Левон Галчан (Леон Галичан) и Риккардо Польверони — художники и дизайнеры, в 1993 году основавшие дизайн-студию RPLG в Лондоне. Созданные ими светильники и уникальные предметы интерьера были представлены в самых статусных изданиях, посвящённых интерьерам. Их приобрели дизайнеры и частные коллекционеры со всего мира. А после смерти Левона Галчана в память о нём была основана детская школа искусств, которая открыла свои двери в Армении в 2007 году. Партнёр и друг Левона Риккардо Польверони продолжает начатый ими путь и приезжает в Армению с воркшопами для детей в Levon Galchian Studio. О том, как эта страна вошла в его жизнь, он рассказал в интервью Армянскому музею Москвы.

— Риккардо, расскажите о Левоне Галчане. Как состоялось ваше знакомство?

Леон, или по-армянски Левон, родился в Тегеране, куда его семья бежала из Западной Армении. А после Исламской революции 1979 года они переехали в Лондон. Леон изучал модный текстиль и дизайн в Брайтонской школе искусств. Перед последним курсом он должен был пройти годовую практику и решил поехать для этого в Рим, так как был влюблён в Италию. Мы познакомились больше 30 лет назад в студии дизайна тканей, где он стажировался. Через год он вернулся в Лондон, но вскоре так сложилось, что туда приехал и я. Мы возобновили общение и в результате начали вместе работать, сотрудничая со студиями дизайна. Так как мы оба хорошо владели иностранными языками, нас отправляли за границу на всевозможные выставки.

— А в какой момент вы перешли от тканей к светильникам и предметам интерьера, основав собственную студию?

Хотя мы и делали дизайн тканей для именитых домов моды, наши имена всегда оставались в тени — у этой работы не было больших горизонтов. Единственным способом развиваться дальше было открыть собственную студию. Поменяли профиль мы, можно сказать, случайно: одна подруга Леона попросила нас придумать для неё светильники. Так мы и начали ими заниматься и настолько успешно справились с этой задачей, что фото наших изделий были опубликованы очень важным журналом в мире интерьерного дизайна — The World of Interiors. Нам стали поручать крупные заказы, и в какой-то момент работа со светом вышла на первый план. Плюс мы начали развивать направление эксклюзивных интерьерных композиций из бронзы. Они имели большой успех и стали продаваться в крупных магазинах, а некоторые даже были проданы на аукционе «Сотбис». Мы с Леоном прочно вошли в круг лондонских дизайнеров. Но в какой-то момент стало известно, что он тяжело болен. Проведя несколько лет в поездках между клиниками в надежде на выздоровление, он скончался.

Армения долгое время была замкнута в себе. Я хочу привнести струю европейского дизайна и заставить армянских мастеров сойти с однообразного курса

— Как появилась идея открыть в честь Леона школу искусств?

Родители Леона, Рубен и Мэриетт Галичан, являются попечителями гуманитарной организации Friends of Armenia и участвуют во многих благотворительных проектах, связанных с образованием, здравоохранением и помощью малообеспеченным семьям в Армении и Арцахе. Рубен Галичан был председателем британской благотворительной организации Aid Armenia, которая построила и оборудовала детскую больницу в Ванадзоре. После смерти Леона Рубен и Мэриетт попросили всех друзей и родственников вместо того, чтобы покупать цветы на похороны, сделать пожертвование. Эти средства они хотели вложить в благотворительный проект, посвящённый сыну. Мы собрали значительную сумму, которая позволила его осуществить. По моему предложению в селе Мясникян Армавирской области была открыта школа декоративно-прикладного искусства. Здание было выкуплено в 2005 году, отреставрировано, и в 2007 году двери Levon Galchian Studio открылись для детей, которые получили возможность бесплатно обучаться рисунку, работе с глиной, деревом и камнем, ковроткачеству и вышивке, ювелирному делу. Там проходят лекции по истории искусства. В данный момент в школе учатся около 60 ребят. С момента её основания я стал часто приезжать в Армению, чтобы помогать проекту, обучать детей рисунку и дизайну ювелирных украшений.

— Вы обучаете европейскому дизайну?

Армения долгое время была замкнута в себе. Я хочу привнести струю европейского дизайна и заставить армянских мастеров сойти с несколько цикличного, однообразного курса. Если посмотреть на украшения, которые продают на Вернисаже, они все выполнены плюс-минус в одной стилистике и отвечают одному типу эстетического вкуса. На мой взгляд, он слишком традиционный. Я хочу аккумулировать весь потенциал местных художественных ремёсел, но по-другому всё это интерпретировать, в более современном ключе. Меня восхищает армянская культура, в музеях Армении можно увидеть потрясающие вещи — я работал во многих точках мира и мне есть, с чем сравнить. Но что касается современного производства, мне кажется, армянским мастерам нужно быть чуть ближе к международным тенденциям — это сделало бы их сильнее на рынке и открыло бы их миру.

Армения — одна из немногих стран, куда я готов возвращаться снова и снова

— Интересны ли вам другие проекты, связанные с Арменией?

Мне интересно всё, что связано с Арменией. На протяжении года я даже был членом Армянского общества в Риме, но проблема в том, что я сейчас там не живу и не могу посещать их собрания. С помощью моего близкого друга Микеле Нуччотти, профессора кафедры археологии во Флоренции, и Рубена Галичана нам удалось связать две археологических кафедры — флорентийскую и ереванскую. Итальянские исследователи приняли участие в раскопках в монастыре Аратес в Вайоц Дзоре под руководством доктора исторических наук, археолога и заведующего кафедрой культурологии исторического факультета ЕГУ Гамлета Петросяна. Цель этого исследования — изучить армянский отрезок Великого шёлкового пути. Я не участвовал в самих раскопках, но делал их зарисовки акварелью, как художник XIX века. (Улыбается). Что касается других проектов, я также был волонтёром в одной из психиатрических клиник, куда попал через маму Леона — она психолог. Чувствовать себя полезным — это важно.

— Что вам больше всего нравится в Армении?

Это страна стала моей страстью. Я путешествую по монастырям, очень люблю Ереван — это по-настоящему уютный город. У меня много друзей, я знаком с директорами многих музеев и художественных галерей. В Армении меня постоянно кто-то зовёт на ужин, дома я не ем. (Улыбается). За свою жизнь я достаточно много путешествовал, но Армения — одна из немногих стран, куда я готов возвращаться снова и снова. Несмотря на то, что я прожил в Англии 25 лет, возвращаясь туда, я не испытываю эмоций, которые мне дарит Армения. Только к ней я чувствую такое тепло и привязанность. В Армении я как в семье. Здесь все собираются за одним большим столом. Однажды, когда я уезжал, в аэропорт меня поехали провожать 8 человек на двух такси. И это в 3 часа ночи! Сказать, что я был тронут — это не сказать ничего. Такого со мной не случалось больше нигде. Мне легко общаться с армянами, хотя я и не знаю армянского языка, только несколько слов. Странная вещь…

Бабушка Леона знала множество языков, но отказывалась говорить на английском, так как считала его неприятным. У нас не было общего языка, на котором мы могли бы общаться, но каким-то образом нам удавалось говорить с ней часами, и мы друг друга понимали. И у итальянцев и у армян развиты мимика, жесты, взгляды и другие способы выражения эмоций — наверное, это нам и помогает. Иногда таким образом удаётся объяснить даже то, чего не передашь словами. Или я могу сделать рисунок, чтобы что-то показать. А сейчас вообще есть всякие онлайн-переводчики.

Выезжая за пределы Еревана, ты как будто совершаешь путешествие во времени. Это напоминает мне Италию 50-х годов из фильмов с Джиной Лоллобриджидой

— А вы могли бы переехать в Армению на более длительный срок?

Обычно я приезжаю на месяц-полтора. Я нашёл в Армении ещё и стоматолога, у которого лечу зубы уже много лет. (Смеётся). Да, пожалуй, мне хотелось бы приехать на более длительный срок и, может быть, стабильно приезжать каждый год на несколько месяцев. Армения — очень комфортная страна для жизни, в первую очередь на уровне человеческих взаимоотношений. Может быть, есть некоторые бытовые трудности — я с ними столкнулся особенно в свои первые приезды в Армению. Но, как говорится, «проблем чка». (Улыбается). Другая вещь, которая меня очаровывает: выезжая за пределы Еревана, ты как будто совершаешь путешествие во времени. Это напоминает мне Италию 50-х годов из фильмов с Джиной Лоллобриджидой или Италию времён моего детства. Конечно, есть современные машины и другие вещи, которые напоминают о том, в каком времени мы находимся, но люди, в хорошем смысле, как будто из прошлого — сейчас таких не делают.

— Какие у вас планы на будущее?

В этом году я надеюсь приехать в Армению в июле и провести курс рисунка в школе. Надеюсь найти переводчика, который поможет мне с теорией. Хотел бы предложить свой дизайн для вышивки и ковров, а также что-то из рисунков Леона — он был самым талантливым художником по тканям из всех, кого я знал, и армянином по происхождению. Будучи привязанным к своим корням, он получил европейское образование, что дало ему более открытый взгляд — это как раз тот микс, о котором я говорил, и мне бы хотелось передать это его видение. Надеюсь, что школа будет только процветать и расширяться. Пока я также планирую путешествовать по Италии, приезжать в Армению и Лондон. Сейчас живу в Маремме, в провинции Гроссето. Мой дом находится в километре от деревни, в которой всего 100 жителей. Странно, но там есть одна семья, где отец назвал своих детей — Арменио и Армения. Так что Армения всегда рядом со мной. (Улыбается).

Фотографии: личный архив Риккардо Польверони.

Беседовала Татьяна Тростникова,
 журналист, медиа-менеджер, блогер и путешественник