Скульптор Микаэл Оганджанян родом из Еревана, но почти 20 лет живёт и работает в Италии. На его счету участие в выставках – национальных и международных, среди которых 56-я Венецианская биеннале искусств в 2015 году, когда павильону Армении присудили «Золотого льва». В 2018 году работа скульптора «Порог – это источник» была удостоена Международной премии имени Энрико Маринелли и на протяжении полугода выставлялась во флорентийском музее Опера-дель-Дуомо. В разное время скульптуры Микаэла Оганджаняна украшали Риджентс-Парк в Лондоне и территорию дворца Пти-Пале в Париже. Его работа «Врата Мгера» была выставлена во дворе дома Дзитохцянов в Гюмри в рамках первой в Армении триеннале современного искусства. Армянский музей Москвы расспросил скульптора о его проектах и главных творческих принципах. Интервью: Татьяна Тростникова

Татьяна Тростникова: Микаэл, вы окончили ереванскую Академию художеств. Расскажите, как вы оказались в Италии.

Микаэл Оганджанян: Моя первая поездка в Италию состоялась в 1998 году, когда я участвовал в международном конкурсе скульптуры в Равенне, организованном центром и музеем Данте. А уже спустя 2 года я поступил в Академию изящных искусств во Флоренции, которую окончил в 2005 году. Моё желание приехать сюда было обусловлено любознательностью – хотелось увидеть нечто другое и получить новый опыт. Во время учёбы я начал активно участвовать в выставках и конкурсах, выполнять различные заказы. 

ТТ: Какими качествами, по-вашему, должен обладать хороший скульптор?

МО: Думаю, чтобы быть хорошим скульптором, не требуется многого – достаточно обладать развитыми техническими навыками. Но если вы спросите, что нужно для того, чтобы стать хорошим скульптором-художником, мой ответ будет иным. Здесь, помимо технических способностей и знания материалов, очень важно обладать особым взглядом, который отличает обычную скульптуру от скульптуры, представляющей из себя произведение искусства. И в этом уже не существует никаких правил. У каждого своя концепция и своё восприятие, свой способ интерпретирования, преобразования информации, которую мы собираем каждый день. Можно рассмотреть этот вопрос с точки зрения того, что такое искусство вообще. Для меня это символ, некий путь. Любое произведение искусства вне зависимости от жанра и формы передаёт энергию, ощущение. Оно не даёт ответов, но заставляет задуматься того, кто с ним сталкивается. В том числе о своём месте в мире. Скульптура – очень сложная вещь. Это трёхмерная философия. Я могу сказать о той или иной работе, что она выполнена хорошо или плохо, но это будет касаться лишь техники. Конечно, не стоит её недооценивать, но произведение работает, когда техничность в нём соединяется с мыслью и внутренней чувствительностью, которая заставляет материал вибрировать. В этом случае исполнение становится ещё тоньше и совершеннее. А там, где нет ни чувствительности ни мысли, искусство превращается в механическое действие, мёртвое и холодное. Именно поэтому не все, кому хорошо даётся техника, становятся художниками. 

ТТ: Легко ли вам было войти в творческие круги в чужой стране?

МО: Были сложные моменты, они есть сейчас и будут всегда, но при этом у меня никогда не было ощущения, что это особый, закрытый круг людей. У каждого свой путь: он может быть коротким или длинным, лёгким или трудным, но, делая свою работу хорошо, ты рано или поздно придёшь к своей цели. Я всегда твёрдо верил в то, что делаю, и относился к этому со всей ответственностью. Мною двигало желание развиваться, учиться и извлекать из этого новый опыт. За последние 5 лет со мной произошли очень важные вещи, которыми я горжусь. Например, в 2014 году я выиграл премию Henraux. Работа с фондом Henraux, который был основан в 1821 одним из офицеров наполеоновской армии и носит его имя, была очень интересной. Я несколько раз участвовал в Венецианской биеннале. В 2015 году был одним из 18 участников павильона Армении на острове Сан-Ладзаро, который выиграл «Золотого льва». На следующий год одна из моих работ была отобрана для парка скульптур Frieze, а затем для скульптурного парка в Йоркшире. 

ТТ: Проект Armenity в рамках 56-й Венецианской биеннале в 2015 году совпал со 100-летием Геноцида армян. Чувствовали ли вы в связи с этим особую ответственность?

МО: Павильон Армении в рамках биеннале был моим первым проектом с Аделиной фон Фюрстенберг, хотя познакомились мы в 2011 году. Тогда она была куратором очень красивой выставки под называнием Mediterraneo, на открытии которой мы и познакомились. Аделина пригласила меня вместе с другими армянскими художниками из других стран – Армении, Ливана, США, Бельгии, Аргентины, Германии, Бразилии, Ирана, Сирии, Франции, Турции – представлять свой народ на биеннале. Каждый год главный куратор утверждает тему, на основе которой участники из каждой страны выбирают свою. В 2015 Аделина фон Фюрстенберг выбрала армянскую тему, чтобы проанализировать феномен идентичности и национальной принадлежности на фоне современной глобализации, когда всё вокруг становится универсальным. Участие в этом проекте было для меня важным событием как с профессиональной точки зрения, так и с личной. Очень интересно было вместе с остальными участниками исследовать, что связывает нас с нашими корнями – каждый раскрыл эту тему по-своему. 

Я много думал о том, что для меня значит быть армянином и что из себя представляет армянская идентичность. В основу этого размышления легли все мои воспоминания и эмоции, которые я когда-либо испытал. Это ощущение состоит из ритма, вибрации, тесно связанной с местом, то есть с географической территорией Армении. Это особенный ритм, который я с самого детства ощущаю только там. Я убеждён, что каждый мельчайший аспект культуры народа – еда, музыка, литература, искусство и архитектура, образ мышления – тесно связаны с этим ритмом, более того, они порождены им. Это родовой ритм, он глубокий, величественный и богатый контрастами, как ландшафт Армении. Я попытался передать его через свою работу «Tasnerku» [в переводе с армянского – 12. Прим. авт.]. Это совершенное число, которое соответствует ритму Армении, как я его представляю, но у каждой страны и каждой географической точки этот ритм свой.

ТТ: Аделина фон Фюрстенберг также курировала первую триеннале современного искусства в Армении в 2017 году. Расскажите об этом проекте и своём участии в нём. 

МО: Это был большой и прекрасный проект, который курировали Аделина фон Фюрстенберг и Рубен Аревшатян [историк искусства и архитектуры, куратор выставок – прим. авт]. Тема триеннале 2017 года – «Гора Аналог». Это отсылка к незавершённому роману французского писателя-сюрреалиста Рене Домаля и некий поиск собственного пути. Художники со всех концов света – из Палестины, Италии, Франции, Греции и других стран – рассматривали эту тему с личной точки зрения. Выставки в рамках триеннале проходили в Ереване, Гюмри и Севане – в музеях и под открытым небом. Триеннале открылась выставкой Ильи и Эмилии Кабаковых в Ереване. Там же прошла выставка бразильского фотографа армянского происхождения Гаспара Гаспаряна. Моя работа была выставлена в Гюмри вместе с работами других художников.

Первая армянская триеннале носит название «Стандарт» в честь одноименного авангардного армянского журнала, единственный номер которого был выпущен в Москве поэтом Егише Чаренцем вместе с архитекторами Каро Алабяном и Микаэлом Мазманяном в 1924 году. Партнёры проекта – Армянский совет по искусству, Armenia Art Foundation и посольство Швейцарии в Армении. Главный куратор и автор идеи армянской триеннале – Аделина Джуберян фон Фюрстенберг.

ТТ: В прошлом году лучшей была признана ваша работа в рамках конкурса, организованного музеем Опера-дель-Дуомо при флорентийском соборе. В чём он заключался?

МО: Перед участниками этого конкурса стояла задача представить макеты работ, в которых бы передавалась сущность надежды. Моя работа под названием «Порог – это источник» представляет концепцию надежды, как чувствую её я. Для меня это бесконечное, непрекращающееся движение жизни, которое я постарался передать через движение пересекающих друг друга порогов. Сама жизнь – постоянное пересечение, поиск, новые опыты. Испытывая надежду, ты пересекаешь пространства и измерения. Я долго работал над этим проектом – сначала над концепцией и моделью, а затем над реализацией самой скульптуры. Весь процесс продлился с апреля по октябрь 2018 года. И начиная с октября, работа экспонировалась во флорентийском музее Опера-дель-Дуомо в течение 6 месяцев.

ТТ: Вы постоянно принимаете участие в конкурсах. А много ли у вас было персональных выставок за последнее время?

МО: Я участвую только в тех выставках и конкурсах, которые мне интересны. А персональные выставки у меня проходят нечасто. Мне не нравится сама идея выставки ради выставки – всегда должен быть какой-то повод или конкретная идея. Выставка может быть результатом твоих личных поисков или отражением социальных проблем, которые тебя волнуют. В каждом случае ты пытаешься найти новый способ интерпретации этих явлений.

ТТ: Значит, вам интересны социальные темы, столь популярные сейчас в современном искусстве?

МО: Социальные темы затрагивались в искусстве всегда – с древних времён до сегодняшнего дня. Их затрагиваю и я. Не могу оставаться в стороне просто потому, что являюсь частью всего, точно так же, как всё является частью меня. Больше всего мне интересен человек – это фантастическое явление, и в то же время трагичное и хрупкое. Я много наблюдаю за человеческими слабостями и добродетелями. Могу рассуждать на социальные темы, в том числе актуальные для армянского мира, но ключ к их раскрытию всегда должен быть универсален. Настоящее искусство не имеет ни границ ни национальности и может родиться из разных культур. А что касается спекуляций на остросоциальные темы, думаю, они были всегда – лично мне это не интересно.

ТТ: С какими материалами вы предпочитаете работать? 

МО: Мне нравятся все материалы, любимых у меня нет. Просто в разные периоды я больше использую одни или другие. Например, после конкурса Henraux начал много работать с мрамором. [Henraux Prize – проект, исследующий потенциал мрамора – прим. авт.]. Часто использую и базальт. Были периоды, когда я делал скульптуры из бронзы, различных смол и углеволокна. У каждого материала свой характер. Если тебе удаётся понять его, ты можешь выразить свою поэзию через его идентичность, и это сработает. Выбор того или иного материала всегда зависит от конкретной идеи и проекта, но он всегда происходит естественно. Задумывая ту или иную работу, я уже примерно представляю, какой она должна быть. Она рождается со всеми этими деталями – техническими, эстетическими и концептуальными. Я наблюдателен и постоянно смотрю по сторонам. Накапливаясь, этот опыт в один прекрасный день становится работой. Всё это часть меня самого, как и я – часть других. Так проявляется связь между макро- и микрокосмом. Одного без другого просто не существует. На планете 7 миллиардов людей, и хотя, на первый взгляд, один человек во Вселенной ничего не значит, это вовсе не так. Каждый человек – сам по себе Вселенная. Возвращаясь к материалам, мой выбор всегда обусловлен опытом и знаниями характеристик каждого, его положительных и отрицательных сторон. Пространство и место тоже во многом определяют, какой материал я буду использовать. 

ТТ: К слову о месте, а где вам приятнее всего видеть свои работы – в музее или галерее, в частной коллекции или на открытом воздухе?

МО: Это совершенно разные вещи. Каждая из них может работать, если ты учитываешь место и твоё произведение вступает с ним в гармонию. Одна моя большая работа находится в Йоркширском парке скульптур – я считаю, что это главный скульптурный парк Европы. Огромные работы таких скульпторов как Генри Мур, Барбара Хепуорт, Энтони Гормли, Джузеппе Пеноне представлены там на территории 500 гектаров. Мои скульптуры находятся во Франции, Германии, России и Армении, Израиле, США, Мексике, Канаде. В Италии они в основном в частных коллекциях.

ТТ: Влияет ли на вас то, что вы находитесь во Флоренции, городе искусств? 

МО: Флоренция – город огромной культуры, который я очень люблю. Когда ты учишься, невозможно не восхищаться великими людьми, оставившими след в искусстве. Но в то же время твой взгляд постепенно расширяется, ведь мир очень большой и богатый, красоты в нём очень много. Всё это в самой реальности и в человеке. Реальность фундаментальна, и именно из неё рождается искусство. Это реальность, спроецированная на будущее.

ТТ: А насколько вы ощущаете свою связь с Арменией за пределами родины?

МО: Я очень привязан к Армении с точки зрения культуры. Множество её аспектов составляют мой внутренний мир и являются для меня источниками вдохновения. Чем больше времени проходит, тем лучше я узнаю Армению. И мне, безусловно, помогает как раз то, что я нахожусь вовне. Это своего рода путешествие, которое для меня не заканчивается. При этом мне также нравится узнавать культуры других стран – в каждой есть свой захватывающий аспект. Я всегда ощущал себя гражданином мира. Мне очень хорошо и в Армении, и здесь в Италии, и в других странах. Я много путешествовал, и у меня нет никаких ментальных ограничений.

ТТ: Какие у вас планы на будущее?

МО: Не люблю рассказывать о своих планах – пусть это будет сюрпризом. Сейчас я много работаю как над заказными работами, так и над проектами, которые однажды могут стать реальностью.

Об авторе. Татьяна Тростникова — журналист, блогер и медиаменеджер, постоянный автор Армянского музея Москвы и журнала Italia-Made in Italy. Две свои большие любви, Армению и Италию, ей удаётся соединять как в журналистских, так и культурных проектах. Имея обширную сферу интересов, включающую искусство, моду, гастрономию и путешествия, любимым жанром Татьяна считает интервью. Её любовь к Армении началась с музыки Тиграна Амасяна и Комитаса — по образованию Татьяна вокалистка. К журналистике пришла, несколько лет проработав в сфере PR и рекламы.