Время Жирайра Сефиляна, как мы видим, пунктирно, прерывисто: год прошел после событий, связанных с участниками вооруженной группы «Сасна Црер». И почти 10 лет, как он со своим соратником Варданом Малхасяном был арестован по обвинению в публичных призывах к насильственной смене конституционного порядка, осуждён за незаконное хранение оружия на полтора года.

В июне 2008 года Сефилян вышел на свободу. Остановить свою борьбу он не мог.

7 апреля 2015 года был арестован по подозрению в подготовке к массовым беспорядкам.

4 мая 2015 года был выпущен на свободу.

И вновь вышел протагонистом на политическую сцену. Точнее, не он сам, а его образ, который вновь породит смуту в общественном мнении. Никто не ожидает такого раскола армянского общества, который произошел летом прошлого года после драматических событий в Эребуни и Саритахе.

И все же бывший командир Шушинского особого батальона, подполковник, герой карабахской войны, кавалер ордена «Боевой крест I степени» и один из лидеров оппозиционного движения «Учредительный парламент» Жирайр Сефилян, даже находясь в тюрьме, будоражит армянское общество.

Поэтическим обрамлением к его истории могла бы послужить басня «Толкование снов» из собрания Иосифа Орбели. В ней сначала падали лисицы, точно дождь. Потом овцы, потом мечи. Змей толковал человеку, что ничего он не делал сам от себя, а лишь действовал по веянию времени. Одна из главных мыслей армянского историка, востоковеда Орбели, в том, что культурное наследие всегда вписано в социальный и политический контекст. Орбели даже отмечал прогрессивность Судебника Мхитара Гоша в том, что он призывал смягчать наказания и заменить смертную казнь другими тяжелыми, но сохраняющими виновному жизнь карами.

Видится цикличность: время лисиц, овец и мечей сменяют друг друга, как времена года, иногда их признаки накладываются. После карабахской войны началось время мирного строительства.

Какая-то часть карабахских воинов смогла вернуться в нормальную жизнь, заняться воспитанием детей, другая использовала трофеи, их потянуло к легким деньгам, третья мучительно искала свое место. В нее-то и попали те воины, которые живут по Платону: стремясь защищать государство от внешних и внутренних врагов. Среди них оказался Жирайр Сефилян. Святой революционер, который еще немного и будет иконой масскульта, как Че Гевара.

Для освобождения которого и удерживались офицеры ППС, врачи, погиб полковник Артур Ваноян, смерть которого сделала его детей сиротами.

Был бы в этом акте элемент манипуляции и эгоцентризма? Безусловно, был.

Но когда смотришь на мужественное, волевое лицо Сефиляна, понимаешь - это лицо фидаина, рожденного в Бейруте, дашнака и активиста армянского сопротивления в Ливане. Это лицо в продолжение великих образов Чавуша, Нжде и Дро, Рубена (Тер-Минасяна), Монте. Это лицо истинного армянина. Неужели его вина в том, что он не погиб, и оказался среди таких, кого описывал Ремарк: «Если герой не погибает, он становится скучнейшим из смертных».

Действительно, непогибший герой – это проблема для власти Армении. Сефилян усиленно не понимает, что сегодня не время пускать поезда под откос, как-то надо приспособить свою жизнь и психику и пустить силы в мирное русло, где есть строительство торговых центров, казино, винные фестивали. Есть много условно законных способов дожить и что-то оставить детям. Все это действительно имеет ценность, но только не для фанатиков.

«Мздоимцы и узурпаторы» действительно ищут повод превратить в убийц порядочных идеалистов. Кто ни ради стяжательства воевал, а за идею и освобождение. Кто не мог одновременно одной убивать врага, а другой делать накопление в офшорах.

Да, придумали боливийские крестьяне литанию, и молят бедного Че, чтобы корова выздоровела, тиражировал его изображение Уорхол, и на майках без конца штампуют, но в чём здесь вина самого Че Гевары?

Многие журналисты и другие представители гражданского общества посчитали действия сторонников Сефиляна опасными. Его дело могло открыть фронт гражданской войны в период, когда еще активно шла работа над «апрельскими» ошибками. Поэтому героизм Павлика Манукяна, Арега Кюрегяна в зыбкой армянской действительности у многих вызвал резкое неприятие. Так сегодня, наверное, выглядит убийство царя Александра II, которое сорвало план конституции Лориса-Меликова.

Понятие «свой» способно делиться, как раковая клетка. Тот, кто вчера был в одних окопах, сегодня становятся по разные стороны границ. Парадокс ситуации в том, что судебная тяжба над Сефиляном невольно заставляет сравнивать его с судьями. Пресловутая лента Мебиуса, где перекручиваются и входят друг друга мораль и закон. Дух Сефиляна морален, возвышен и в высшей степени экзальтирован. Те методы, что проповедует он и его сторонники, преступны. Мы еще помним тот липкий страх после захвата Беслана и Дубровки. Проговорив все это, мы снова вспомним, что чеченские боевики, воюющие за азербайджанскую сторону, и и были врагами Сефиляна на той войне.

Мы снова смотрим на лицо Сефиляна, точнее, в его лицо, в его глубину и его историческую перспективу. И на лица его осудивших – раскормленные, одутловатые. Здесь нет однозначного ответа. Сефилян, перекрученный лентой Мебиуса, ставит вопросы один за другим. Если хотите, свою жизнь с его путем воина тоже можно соизмерить.

Валерия Олюнина