам Армянской церкви. «Автономное положение Армянской церкви Египта было для нее одновременно и преимуществом, и неудобством. С одной стороны, ее руководители могли действовать без вмешательства со стороны, но из-за редких прямых контактов с Армянской церковью в Стамбуле армяне Египта не могли извлекать выгоду из того влияния, которым обладали армянский патриарх и армянская община столицы. У нас нет никаких свидетельств о том, что они использовали связи в Стамбуле, чтобы добиться разрешения основать новые церкви в Египте. Фактически армяне продолжали проводить службы в коптской церкви Харат Зувайла, которую делили с коптами. Отсутствие в средние века сугубо армянских церквей также служит одним из показателей скромной численности общины», — пишет исследователь АНИВ.

Благотворительные фонды

Что касается памятников архитектуры, то средневековые армянские церкви в Египте не сохранились и в письменных документах нет упоминаний о таковых. Зато сохранились упоминания об армянах в судебных протоколах и ссылки на них в документах о дарениях в пользу церкви. Те армяне, которые основывали благотворительные фонды, назвали в документах церкви или монастыри в качестве получателей доходов, как это уже делали мусульмане и копты. «Документы о благотворительных пожертвованиях из Коптского Патриархата в Каире и протоколы шариатских судов из Национального архива Египта указывают, что армяне, передающие в дар недвижимое имущество, выбирали в качестве получателя доходов с него или монастырь Дейр Мар Якуб в Иерусалиме, или коптские церкви и монастыри», — говорит Гиргис.

Самый старинный армянский документ пожертвования относится к 22 февраля 1483 года. В нём сказано, что некий Муса ибн Исса ибн Юнус аль-Армани, известный как Ибн аль-Турджуман, желает основать благотворительный фонд возле Хатт Кантарат Сунгур. Половину доходов с недвижимости он обязуется передать бедным армянам из Дейр Саркис в Иерусалиме, другую половину определяет своей семье — жене и дочери, а после их смерти — армянской бедноте из Дейр Саркис, а также сирийским и яковитским христианам Иерусалима. Однако, судя по имеющимся документам, не взирая на волю основателя, через 30 лет после замужества дочери, доходы было перенаправлены коптским монастырям Вади аль-Натруна. Возможно, это произошло потому, что она вышла замуж за египетского копта?

Известно, что большинство фондов, основанных армянами Египта, предназначались церкви Дейр Мар Ягуб в Иерусалиме. Это означает, что армянская община Египта не основала собственных церквей и монастырей, иначе доходы отправлялись бы в эти организации.

Копты и армяне — слияние и поглощение?

Гюргюс считает, что дружеские связи между Коптской и Армянской церквями существовали на разных уровнях и были весьма тесными.

«В 1672 году коптский Патриарх Митаус IV и глава армян Египта Гаспар написали совместное письмо французскому консулу в Каире в ответ на запрос посла Франции при Блистательной Порте. В письме они объясняли особенности общего вероисповедания коптов и армян. Уцелевший документ состоит из двух частей: верхняя половина написана по-арабски и подписана коптским патриархом, нижняя — на армянском языке и подписана главой армянской общины [он называет себя не епископом или патриархом, но аль-раисом — начальником, главой. — Прим.ред.]. Документ подтверждает, что местная община имела своего главу, независимого от армянских патриархатов Иерусалима или Стамбула».

Составление документа по поводу вероисповедания — вопрос особо щепетильный и обычно требует обращения к самым высоким религиозным властям. Тот факт, что сам Гаспар подписал документ, показывает его взаимоотношения с армянскими религиозными иерархами Иерусалима. 

Армянское присутствие в османский период в Египте

Оно было не столь сильным, как в предыдущие эпохи. Известно, что в 1670 году армян, проживающих в Каире, насчитывалось от 600 до 700 семей. К концу же XVIII века ученые подсчитали, что их численность сократилась примерно до 2 000 человек. Историк Андре Раймон, исследователь сословия ремесленников и торговцев в османском Каире, отмечает, что «ограниченная роль, которую здешние армяне играли в международной торговле, не соответствует их важной роли в других частях империи».

Путешественник Джордж Сандис, посетивший Каир в XVII веке, фокусируется на изучении немусульманских общин города и в своих записках называет армян самыми бедными и честными. «Упорно трудясь, они едва сводят концы с концами», — отмечает путешественник. 

Другой исследователь, Антуан Морисон, посетивший Каир в 1697 году, высказывает похожую точку зрения. Он отмечает, что «армяне Каира немногочисленны, их епископ и другие священнослужители бедны и держатся скромно».

Гиргис пишет, что армянские общины османских провинций играли важную роль в международной торговле. Однако армяне Египта не были вовлечены в коммерческие сделки. Исключение — они могли быть агентами или представителей западных купцов. Профессии, которыми армяне зарабатывали на жизнь были ограничены. Ювелиры, часовщики или портные — вот кем, согласно документам, трудились армяне в Египте.

Армянская община Египта в мамлюкскую и османскую эпохи была маленькой и бедной. Среди армян отсутствовала богатая элита, представители которой могли бы быть связаны с правящим классом. Никто из общины не мог позаботиться и защитить интересы общины перед государством и оказывать поддержку Церкви. «Положение дел сильно отличалось от других провинций Османской империи XVIII века, где имело место социальное продвижение отдельных людей из различных немусульманских общин. Эти люди, как, например, знать коптской общины Египта, армянских общин Стамбула и Алеппо, имели возможность использовать недавно приобретенные богатства и статус на благо своей общины», — пишет исследователь АНИВ. 

Гюргюс считает, что тесные связи армян и коптов и влияние на армян коптской культуры — следствие скромного социального статуса армян Египта. Именно поэтому они были подвержены влиянию традиций местного общества.

Известно, что обе религиозные общины имели общие храмы. Копты давали возможность армянам служить в церкви Харат Зувайла. Согласно документам тех лет, армянский вардапет даже управлял делами этой церкви. 

Обратимся к средневековому египетскому историку аль-Макризи (умер в 1442 г.). Он упоминает, что церковь Бу Мина монастыря Мар Мина в Фумм аль-Халидж в Старом Каире состояла из трех соединенных друг с другом церквей, предназначенных для якобитов, сирийцев и армян. Вероятно, речь идет о трёх нефах и трёх конфессиональных алтарях, а не трех различных зданиях. Известно, что в последующие века этими алтарями общины перестали пользоваться. 

Какие ещё церкви существовали в тот период? Европейские путешественники Нибур и Джомард побывали в Египте в поздний османский период. В своих записках путешественники упоминают армянскую церковь вблизи от Харат аль-Насара рядом с аль-Кантара аль-Джадида [она показана и на карте французской экспедиции. — Прим.ред.]. Есть ещё один документ — письмо коптского патриарха Бутруса аль-Джавли (1809–1852) армянскому патриарху Иерусалима в монастырь Дейр Мар Якуб. В этом письменном источнике патриарх демонстрирует поддержку коптами армян после разрушения монастыря пожаром.

Армянские традиции в Каире

В Каире XVIII века существовали так называемые «барасы» — кварталы, в которых обычно селились люди одной профессии, религии или этнического происхождения. Копты, например, жили в Харат аль-Насара. Известно, что армяне также жили в районах, где селились копты. Возможно, это происходило из-за малочисленности армянской общины. По словам Гиргиса, источники указывают, что «армяне Египта практиковали старинные египетские традиции и обычаи, которые отличали коптов от других христиан». Упоминая это, Гиргис имеет в виду, в первую очередь, погребальные обряды. Известно, что копты исполняли множество ритуалов почитания усопших на третий, пятнадцатый и сороковой дни после успения. У коптов было принято посещать могилы своих умерших родственников в праздничные дни — на Рождество и на Пасху. Сохранились описания того, как это происходило. Священники, за специальное подношение, приходили на кладбища, жгли ладан и служили молебны у каждой могилы. Гиргис указывает на то, что армяне настолько хорошо интегрировались в коптское общество, что усвоили эти традиции. Расходы на погребальные обряды высчитывались из наследства усопшего — родственник при жизни должен был позаботиться о том, чтобы оставить после себя достойную сумму — «на похророны». Эта традиция наблюдалась и у армян, и у коптов.

Завершая исследование, Гиргис считает справедливым рассказать о существовании и «другой стороны медали». Он считает ошибочным мнение, что традиции и этническая идентичность армянской общины полностью поглощены были средой. Армяне, по мнению историка, могли заимствовать другую культуру в деталях, но в качестве центра идентичности все-таки сохраняли свои традиции и свою культуру. Главное, что отличало армян, — это педантичное сохранение армянского языка при общении между собой. Языком богослужений у общины тоже оставался армянский. Переписка с официальными органами тоже осуществлялась на родном языке. Так, по-армянски было написано письмо по поводу вероисповедания, посланное в 1762 году французскому консулу по его просьбе. В одном из контрактов, зарегистрированном в суде аль-Баб аль-Али в 1789 году, говорится о свидетельстве собственности продавца на имущество — оно написано на армянском языке.

Это означает, что в центре армянской общины сохранялся интерес к сохранению своей идентичности даже в самые трудные времена.

Источник: по материалам журнала АНИВ

Обложка: commons.wikimedia.org