Фотограф Левон Бояджян, или Ван Лео, как он себя называл, был одним из выдающихся армян, которые доминировали в развивающемся искусстве фотографии на Ближнем Востоке. Проработав почти 60 лет, фотограф создал одни из самых интересных черно-белых коллекций портретов, когда-либо созданных в регионе. Ван Лео был отчасти художником-философом, отчасти начинающим актером/режиссером. Его уникальная эстетика успешно объединила миры фантазии, гламура и документальной студийной портретной фотографии.

Борьба Ван Лео с идентичностью и индивидуальностью была заметна не только в творческой сфере. Эти проблемы постепенно появились и в его личной жизни. Его отношения с братом и деловым партнером Анджело были такими же трудными и сложными, впрочем, как и всё в жизни фотографа. «Два брата были максимально противоположными по характеру. Анджело был шумным, чрезмерно доверчивым, безрассудным, безответственным и азартным, в то время как Ван Лео был артистичным, тихим, осторожным, асоциальным и скупым до крайности», – рассказывает дочь Анджело, Катя Бояджян, художник и фотограф, живущая ныне в Нормандии.

Когда Анджело начал пренебрегать своими обязанностями в студии и часто лезть в кассу студии, чтобы поддерживать свой образ жизни, состоящий из ночных вечеринок в кабаре Каира, Ван Лео решил прервать партнерство с братом. В 1947 году братья прекратили свое сотрудничество, и оба фотографа решили начать заново свою карьеру. Летом того же года Ван Лео купил студию «Metro». В 1955 году студия будет переименована Бояджяном в «Студию Ван Лео».

Несмотря на то, что два брата по-прежнему были связаны дружескими узами, теперь они соперничали в бизнесе, и со временем их отношения становились все более напряженными. Так, Анджело и Ван Лео стали конкурентами в пределах одного города – странная ирония судьбы, учитывая, что оба брата были недовольны своими успехами. В конце концов, Анджело эмигрировал в Париж в 1960 году, где он обосновался как фотограф, но постоянно мечтал о возвращении в Египет, в то время как Ван Лео смотрел на Анджело с завистью, сам желая бежать из страны, но не имея достаточно сил или желания для переезда. «Оба жили будто в вечном изгнании, всегда везде были иностранцами и постоянно сталкивались с проблемами идентичности», – говорит Катя Бояджян.

Хотя Анджело взял с собой в Париж свои фотографии, когда уезжал в 1947 году, включая изображения Омара Шарифа, Далиды и Самии Гамаль, многим по-прежнему трудно понять, какие из ранних фотографий Ван Лео принадлежали ему одному или же были результатом сотрудничества между двумя братьями. Несмотря на то, что Ван Лео был более талантливым и популярным из братьев и что их стили имеют разный художественный почерк, многие из рассказов, опубликованных о Ван Лео до сих пор, предполагали, что все его работы вплоть до 1947 года принадлежали ему одному. «В каком-то смысле граница между творчествами Ван Лео и Анджело в ранние годы всегда будет размыта», – утверждает Катя Бояджян.

С профессиональной точки зрения, бегство Анджело из Египта было не худшей из всех возможных судеб для египетского фотографа того времени. Несмотря на то, что в 1960-х годах Ван Лео удавалось снимать высококачественные черно-белые портреты, усиливающиеся политические потрясения, исчезающая клиентура и медленный упадок популярности черно-белой фотографии привели к тому, что к началу 1970-х годов бизнес Ван Лео потерпел крах. В 1980-е годы художник еще больше отошел от все более безразличного и все более консервативного Каира, больше интересовавшегося фотографиями на паспорт, чем фотографиями изобразительного искусства. Так было вплоть до начала-середины 1990-х годов, когда Ван Лео был внезапно заново открыт эмигрантами из Каира – например, профессором Шлейфером, который нашел в Ван Лео и его работах живую связь с невозвратным прошлым.

Ван Лео окончательно перестал фотографировать в 1998 году. Опасаясь за будущее своих негативов и отпечатков, он принял решение по совету друга и коллеги-фотографа Барри Айверсона пожертвовать все свои работы и оборудование Библиотеке редких книг и специальных коллекций Американского университета в Каире (AUC), в которой сегодня хранится «Коллекция Ван Лео». Фонд арабского изображения в Бейруте, организация, занимающаяся сбором и сохранением старых фотографий Ближнего Востока, номинировал Ван Лео на престижную премию принца Клауса, которую каирский фотограф получил в 2000 году. Однако он лишь на короткое время насладится возрождением интереса к своей работе, которое обеспечила награда.

Ван Лео скончался в марте 2002 года в возрасте 80 лет. С тех пор он, что неудивительно, стал легендой в фотосообществе Ближнего Востока. Существует множество статей о его жизни и творчестве, написанных друзьями и коллегами, которые знали его в последние годы жизни. Каждый из них отдает дань уважения человеку, который от преданности своему искусству продолжал заниматься им и тем самым оказывался все более отчужденным от общества и жизни в целом.

Источник: johnzada.com