В феврале этого года не стало поэтессы Сэды Вермишевой, чьё творчество внесло неоценимый вклад в историю развития русско-армянской литературы. Поэзия Сэды Константиновны — отражение нерушимой связи двух культур, двух стран, Армении и России. Поэтессе и её поэтическому сборнику «Мятежная нежность» посвящает своё эссе филолог Валерия Шуленина.

Сэда Вермишева — поэтесса, пропускавшая через призму собственного восприятия многообразие современного мира. В её поэзии раскрываются темы, затрагивающие жизнь как мировой общественности, так и обособленного индивида. Актуальные политические, экономические и социальные аспекты жизни объективно анализируются их непосредственным наблюдателем.

Поэтический сборник Сэды Вермишевой «Мятежная нежность» выделяется в разнообразии современной поэзии калейдоскопом эмоций и масштабом проблематики. Автор анализирует тяжёлую судьбу Армении и многовековую историю её дружбы с Россией, беря во внимание сложные внешнеполитические и межкультурные отношения двух стран.

Сборник впервые был издан в 2008 году в московском издательстве «Гуманитарий» под редакцией Левона Осепяна. Это не первое издание стихотворений поэтессы, хотя её творческий путь начался сравнительно поздно. В интервью Елене Шуваевой-Петросян для статьи о русскоязычной армянской поэзии Сэда Константиновна говорила, что «поняла свободу самовыражения и обратилась к собственной поэзии» лишь в 32 года.

Благодаря позднему началу творческого пути Сэда Константиновна вошла в современный литературный процесс с богатым жизненным опытом. Ей удалось избежать этапа подражания признанным гениям поэзии, так как перед ней уже «была собственная жизнь со всеми её красками». Вместе с Нелли Саакян, Михаилом Овчинниковым и Зорием Балаяном она стала ярким представителем старшего поколения русскоязычных поэтов и литературоведов Армении. Их произведения печатались во многих периодических изданиях — в журнале «Ноев ковчег», в альманахах «Меценат и Мир» и «Арагаст».

Сборник «Мятежная нежность» — это монолог о страхах, сомнениях и народной, многоголосой боли. Уже в первых строках перед читателем раскрывается образ героини — яркой и волевой личности со сложной внутренней организацией. Её характер сложен: за немногословностью скрывается твёрдость, а сдержанность гармонично сочетается с чувствительностью пылкого сердца. Мятежная душа ищет бурю, как знаменитый парус Михаила Лермонтова. Она идёт за своей звездой по белому снегу и пеплу СССР, по болотам и дурным дорогам России, по горам Кавказа.

В неизвестность —

По тропам скалистым

На плаху суда.

Героиня, alter ego поэтессы, является носителем двоичной культуры — русской и армянской. Литературовед, переводчик и доктор филологических наук Елена Алексанян в поздравлении Сэде Вермишевой с 70-летием уточняла, что её поэзия говорит о нерасторжимой связи двух культур. И Армения, и Россия для поэтессы центры притяжения.

Образ женщины, дочери своего народа, раскрывается в контексте истории. Мотив разрушенного дома, над которым витает Грох, дух Смерти, до мелких подробностей передаёт состояние разрушенного счастья. Как в песнях древних ашугов голос Поэта срывается на плач, распространяющийся над гулкими руинами. Внутреннее одиночество отдельной личности перекликается с изолированностью отдельного мира, города которого постепенно предаются забвению:

Старались жить.

Старались быть.

И вдруг — всё отлетело…

Исчезло…

Однако героиня не мыслит себя в отрыве от общего целого:

Всё,

Что случится

С моею страной,

То и со мной случится.

Образ родины в сборнике становится лейтмотивом, связывающим в единый каркас темы предназначения поэта, веры и борьбы. Дорога, по которой следует продолжать путь, размыта и неясна:

И живи, как можешь.

Вот и все дела.

И живи, как хочешь, —

Ни суда, ни спроса.

Интересно, что рядом с ненавистью и злобой по отношению к врагам раскрывается исконно христианский мотив прощения. Лирическая героиня протягивает руку над пропастью мирового зла всем, кто пустил ядовитую поруку по кругу.

Главная черта внутреннего «Я» героини — основополагающее осознание причастности к судьбе своего народа. Исторический путь родины представляется ей личной стезёй, взлеты и падения которой суждено нести как крест. Несмотря на тяжесть взятого на свои хрупкие плечи груза, она решается быть глашатаем миллионов голосов, которые сливаются в единый поток грёз и боли.

Богатство языка в стихотворениях неразрывно связано с экспериментами в области строфики. Для Сэды Вермишевой метрика становится важным инструментом передачи замысла произведения. Так, встречается экспрессивная парцелляция текста:

Звени,

Моя боль!

Звени,

Вековая!

— или лексические повторы в качестве намеренного растяжения действия в пространственно-временном континууме:

А ветры

Краха

Веют,

Веют

И поют.

Поэзия Сэды Вермишевой имеет большое значение для армянской и русской культуры. Она затрагивает сокровенное — судьбу народа. В самые тяжёлые периоды истории армянские поэты не могут быть просто художниками. Перед ними стоит задача поддерживать народную любовь к родине, скорбеть о тяжёлых ранах и укреплять силы для новой борьбы. С этой точки зрения, поэзия Сэды Вермишевой встраивается в многовековую традицию, а «Мятежная нежность» становится синонимом любви дочери к своему отчему дому.

Литература:

1. С.К. Вермишева. Мятежная нежность. — Москва : «Гуманитарий», 2010.

2. Е. Шуваева-Петросян. Карта русскоязычной армянской поэзии. [Электронный ресурс] ǁ Эмигрантская лира, 2017. № 3 (19).  

3. Н. Пименова. Лица необщее выражение: Очерк о творчестве Сэды Вермишевой. — Рязань : «Узорочье», 2002.

5. П. Крючков. Сэда Вермишева. Из камня и песка. — Москва : «Время», 2005. [Электронный ресурс] ǁ «Новое время», 2007. № 3.

6. А.Г. Аракс-Айвазян. Дочь народа моего: Эссе о творчестве Сэды Вермишевой. — Рязань : «Узорочье», 2001. 

Филолог Валерия Шуленина