«Тайная нация»: новое исследование «скрытых армян» Турции

В Британии вышла книга Аветиса Хаджяна «Тайная нация: "скрытые армяне"* Турции». Приводим отрывки из рассказа о книге, который написал сам автор.

Когда я начал поиски криптоармян в Турции, меня преследовали два вопроса. <…> Первый — это своевременность. Когда я начал работу над книгой «Тайная нация», я предполагал, что к моменту ее выхода эти армяне смогут свободно явить свою идентичность в новом, более толерантном обществе. В последние годы в Турции звучат смелые голоса, противостоящие официальной догме. Грант Динк 10 лет ломал табу на страницах своей газеты «Агос», армянской стамбульской газеты, которую он возглавлял до 19 января 2007 года, когда турецкий националист застрелил его прямо у порога собственного офиса.

Армянские женщины и дети в Константинополе (1912) | wikipedia.org

Коллективный, общественный ответ на это убийство был поразительным. Толпы людей заполнили улицы Стамбула, скандируя: «Мы все армяне, мы все Грант». Естественно, не все они были армянами. Несколько лет спустя я спросил у редактора «Агос», как получилось так быстро напечатать столько плакатов меньше чем через 24 часа после убийства <…> Мне ответили, что один турецкий издатель прогрессивных взглядов сам взялся все напечатать. И да: большая часть 100-тысячной толпы, которая участвовала в похоронной процессии Гранта Динка, не была армянской. Это были турки, курды, люди всех вероисповеданий, национальностей и убеждений.

Это был водораздел, который привел к серьезному изменению восприятия, особенно среди армян диаспоры, которые по большей части были потомками людей, переживших Геноцид, и для которых сами слова «Турция», «турок» были нежелательными для упоминания <…>

Второй вопрос — это сами люди, о которых я собирался писать. Кого можно обозначить как армянина после столетия геноцида, смешанных браков, перехода в ислам и ассимиляции? И кто я, чтобы об этом судить? На конференции по изучению исламизированных армян, которая проходила в 2013 году в Стамбуле, лейпцигский ученый Ишхан Чифтджян привел такую аналогию, говоря об этой дилемме <…>: являются ли руины армянских церквей по всей Турции все еще армянскими? Может ли армянская церковь, которую превратили в мечеть, все еще быть армянской или вообще церковью?

Совершенно не относящийся к этой проблеме разговор неожиданно подсказал мне ответ. Алина Агаджянян, микробиолог из Лос-Анджелеса, сказала, что в природе не существует чистых видов или представителей видов. Ни одна роза в мире не соответствует «чистому архетипу розы». То же самое можно отнести к идентичности — ни один мужчина не является тем самым архетипичным мужчиной, ни один армянин не является тем самым архетипичным армянином. Идентичность — качество изменчивое. Люли могут принимать или отвергать те или иные идентичности в течение жизни.

И правда, в некоторых регионах Турции, где люди чувствуют себя безопаснее в обличье национального, этнического или религиозного притворства, изначальные и принятые идентичности могут сосуществовать, как разные слои лука. Большой армянский клан из провинции Адыяман, разбросанный по всей стране, с которым я познакомился, кажется, воплощает все возможные политические взгляды и религиозные идентичности, существующие в современной Турции.

Среди них были приверженцы Армянской апостольской церкви и <…> Ассирийской церкви Востока, при этом имевшие двоюродных братьев и сестер, которые были мусульманами-суннитами. В этой семье был один высокопоставленный представитель левой Демократической партии народов, а были те, кто симпатизировал исламистской правящей партии Эрдогана. Один из членов этой семьи погиб, сражаясь против правительства в рядах курдских ополченцев из РПК. Другой представитель семьи был членом правой исламистской группировки. В этом клане говорили на множестве языков: армянском, турецком, курманджи, зазаки.

<…> Арсен (имя вымышлено), член этого большого клана взял меня на встречу с внуком Рамазана, курда, который спас его деда Минаса во время Геноцида <…>

Наш разговор с внуком Рамазана касался того, почему в Турции до сих пор витает дух скрытого насилия. По мере развития темы стало ясно, что турецкое государство вполне могло противостоять масштабному кровопролитию. Более того, мой собеседник предположил, что это как раз была демонстрация возможности государства давать волю безжалостному насилию в отношении собственного населения — армян вчера, курдов сегодня. Именно с помощью насилия правители удерживают страну под контролем. Турция связана страхом — такое объяснение он предложил.

Только после этого разговора я понял, о чем меня предупреждали некоторые из криптоармян, которых я встречал в деревнях исторической Армении <…> Они говорили не принимать за чистую монету то, что в Турции якобы можно свободно обсуждать Геноцид и исторические проблемы.

Потом я прочитал исторический документ, который помог мне понять тревожность, которую я замечал среди местных армян в более либеральной атмосфере в первой половине 2010-х годов. В августе 1908 года Михрдат Норадунгян, интеллигент из Константинополя, описывал чувство коллективного недоумения, которое возникло на фоне свобод, принесенных Младотурецкой революцией <…> Оно сводилось к ожиданию насилия, что сто лет назад, что сейчас. Именно этим объясняется страх, который до сих пор распространен среди армян Анатолии.

*«Скрытыми армянами» (криптоармянами) называют потомком тех, кто пережил Геноцид, перейдя в ислам и приняв новые имена. Они принимали и новую идентичность — турецкую или курдскую. Потомки таких людей до сих пор живут в тех регионах, которые исторически были частью Западной Армении (Анатолия).

Источник: irishtimes.com