Многих суровый XX век вынуждал переезжать из страны в страну, в результате чего работы ряда ученых, в том числе в области разведочной геофизики, практически нигде не анализировались историками науки достаточно внимательно. Среди таковых оказался и крупный ученый, мыслитель, легендарный математик, геофизик и программист Ерванд Когбетлянц. Оказавшийся на беспощадной политической шахматной доске прошлого столетия, он снискал поистине мировую славу, но в первую очередь не научными достижениями, а своим хобби — как изобретатель трехмерных шахмат.

Ерванд Геворгович Когбетлянц родился 21 февраля 1888 года на юге России, в Нахичевани-на-Дону. Этот город основали в 1779 году по указу Екатерины II, и среди его основателей был прадед ученого. Вообще их семейство было одним из самых видных среди промышленников юга России. Отец Ерванда — Геворг Мельконянович Когбетлянц — совместно с братьями владел рудниками и шахтами в Ростовской области и в Донбассе, занимался торговлей, имел суда на Азовском и Черном морях, вел строительство зданий, портов, железных дорог. Матерью геофизика была Егинэ Аковбян (Елена Яковлевна Хлытчиева) — дочь купца первой гильдии, гласного нахичеванской городской думы. Родственные связи семьи Хлытчиевых, в которой выросли два десятка детей, оказались весьма разветвленными. В частности, дочерью одной из тетушек Ерванда — Пепронэ Яковлевны — была знаменитая писательница Мариэтта Шагинян, и она, таким образом, приходилась Ерванду двоюродной сестрой.

В 1906 году Ерванд Когбетлянц окончил с серебряной медалью гимназию в Ростове-на-Дону и, отправившись во Францию, поступил на математическое отделение Сорбонны, где проучился год. Поскольку доходы семьи упали вследствие охватившего Нахичевань-на-Дону экономического кризиса, юноше пришлось вернуться в Россию, но он продолжил учебу на математическом отделении физико-математического факультета Московского университета. В Москве Ерванд жил у одной из своих многочисленных тетушек — Евгении Яковлевны Сагировой.

В 1911 году Ерванд Когбетлянц женился на Евгении Красильниковой (по-видимому, дочери крупного предпринимателя Егора Минаевича Красильникова), а спустя год у них родилась дочь Элеонора. В том же 1912-м ученый окончил университет. Талантливого выпускника оставили при университете для подготовки к профессорской деятельности. Он приступил к самостоятельным исследованиям по теории рядов и достаточно быстро стал магистром, а с 1915 года начал преподавать в Московском университете в должности приват-доцента. Свою первую научную статью он опубликовал еще в 1913-м, и вскоре его работы стали систематически появляться в ведущих европейских журналах, причем большинство из них представлял к публикации один из руководителей Сорбонны, крупный математик и механик Поль Эмиль Аппель.

В 1917 году размеренную жизнь молодого одаренного ученого из богатой семьи разрушила революция, и он покинул Москву. Сначала, судя по всему, Когбетлянц отправился в родной Ростов-на-Дону, где некоторое время поработал в Донском университете. 1 июля 1919 года его назначили доцентом Кубанского политехнического института, а утвердил назначение Совет Кубанского Краевого правительства, причем в протоколе утверждения он именуется приват-доцентом Московского университета и Донского университета Е. Г. Когбетлиевым. Вскоре, однако, гражданская война погнала ученого дальше.

В 1920-м Когбетлянц уехал в Армению и стал работать профессором Ереванского университета, но и там покоя не нашел. Сначала в Ереване установилась советская власть, потом произошел контрреволюционный переворот, который, в свою очередь, был подавлен, после чего Когбетлянцы приняли решение эмигрировать во Францию, и в 1921 году семья приехала в Париж. Там ученый занялся научной работой под руководством выдающегося математика Эмиля Бореля (ученика и зятя Поля Аппеля), совмещая ее с преподаванием математики на курсах, организованных Русским народным университетом. В 1923-м Когбетлянц успешно защитил в Парижском университете диссертацию «Аналогия между тригонометрическими и сферическими рядами с точки зрения их суммирования средними арифметическими», и ему присвоили ученую степень доктора наук.

Теория рядов долго оставалась главным направлением научной деятельности Когбетлянца и после защиты. Он активно работал над исследованием расходящихся рядов и интегралов и опубликовал в связи с этим несколько десятков статей, став признанным специалистом. Стоит отметить, что в сообществе математиков многие к таким рядам относились настороженно.

В 1920-х годах Когбетлянц увлекся геофизикой и дебютировал в 1926 году как изобретатель крутильных весов нового типа, предназначенных для измерения вторых производных потенциала силы тяжести, которые запатентовал во Франции, Германии, Великобритании и США. В процессе работы над изобретением ученый пришел к выводу, что крутильные весы можно было бы применить для лабораторного эксперимента по определению скорости распространения гравитации. Он, как и все ученые того времени, пристально следил за работами Альберта Эйнштейна и стремился к их глубокому постижению. Поскольку в печати регулярно появлялись статьи с результатами экспериментов, в которых содержались утверждения о неполной справедливости общей теории относительности, Когбетлянц решил внести свой вклад в проходящую дискуссию, и это заняло у него более 20 лет.

Несмотря на напряженную научную работу, ученый активно участвовал в общественной жизни русских эмигрантов: стал одним из основателей Русского академического союза в Париже, входил в состав его правления, был членом совета Парижского научно-философского общества, сотрудничал в Обществе русских химиков, преподавал на русском отделении физико-математического факультета Сорбонны. Русские эмигранты сообща не только трудились, но и отдыхали — любимым местом их отдыха стал Ла Фавьер на Лазурном берегу, где многие, в том числе Когбетлянцы, построили дачи. Часто они ходили в гости друг к другу и в Париже, о чем сохранились многочисленные свидетельства в Камер-фурьерском журнале Владислава Ходасевича, где Когбетлянцы именуются Когбетлиевыми.

В 1931 году Ерванд Геворгович и несколько его дачных соседей стали масонами в ложе «Свободная Россия», которую в сентябре того года основали члены ложи «Северная Звезда» в качестве дочерней мастерской. Один из создателей новой ложи — художник Иван Яковлевич Билибин. Среди других знаменитых дачников, ставших масонами, стоит отметить поэта Сашу Черного (Александра Михайловича Гликберга). Когбетлянца посвятили в масоны 14 декабря 1931 года, через полгода возвели во вторую степень, а в июне 1933-го — в третью, однако, в декабре того же года он вышел из ложи в отставку в связи с принятым решением уехать из Парижа на работу в Персию.

Переместившись в очередной раз по политической шахматной доске, Когбетлянц в течение шести лет служил в должности профессора математического анализа и астрономии в только что открывшемся Тегеранском университете. В 1936 году ему довелось в качестве члена иранской делегации принять участие в работе Конгресса математиков в Осло и сделать доклад по гравиметрии. В нем сравнивались точности измерений разными крутильными весами, на основании чего утверждалось, что предложенная система с тремя массами теоретически точнее. Труды Когбетлянца в Тегеране были отмечены иранским орденом «За заслуги в науках».

Преподавание астрономии еще более расширило круг интересов ученого. В 1937 году он выступил в Тегеране с докладом, который был посвящен рассмотрению влияния солнечных пятен на человечество, по сути близким к гелиобиологии Александра Леонидовича Чижевского. В 1939-м Когбетлянц вернулся во Францию, где стал трудиться в Национальном центре научных исследований, служил добровольцем в артиллерийском техническом отделе Французской армии, однако после поражения французских войск был вынужден задуматься о переезде в США. Эмиграция, судя по всему, не была спонтанной, ей предшествовала серьезная подготовка с помощью фонда Рокфеллера. Так, еще 23 сентября 1941 года газета «Brown and White» частного Лехайского университета в американском городе Бетлехеме опубликовала заметку, в которой президент университета объявлял о приглашении новых преподавателей, в том числе Когбетлянца.

Выбираться ученому и его жене пришлось, осуществляя «ход конем», через нейтральную Португалию на известном «судне беженцев» под названием «Серпа Пинту». 25 июня 1942 года Когбетлянцы прибыли в Нью-Йорк. В списке пассажиров им требовалось сообщить адреса ближайших родственников, и Ерванд Геворгович отметил свою мать Елену Хлытчиеву, проживавшую тогда в Ницце, а его супруга указала сестру Татьяну Берберян. Поскольку договоренности с Лехайским университетом уже были достигнуты, Когбетлянцы сразу отправилась в Бетлехем, где и прошли первые годы их жизни в США. Их замужняя дочь — Элеонора — перебралась к родителям в США с мужем Марселем и двухлетним сыном Жан-Пьером уже после войны, в декабре 1945 года.

В Бетлехеме доктора наук Когбетлянца зачислили на должность инструктора, и он преподавал математику, а также читал двухсеместровый курс «Математические методы в геофизике». Однако его интересы вовсе не сводились к преподавательской деятельности, в частности, он принял деятельное участие в работе «Симпозиума Понтиньи», проходившего летом 1944 года в городке Южный Хэдли.

В период работы в Бетлехеме Когбетлянц написал для журнала «Geophysics» статью «Количественная интерпретация магнитных и гравитационных аномалий». В ней с помощью теории функций комплексной переменной были проанализированы аномальные поля треугольной антиклинали, образованной субгоризонтальным пластом, и показано, как можно оценить параметры такой модели путем вычисления гармонических моментов. Статья произвела впечатление на американских геофизиков, и в 1945 году ее автора пригласили стать консультантом по геофизике корпорации «Standard Oil». Он перебрался в Нью-Йорк и проработал в корпорации два года.

В Нью-Йорке продолжил и преподавательскую деятельность: в Новой школе социальных исследований и в Свободной школе с занятиями повышенного типа, а с 1946 года — профессором Колумбийского университета. В 1948 году Когбетлянцы получили американское гражданство. В том же году Ерванд Геворгович запатентовал оригинальную оптико-механическую систему для измерения компонент магнитного поля и их градиентов.

1952 год принес Когбетлянцу всемирную славу как изобретателю трехмерных шахмат. Вообще попытки их создания предпринимались неоднократно начиная еще с XVIII века, когда этим заинтересовался знаменитый математик и музыкант Александр Теофил Вандермонд, позже данной проблемой упорно занимался известный шахматист Лионель Адальберт Кизерицкий. Тем не менее успеха попытки не имели, поскольку изобретатели не могли придумать, как поставить мат королю, способному перемещаться по любому из пространственных направлений. Не справился с этим и немецкий акушер и оккультист доктор Фердинанд Маак, который с 1907 года столь активно работал над трехмерными шахматами, что вошел в историю под прозвищем Raumschach (по-немецки — пространственные шахматы).

Ерванд Геворгович разрешил проблему еще в 1917 году в Москве, где обучил новой игре многих своих коллег. Осенью 1925-го он, будучи во Франции, решил запатентовать игру и через год получил на нее патент FR 608196. Однако общественность узнала об изобретении только когда в нескольких американских журналах и во множестве газет по всему миру появились краткие заметки о трехмерных шахматах. В журнале Life от 9 июня 1952 года заметку сопровождала великолепная фотография Ерванда Когбетлянца с его шахматной конструкцией, которую сделал известнейший фоторепортер журнала Йейл Джоэл и которая до сих пор воспроизводится во множестве изданий как классика фотоискусства.

Трехмерные шахматы Когбетлянца состояли из восьми шахматных досок, изготовленных из прозрачного стекла и расположенных друг над другом. Таким образом, вместо 64 клеток (8×8) обычных шахмат игроки здесь распоряжаются 512 позициями (8×8×8), между которыми фигуры могут передвигаться также вверх и вниз. В отличие от предшественников, Когбетлянц помимо стандартных шахматных фигур ввел в игру несколько новых — фаворит, гиппогриф и архиепископ, благодаря чему поставить мат стало возможным.

Появление первых массовых ламповых компьютеров привело к необходимости разработки математического обеспечения их функционирования, и в июне 1952 года корпорация IBM пригласила Когбетлянца на работу математиком-консультантом в Нью-Йоркский центр обработки данных. Перед ним были поставлены две задачи: интерпретация гравитационных и магнитных аномалий на компьютерах и оптимальное компьютерное вычисление значений стандартных математических функций. Крупнейшее же и самое известное из его научных достижений того периода — разработка алгоритма диагонализации матриц в процессе их сингулярного разложения, который с тех пор известен специалистам как «метод Когбетлянца». Благодаря всем этим работам Когбетлянца справедливо считают одним из патриархов программирования.

В конце 1950-х годов среди научных проблем, интересовавших ученого, на первый план вышло вычисление простых чисел, особенно комплексных — в России их обычно называют гауссовыми простыми числами. В тот же период Когбетлянц напряженно работал над пособиями по математике. Последние годы жизни ученого в США прошли, главным образом, в Рокфеллеровском университете Нью-Йорка, а в конце 1960-х годов он вышел на пенсию и вернулся вместе с женой в Париж. Про последний парижский период его жизни известно мало, но, судя по всему, он вновь занялся своим хобби — созданием экзотических игр, в частности, разрабатывал в компании с чемпионом мира по шахматам Робертом Фишером шахматы для трех игроков. Как и почти полвека назад, во времена патентования нового варианта тенниса, изобретателя живо интересовали игры втроем.

В феврале 1973 года Когбетлянц оформил заявку на патент под названием «Игра в шестиугольные шахматы и шестиугольное го». Вообще-то, в древнейшую стратегическую игру, известную на западе под японским названием «го» (по-китайски «вейцы», по-корейски «падук») традиционно играют, как и в шахматы, на игровых досках, расчерченных горизонтальными и вертикальными линиями. Цель игры состоит в том, чтобы, помещая поочередно по одной фишке на узлы пересечения линий, отгородить в итоге своими фишками на доске большую территорию, чем противник. Предложение сменить тип симметрии досок, понятно, кардинально меняет игры. Патент FR 2216769 на это изобретение с описаниями предлагаемых ходов шахматных фигур был выдан в августе 1974 года. Спустя три месяца, 5 ноября Когбетлянц в возрасте 86 лет скончался от рака в парижской больнице Ларибуазьер. Его тело кремировали, а прах поместили в колумбарий кладбища Пер-Лашез.

Трудная и бурная жизнь Ерванда Геворговича Когбетлянца на многомерной шахматной доске XX века была наполнена творчеством, и хочется надеяться, что память о нем как об одной из креативных фигур на этой доске сохранится в благодарной памяти потомков.

Источник: Блох Ю. Ерванд Когбетлянц на шахматной доске XX века / Геофизический журнал № 2, Т. 35, 2013