Публикуем полную версию статьи кандидата исторических наук, постоянного автора и эксперта изданий РБК, Forbes Russia, The National Interest, Forbes, The Hill и The American Thinker Арега Галстяна, которая вышла на портале mediamax.am.

«Самая лучшая война — разбить замыслы противника»

Сунь Цзы

Последние события, связанные с назначением нового генсека ОДКБ, в очередной раз оголили фундаментальные проблемы армянской внешней политики. Экспертная среда, СМИ и общество активно обсуждают политическое поведение президента Беларуси Александра Лукашенко и позицию казахстанского лидера Нурсултана Назарбаева относительно утверждения нового кандидата от армянской стороны после отзыва Юрия Хачатурова. Для широких армянских слоев в Ереване и многомиллионных общин данный процесс стал делом общенациональной чести и условным экзаменом для Никола Пашиняна и его команды.

В свою очередь, для Москвы, Минска и Астаны — это возможность преподнести новым молодым армянским властям урок смирения. Логика этих членов блока крайне проста: если Еревану после истории с Хачатуровым удастся выйти сухим из воды (сохранить за собой должность), это может привести к смене внутренней конфигурации взаимоотношений. Их позиция заключается в том, что все члены блока должны следовать установленным правилам игры и не предпринимать сепаратных шагов.

Действительно, в идеале природа подобных союзов заключается в том, что каждое государство добровольно передает часть своего суверенитета на наднациональный уровень, а решения принимаются на основе принципов уважения и согласования. Однако история евразийских блоков (в том числе и ОДКБ) знает достаточно случаев, когда со стороны России, Казахстана и Беларуси предпринимались шаги, не соответствующие духу стратегического партнерства и взаимопонимания.

Более того, страны-участницы чаще всего прагматично используют инструменты и площадку блока для реализации собственных прагматичных интересов. На протяжении последних десяти лет Армения вела себя довольно корректно, стремясь не вредить фантомным общим интересам организации, которые до сих пор никак не оформлены. В какой-то мере подобный подход можно понять, ведь для Еревана как потребителя продукта безопасности ОДКБ — это дополнительный формат политического и военно-технического диалога с Москвой. Вряд ли кто-то всерьез считает, что Минск и Астана, имеющие тесные экономические взаимоотношения с Азербайджаном, разделяют подходы армянской стороны по ключевым проблемам региональной и международной повестки.

В подобных обстоятельствах Армения должна четко расчертить собственные красные линии, как это последовательно делают ее партнеры по интеграционным блокам. Мы должны прийти к согласию в том, что армянская власть как суверен и голос армянской нации обязана защищать и продвигать государственные интересы, не подвергая их неоправданным рискам. Однако без выстраивания четкой и последовательной стратегии добиться этой цели невозможно.

В рамках данного очерка я бы хотел подробнее остановиться на проблемах, которые мешают конструировать внешнеполитический мозг Армении.

Первое — отсутствие целеполагания. Главным двигателем глобальной политики является постоянное столкновение интересов великих держав, считающих существование малых стран геополитическим недоразумением. Последние всегда подвержены влиянию более крупных акторов, а уровень их независимости и самостоятельности определятся по ряду качественно-количественных параметров. Основной вопрос заключается в определении геополитической смысловой нагрузки и функциональных возможностей того или иного субъекта. Например, с точки зрения Соединенных Штатов Израиль — это страна, призванная служить зеркалом демократического правового государства для ближневосточных народов, находящихся под гнетом деспотических режимов (аналогичная роль у Грузии на постсоветском пространстве), Польша — это католический форпост, сдерживающий православную Россию и играющий роль агента американского влияния в Европейском Союзе и т.д. Одни фигуры на шахматной доске многофункциональны (Израиль, Польша), другие временны. «Временные» по мере завершения возложенной на них миссии теряют свою актуальность и отходят на обочину исторических процессов. Азербайджан, благодаря государственным и лоббистским усилиям, убедил великие державы в своей значимости и необходимости как: а) альтернативного источника энергоресурсов; б) светского зеркала для шиитского населения соседнего теократического Ирана; в) одного из крупнейших покупателей на рынке вооружений и т.д.

Тот факт, что глава Казахстана в свое время на заседании о принятии решения по вступлению Армении в ЕАЭС зачитывал письмо президента Ильхама Алиева, а также последняя встреча Лукашенко с послом Азербайджана, где обсуждались вопросы по ОДКБ, говорят о том, что Баку уже стал фактором большой евразийской политики. В этом году был также запущен процесс формирования двух трехсторонних групп Иран-Турция-Азербайджан и Россия-Иран-Азербайджан, которые призваны расширить политический, экономический и энергетический диалог между странами. Это, безусловно, прибавляет азербайджанской стороне дополнительный геополитический вес (о чем уже открыто говорят в своих посланиях президенты Трамп (4 письма) и Путин (две встречи и государственный визит)).

В 90-е США рассматривали независимую Армению как одного из основных союзников в регионе, окрыленного военной победой над Азербайджаном и имеющего, по сравнению с Баку и Тбилиси, дополнительное преимущество в лице влиятельной на тот момент западной диаспоры. Россия же стремилась сохранить баланс сил в Закавказье, и армянский фактор рассматривался как инструмент сдерживания Азербайджана (проблема Каспия, турецкий фактор, энергетика, ВПК и т.д.).

Американское направление было провалено Арменией после того, как Гейдар Алиев и его союзники в лице нефтяного лобби переиграли узко ориентированное на признании геноцида армянское лобби и добились заморозки 907 раздела, предложив свои услуги Вашингтону в рамках операций в Афганистане и частично Ираке. Параллельно были налажены тесные военно-технические отношения с Израилем и его лоббистскими кругами по всему миру, которые открыли для Баку двери в большую региональную и глобальную геополитику. В те же периоды Армения вела себя крайне осторожно и пассивно, последовательно теряла население — главный государственный ресурс, распродавала заводы и иные экономические объекты. Ереван продолжал существовать в инерционном состоянии, ограничивая свой внешнеполитический функционал по форме и содержанию: сбор ограниченных диаспоральных средств для НКР, признание геноцида, надежда на вечный союз и дружбу с Россией, расчет на скорый и неизбежный конфликт Азербайджана с Ираном и т.д.

Все это привело к закономерному дисбалансу международного восприятия и более тесному сотрудничеству великих держав и региональных супердержав с Азербайджаном как более привлекательным игроком с большими возможностями и перспективами. Теперь амбиции Баку на региональное лидерство со всеми вытекающими для нас последствиями уже не кажутся фантастикой. В подобной ситуации Армении пора определить свою миссию (территориальное расширение и возвращение к борьбе за региональное лидерство или цивилизационный и технологический хаб в очерченных границах и т.д.), которая заинтересует великие державы и позволит наполнить государственный мозг смыслами, а политическое тело соответствующим функционалом. Появление цели, смыслов и функций автоматически приведет к формированию внешнеполитического понятийного аппарата, который позволит определить нужный вектор движения и избавиться от чрезмерной инерционности и радикального конформизма — основных политических инфекций, разрушающих государственный иммунитет.

Второе — хаос. Главные константы успеха во внешней политике (даже ситуативной) — порядок и упорядоченность. В нашем случае наблюдается прямая противоположность — хаос и хаотичность. За почти тридцатилетнюю независимую историю мы даже не сумели сформировать и принять такой основополагающий документ, как «Концепция внешней политики», где должны быть отражены краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные государственные интересы. Последняя «Стратегия национальной безопасности» была принята в 2007 году и не обновлялась более десяти лет (словно мир и регион замерли, и ничего не изменилось). Я уже не говорю об отсутствии «Концепции информационной безопасности» (мы подвержены постоянным информационным атакам), «Стратегии демографической безопасности» (за 25 лет потеряно более миллиона граждан), «Концепции экономической безопасности» (отсутствие серьезных инвестиций, ограниченный рынок, проблема крупного внешнего долга) и т.д. Отсутствие порядка (системности) привело к тому, что международная политика Армении стала, по сути, продуктом исторических эмоций и инерционных желаний, не учитывающих региональные и глобальные реалии, тренды и тенденции.

Подобные нарративы ведут к тому, что в основу внешнеполитического поведения ложится реактивная модель, а «звонок Путина», «слова Лукашено» и «заявление Болтона» становятся факторами принятия политических решений. Необходимо понимать, что даже внешнеполитическая риторика имеет свою логику и порядок.

Разберем на примере того же «белорусского кейса». В нынешней ситуации армянской стороне необходимо решить ряд задач морального и практического характера. Первая линия — это достойный выход из ситуации, при котором пострадает не армянский моральный облик в рамках блока, а белорусский. Вторая линия — это решение задач максимум (сохранение поста генсека за своим кандидатом) и минимум (блокирование белорусского кандидата — выпускника Бакинского военного командного училища). Для максимального эффекта нужно действовать превентивно, не вступая в заведомо проигрышные риторические баталии. Можно что угодно говорить о Лукашенко, но он матерый политик и мастер в области словесных перепалок. Вступить на этот комфортабельный для него путь выяснения отношений уже означает проигрыш. Было бы эффективнее проявить сдержанность на данном этапе и поручить соответствующим ведомствам подготовить все необходимое для включения в официальную повестку следующей встречи глав ОДКБ вопрос обсуждения «стандартов поведения» членов блока, не соответствующих духу организации и стратегического партнерства.

Не думаю, что лидеры России и Казахстана на официальной встрече организации поддержали бы поведение Минска, выносящего вопросы блока на обсуждение с иными субъектами. Это означало бы открытую поддержку сепаратных действий, что нанесло бы непоправимый вред репутации ОДКБ. Такой выверенный шаг, с одной стороны, показал бы зрелость новых властей в Ереване, с другой, не оставил бы Минску никаких шансов для маневра по вопросу кандидатов на должность генсека (нельзя предпринимать подобных односторонних действий (разговор с послом Азербайджана) без предварительного согласования с партнерами, и при этом говорить о моральности поведения иных членов).

Момент упущен, и мы имеем дело с состоявшимся фактом банальной перебранки. Мы можем даже поступить эмоционально и согласиться с необходимостью быстрого и жесткого ответа, которых не слышали от представителей прошлых властей. Но даже в этом случае риторика должна быть упорядоченной и насыщенной логикой и смыслом. Нельзя забывать, что слова в политике — это словно щит и меч, одним защищаешься, другим атакуешь противника. В данном случае использование фактора маршала Баграмяна, принимавшего участие в освобождении Белоруссии, некорректно и крайне неэффективно. Вы можете получить аналогичный ответ, что миллионы белорусов сложили свои головы за спасение Советского Союза, частью которого была и Армения. Далее по сценарию мы получаем пучину абсолютно бессмысленных и не имеющих отношения к предметам вопроса (генсек ОДКБ и встреча с послом Азербайджана) споров, бенефициаром которых станет только один игрок — Баку.

Всю эту историю, вне зависимости от ее формального исхода, уже можно считать политическим триумфом азербайджанской стороны. Мы привыкли действовать эмоционально, хаотично и реактивно, обвиняя другие страны в «продажности» или «конъюнктурности», забывая, что появление новых про-азербайджанских акторов свидетельствует лишь о последовательной и активной работе со стороны властей нашего противника и собственных упущениях и провалах. Пора привести себя в порядок.

Источник: mediamax.am