Фрагмент интерьера армянского дома. фото art16.ru — Фрагмент интерьера армянского дома. фото art16.ru

Мы жили в подвальном помещении, а на штанах моих вечно красовались заплатки.
Мой дядя Алексан жил на втором этаже, и все в их комнате было мягкое, пушистое.
Когда у нас нечего было есть, я поднимался к дяде.

Дождя самого не видать было, но земля была мокрая, и в лужах то и дело возникали маленькие лунки. Наше жилье совсем затопило, в нашей комнате шипел-фырчал примус, и моя матушка сидела возле стола пригорюнившись. Самая печальная штука на свете - голос примуса дождливым вечером.
По витой лестнице я поднялся на второй этаж. В доме моего дяди на всех стульях имелись маленькие по-, душечки, а на тахте их лежало видимо-невидимо. В ком-(нате этой ходили разувшись, в одних носках. Алексан, мой дядя, сидел, утопая в подушках, подогнув ноги по-турецки, и перебирал в руках четки.
- Девушка, а ну-ка для нашего Арташа чай сообрази, - сказал мой дядюшка и разгрыз кусок сахара.
Жена моего дяди Ерануи отложила в сторону маленькую подушечку, которую до этого шила, и поднялась с места.

Армянский писатель, кинорежиссёр и сценарист; резчик по камню avproduction.am — Армянский писатель, кинорежиссёр и сценарист; резчик по камню avproduction.am

Подушек-то у вас сколько, - вырвалось у меня. Э-э-э, парень. Ты бы в Карее у нас видел, сколько их было.
В комнате было тепло. На столе стояло варенье. Вкусно пахло чаем.
- Вот эта подушка с нами из Карса приехала, - сказал Агван, сын дяди.
- Из самого Карса? - удивился я. - Не может быть.
Про подушку? Да, душа моя, эта одна из Карра - и он поднес подушку к своему лицу. | Подушка действительно отличалась от других. Чувствовалось, что все остальные подушки старались делать по этому образцу, но она все равно отличалась от всех прочих, а уж чем - не могу сказать.
- Убегать трудно было? - спросил я.
- Э, хорошо тебе, парень, что не видел всего этого. <ому повезло, тот уцелел, остальных так тряхануло, что и не сказать, сначала в городе, потом в пути... Золотом дороги вымащивая, шли мы... да... - Алексан поднял крупную, пухлую руку и повел ею в воздухе, как маятником. - Чего-чего не было... Десять золотых я дал одному турецкому аскяру, чтобы позволил разбитую телегу взять, еще двадцать золотых другому аскяру Вдал, чтоб не трогал нас.Набились в колымагу все невестки, братья мои...
И подушку эту с собой взяли? И подушку... еще аскяры по дороге встретились, все, что было у нас, с собой унесли, все добро наше. Слава всевышнему, самих не тронули.
- А подушку не взяли?
- Что? - не понял мой дядюшка. - А, подушка, - скорее догадался он, - на что им подушка? И шли мы, умирая, все по дороге оставляя.
- Подушку не оставили? Алексан разозлился:
- Далась тебе эта подушка!
Все замолчали. Потом Агван стал, позвякивая ложкой, помешивать чай, потом Алексан ложкой зазвякал, потом я. И вдруг мне представилось: едет по дороге эта мягкая подушка, на колесах, словно телега, едет, на ней, подогнув ноги по-турецки, восседает мой дядюшка Алексан, дядюшка пьет чай с вареньем и сыплет золото на дорог. И почему-то мне ужасно захотелось спросить: «В Каре когда вернетесь, подушку эту с собой возьмете?» Но я постеснялся.

Источник: Агаси Айвазян. «Кавказское эсперанто». Повести, рассказы. Перевод с армянского Анаит Баяндур. Издательство «Советский писатель», Москва, 1990г.