Рассказ «Армянин и армянин» был написан Уильямом Сарояном в Нью-Йорке в августе 1935 года и опубликован в 1936-м в сборнике «Вдох и выдох». Многие, вероятно, могут не знать или сразу не вспомнить, о чем рассказ, но слова, которые автор вынес в финал, наверняка знает чуть ли не каждый. Последние два абзаца этого короткого рассказа стали, пожалуй, «самым известным высказыванием Уильяма Сарояна».

В рассказе «Армянин и армянин» Уильям Сароян выразил стремление армянского народа к жизни, его способность к возрождению вопреки всем бедам и несчастьям. «Думаете, не возродимся, если вот мы двое, встретившись в пивном баре, двадцать лет спустя, балагурим и говорим на родном языке. Ничего вы не сможете с нами поделать», — пишет Сароян, поведавший о встрече двух армян как-то поздно вечером в Ростове…

Уильям Сароян

Армянин и армянин

Поздно вечером в Ростове я проходил мимо пивного бара и увидел одетого в белое официанта — явно армянина. Я зашел и обратился к нему на нашем родном языке:

— Ну, здорово, черт тебя возьми!

Не знаю, как я догадался, что он армянин, просто догадался и все тут. Дело не в смуглой внешности, не в носе с горбинкой, густоте и обилии волос. Дело даже не в посадке глаз. Много найдется таких же смуглых людей, у которых носы с горбинкой, такие же глаза и шевелюры, но они не армяне. Наш народ незауряден, и я как раз направлялся в Армению. Приношу свои извинения, глубочайшие сожаления — Армении не существует. Как это для меня ни прискорбно, но Армении нет.

Есть в Малой Азии клочок земли, именуемый Арменией, но это не соответствует действительности. Это не Армения. А некое пространство. На этом пространстве есть равнины, горы, реки, озера и города. Они прекрасны и не менее живописны, чем любая другая местность на белом свете, но это не Армения. Есть только армяне и они населяют землю, но не Армению, ибо нет Армении, господа, нет Америки, и Англии нет, и Франции нет. Италии тоже нет. Есть только белый свет, господа.

Итак, я вошел в небольшой русский пивной бар поприветствовать земляка — чужака на чужбине.

— Вай, — воскликнул он с нарочитым изумлением в голосе, что придает нашему языку и манере говорить столько комизма. — Так ты…?

Имея в виду, конечно, меня — незнакомца. Например, мою одежду, шляпу, туфли и, наверное, легкий налет Америки на моей физиономии.

— Как ты здесь очутился?

— Ах ты, сукин сын, — сказал я с обожанием. — Да просто шел мимо. Ты из каких мест? Откуда родом? (По-армянски это звучит как: «где ты явился на свет божий?»)

— Из Муша, — ответил он. — Что ты тут делаешь? Ты же американец. Судя по одежде.

Муш. Я люблю этот город. Я способен полюбить город, которого никогда не видел, которого больше не существует, жители которого вырезаны. Здесь иногда бывал мой отец в молодости.

Боже мой! Как же здорово было повстречаться здесь с этим чернявым армянином из Муша! Вы представить себе не можете, какой это восторг, когда один армянин встречается с другим армянином где-нибудь у черта на рогах. Скажем, в пивном баре. Где выпивают. И плевать, что пиво гнусного качества. И на мух плевать. И на диктатуру. Есть на свете вещи, которые невозможно изменить.

— Вай, — сказал он. — Вай, — протяжно, растягивая удовольствие, — вай. Ты и язык знаешь. Просто потрясающе, что ты его не забыл.

И он принес две кружки мерзкого русского пива.

А чего стоили армянские жесты, такие многозначительные. Хлопанье по колену и взрывы хохота, и мат-перемат. Изощренное издевательство над всем миром, что носится со своими дутыми ценностями. Армянское слово, взгляд, жест, улыбка — и через них быстрое возрождение народа, неподвластного времени, вновь обретшего силу, несмотря на минувшие годы, назло разрушенным городам, убийству отцов, братьев и сыновей, вопреки преданным забвению родным местам, поруганным чаяниям и сердцам, почерневшим от ненависти.

Найдется ли в мире держава, способная уничтожить наш народ — малочисленное незначительное племя, ничтожную горстку людей: кончена наша история, все наши войны проиграны, здания в развалинах, книги не прочитаны, музыка не услышана, молитвы не возносятся.

Ну же, попробуйте уничтожить наш народ. Допустим, опять наступил 1915 год. Мировая война. Валаяйте, уничтожайте Армению. Посмотрим, как это у вас получится. Угоняйте нас в пустыню. Оставляйте без хлеба и воды. Жгите жилища и церкви. Думаете, не выживем. Думаете, разучимся смеяться. Думаете, не возродимся, если вот мы двое, встретившись в пивном баре, двадцать лет спустя, балагурим и говорим на родном языке. Ничего вы не сможете с нами поделать. Ничто не помешает нам издеваться над напыщенными мировыми идеалами. Вашу мать. Двое армян в этом подлунном мире ведут беседу. Попробуйте их тронуть.

Нью-Йорк, август 1935

Перевод Арама Оганяна

Рассказ воспроизводится по изданию: Сароян У. Кулачный бой за честь Армении / У. Сароян ; перевод с англ. Арама Оганяна. — Москва : ЮниПресс СК, 2010.