Журналист Максим Лебский пишет: "Похоже Эрдоган окончательно поверил, что он османский султан Мехмед II или Сулейман Великолепный. Хотя скорее его можно сравнить с Абдул-Гамидом II, получившим в народе прозвище "кровавый.В минувший понедел… — Журналист Максим Лебский пишет:
"Похоже Эрдоган окончательно поверил, что он османский султан Мехмед II или Сулейман Великолепный. Хотя скорее его можно сравнить с Абдул-Гамидом II, получившим в народе прозвище "кровавый.
В минувший понедельник на сирийско-турецкой границе разыгрался спектакль, в котором люди в костюмах янычар Османской империи напутствовали солдат, идущих на штурм Африна. Это за гранью рассудка".

Я еще помню, как по-настоящему стояли молодые ребята на митинге в Кызылае против военного вторжения Турции в Сирию. А теперь смотришь в интернете на фото из Африна, и снова видишь эти исторические турецкие полчища, которые шли по Европе, наводя ужас.

Ужас и смех. Турков в Европе не только страшились, но и высмеивали.
1494 год. В пригороде Венеции художник Альбрехт Дюрер впервые увидел мавров и янычар.
Вспомним, например, знаменитый Marche pour la Cérémonie turque Люлли. Тянущие па "турки" в немыслимых тюрбанах, что-то гофманианское: не только Enfant terrible Европы, кем стали они при Абдул-Гамиде, но и какие-то не вполне человеки, крошки цахесы.

Еще век назад османы устрашали музыкой: сотни музыкантов с бубнами, арабскими удами, барабанами создавали какофонию звуков. Сегодня благодарный Запад говорит “спасибо” турецким музыкантам за то, что они подарили ему жанр военного марша.

В минувший понедельник была арестована журналистка Нуркан Байсал за критику военной операции в Африне. Полиция ворвалась в ее дом, при этом конфисковав компьютер и телефон (Максим Лебский) — В минувший понедельник была арестована журналистка Нуркан Байсал за критику военной операции в Африне. Полиция ворвалась в ее дом, при этом конфисковав компьютер и телефон (Максим Лебский)

Если честно, не перестану удивляться буффонаде, которая у турков приходит даже на войну.

У нас же даже художники шли на войну с турками как на обычную военную службу. Без геройства и пафоса, буднично Василий Верещагин в июне 1877 года получает тяжёлое ранение: попросился в качестве наблюдателя на борт миноносца «Шутка», устанавливавшего мины на Дунае. Во время атаки на турецкий пароход их обстреляли турки и пуля пробила насквозь бедро.
Верещагин вспоминал:

"В ожидании того, что вот-вот мы сейчас пойдем ко дну, я стоял, поставив одну ногу на борт; слышу сильный треск подо мною и удар по бедру, да какой удар! — точно обухом!"

Ранение оказалось серьёзным, из-за неправильного лечения началось воспаление, появились первые признаки гангрены. Пришлось сделать операцию по вскрытию раны, после чего он быстро пошёл на поправку.

Курдиянка. Фото с профиля в фейсбуке Максима Лебского

Сегодня, как читаем у Кирилла Романовского, турок вновь обставляет войну, как будто речь идет о театре карагёз, а не о смерти тех, кого и пытались защитить те ребята в центре Анкары, в июне 2012 го. Всему этому противостоит многовековая курдская борьба, в которую включено как будто все общество.
Еще в Анкаре смотрела фильм "Фаттих" ("Завоевание"). Разжиревший император Константин в термах, вино, девочки - с другой стороны подтянутые, харизматичные султаны. Странно, что эта, как видится туркам, прогнившая жизнь Константинополя так яростно защищалась, по- честному победить было нельзя, ее можно было только подточить и взорвать.
Как, впрочем, и те строения армян, которые были в Баку. Храм, который строил Качазнуни, падать не хотел.

Турецкие интеллектуалы, признавшие Геноцид армян

"Хорошо стоят вот эти, в оранжевых шароварах”.

Тот, кто досмотрит "Завоевание" до конца, будет поражен, с каким пафосом берется этот Град, олицетворение цивилизационного мира. Пушкарь с кумачовым стягом гибнет на крышах дворца, как в Болливиде, только антураж был не из Берлина, 1945.

Откуда эта страсть не к сакрализации, а к театрализации смерти?