Общенародный герой и любимец, национальная гордость армян, автор плана и командующий операцией «Свадьба в горах», развернувшей Арцахскую освободительную войну к неизбежному победному итогу, генерал-майор Аркадий Иванович Тер-Тадевосян — легендарный Командос — отмечает 80-летний юбилей.

Почему, помимо уважения, народ испытывает такую большую любовь к своему герою? Потому что, кроме прочих достоинств, он удивительно человечный, простой, настоящий, прямой, открытый, скромный, и даже стеснительный. Доброй теплой улыбкой и рукопожатием поприветствовав в коридоре ДОСААФ [Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту — прим. ред.] свалившуюся как снег на голову незнакомую журналистку, на просьбу побеседовать отреагировал несколько смущенно — мол, полно вам, может, не надо, не повод? Повод, дорогой Аркадий Иванович, а вернее — причина! И в армянских домах сегодня поднимут бокалы за Ваше здоровье!

Хотя одно обстоятельство, связанное с небольшим отклонением в здоровье от нормы в юности будущего прославленного военачальника, нас не может печалить. Шесть с лишним десятилетий назад армянский парень из Тбилиси, проявляющий склонности к математике, мечтал о море и хотел поступать в мореходное училище. Но по зрению не хватило одной десятой доли до нормы, и ему отказали, в то время как в недалеком Баку было учебное заведение с красивым и громким названием «Высшее общевойсковое командное училище», куда в итоге и поступил молодой целеустремленный человек. И всё сложилось так, как сложилось.

«У меня было много друзей среди грузин, азербайджанцев, греков, евреев, татар. Вообще детство прошло хорошо — мы жили бедно, но во всем была система — кружки, театры, занятия. Жили в Тбилиси на Цветочной улице, потом переехали в другой район, где стояли три военные части».

Дед в пятилетнем возрасте чудом выжил в одну из первых волн геноцида — его родителей, священника с женой, в 1885 году турки заживо сожгли в церкви. Отец на войне попал в плен и, вернувшись, после 1945 года не мог устроиться на работу — не брали. Хорошо, что у отца была корова, которую маленький Артуш [это имя Командос получил при рождении — прим. ред.] недолюбливал. Рос, как и большинство советских детей, убежденным пионером, комсомольцем.

«Я был советским офицером, в Белоруссии мы в нашей части жили, как в стране чудес, служили, не тужили… Это моя жена настояла на переезде… В Карабах поехал не из-за идеи, а по жизненной необходимости»

После Баку и службы в Германии Тер-Тадевосян уехал в Ленинград, окончил Военную академию транспорта и тыла. Кстати, при всей любви к математике в обоих учебных заведениях ему ставили двойки — потому что на экзаменах он решал за всех, а свое задание сделать не успевал. Правда, когда преподаватели разобрались, по голове, конечно, не погладили, но справедливость в отношении оценки знаний одаренного курсанта восстановили. Затем служил в инженерных войсках в Чехословакии, Афганистане, Белоруссии.

«В Афганистане, где Вы обрели боевой опыт в условиях горной местности, Вас прозвали Горным лисом…» — легкая ухмылка Командоса не дала закончить фразу. «Знаешь, мне многое приписали. Я не принимал участия в боевых действиях в этой стране, я помогал по техническим вопросам». — «И на родину Вы вернулись не из Ростова-на-Дону, как поется в песне?» — «Нет, не из Ростова, а из Белорусского военного округа осенью 1987 года. И вообще, тогда я ехать в Армению не хотел. Я был советским офицером, в Белоруссии мы в нашей части жили, как в стране чудес, служили, не тужили, у нас были теплицы, пшеница, всё было. Это моя жена настояла на переезде. Асмик сразу примкнула к движению за независимость, за Карабах, ходила на митинги, и поначалу мы с ней сильно конфликтовали. В то время я не разделял эту позицию, и в Карабах поехал не из-за идеи, а по жизненной необходимости — повез лекарства, да и в другом там была нужна помощь. Обратно я должен был привезти 14-летнего мальчика с гангреной, но азербайджанский ОМОН его не пропустил. Я увидел людей с лицами… — нет, это были не те азербайджанцы, которых я знал, это были лица людей определенных кругов, с манией величия и превосходства. И это меня сильно разозлило. Вернувшись в Ереван, я написал рапорт и вступил в отряд “Сасунци Давид”».

В миниатюре под названием «Кто брал Шуши?» писатель-азатамартик Леон Агаджанов вспоминает фронтовой эпизод, связанный с супругой Аркадия Ивановича.

Многие советовали Командосу, как нужно взять Шуши. Накануне шушинской операции Командос получил в Степанакерте послание от жены. Он вскрыл конверт, достал письмо и вдруг выругался.

— Что случилось? — спросили бойцы.

— Еще один советчик нашелся. Все жены как жены, пишут «люблю, скучаю…»

В письме аккуратной женской рукой был нарисован план знаменитого разгрома на реке Рымник 100-тысячной турецкой армии 25-тысячной армией Суворова в 1789 году. Кроме рисунка, в письме-шпаргалке была только одна фраза: «Помни: главный враг турок — паника».

«Вот такая у меня жена. Тоже лидер. Она объединила всех женщин, чьи мужья были в Карабахе. Но тогда я рассердился — нет чтобы про детей писать, про то, что волнуется, скучает… Только позже я оценил, что рядом такой единомышленник. Благодаря ей я понял это движение».

«Мы все делали только то, что заставляла жизнь. Мы находились в окружении, нас уничтожали, мы должны были защищаться»

Когда советские войска в рамках операции «Кольцо» участвовали в этнических чистках армянских поселений и депортации жителей, ополчение крайне нуждалось в грамотном военном руководителе. Им и стал полковник Тер-Тадевосян.

«Мы все делали только то, что заставляла жизнь. Мы находились в окружении, нас уничтожали, мы должны были защищаться. А у меня были знания военного дела, которые я получил за девять лет обучения. Больше ничего. А всё остальное, что приписывают, вроде “Горного лиса”, — это уже народная молва.

И когда говорят “Вы взяли Шуши” — тоже неверно. Один в поле не воин. Везде действует коллектив. Это в прусской системе во главу угла ставится руководство. А на самом-то деле всё решает солдат. Вот у меня тут висит картинка — на весах китель генерала и гимнастерка солдата. Что перевешивает? Правильно, второе. И в штурме главную роль сыграли добровольцы, которые осознанно жертвовали собой.

Был ли я уверен в успешном исходе штурма Шуши? Нет. Но мы делали то, что должны были делать».

По иронии военной судьбы советского офицера, выпускника бакинского учебного заведения, с той стороне против него воевали бывшие однокашники. «Что поделать — жизнь такая: были друзья, а стали врагами».

«Первый приказ, который я издал, касался гуманного обращения с пленными»

«Первый приказ, который я издал, касался гуманного обращения с пленными. Хотя нашим не были свойственны зверства, какие творили азербайджанцы — я знал это по гадрутским деревням, — всё равно в целях пресечения случаев срывов это было необходимо. К пленным было гуманное отношение. Помню, у нас был доброволец Арсен Акопян (позже он погиб), он отдавал свой паек женщинам и детям, которые находились у нас после взятия Ходжалу».

Почтительное, всем известное прозвище «Командос» появилось вот как. В 1991 году в Арцахе Тер-Тадевосяна, имеющего звание полковника Советской Армии, в основном все называли «командир», хотя некоторые — за продуманную тактику, основанную на просчитывании ходов, — шахматистом. Армянская армия в то время еще не была сформирована (как известно, датой ее рождения считается 28 января 1992 года), и оборону осуществляли разрозненные отряды, которым было необходимо организованное централизованное подчинение. Некоторые руководители и бойцы добровольческих отрядов, состоявших в том числе из армян спюрка, не желали признавать это «советское» слово.

Значительное численное превосходство противника заставляло прибегать к разным военным хитростям — чтобы обмануть врага и заставить его думать, что армянских бойцов намного больше, чем на самом деле, и, главное, справиться с серьезной военной задачей силами малого отряда. Во время разработки одной из подобных «хитрых» стратегий доброволец в звании майора заметил, что это похоже на методику спецподразделений «Коммандос». Новое слово, воспринятое всеми на ура, «приклеилось» к командиру. Так Командос стал Командосом. Правда, до сих пор то и дело встречается написание его славного прозвища с двумя буквами «м» — это ошибка, ведь «коммандос» — форма множественного числа от слова «коммандо», то есть «высокоподготовленный мобильный пехотинец», которое корнями уходит в португальский, а в данном значении пришло из языка африкаанс со времен англо-бурской войны. Надо сказать, что не только применяемая военная методика, но и само слово приводило противника, прознавшего о том, что у армян появился или, как они думали, появились «коммандос», в панику.

«Наш народ сплачивается в моменты общей угрозы, но когда в игру вступают власть и политика…»

О разном хотелось бы поговорить с человеком-легендой, с командующим, который многое знает из того, чего лучше было бы не знать и чему вообще не стоило быть. «Наш народ сплачивается в моменты общей угрозы, но когда в игру вступают власть и политика… Нет, не будем об этом. Пойдем лучше, я тебе свои огурцы покажу — смотри, как растут!» На подоконнике кабинета Всеармянской патриотической общественной организации ДОСААФ, где наш генерал уже много лет руководит и обучает молодых, красуется куст, с чьих веток свисают темно-зеленые стручки, цветущие желтыми цветками, при виде которых хозяин расцветает. «Дома тоже люблю возиться в саду, у меня растут три абрикоса, три сливы, три вишни, айва, есть парник. Правда, в этом году сад я запустил, но всё исправлю. А знаешь, почему? Там выросла такая трава, цветы — ромашки, маки, — вроде бы сорняки, но какие красивые! Никому не разрешаю помогать по саду — только внукам, они поливают». У Аркадия Ивановича сын и дочь, и у каждого из них тоже по сыну и дочке.

«Какая у нас молодежь — показала Апрельская война. У меня тут были столпотворения — все стремились ехать защищать Карабах». Действительно, в ДОСААФ ходят заниматься даже многие девочки, а ведь им не требуется подготовка к обязательной армейской службе.

«Любовь народа дает мне силы. Я и не знаю, как смог бы без этого. Вокруг много лжи и несправедливости»

Добровольные общества содействия армии, авиации и флоту есть в нескольких постсоветских странах. Вспомнилось, как пару лет назад, после того как Беларусь выдала Азербайджану блогера Александра Лапшина за посещение Арцаха, Тер-Тадевосяну пришло приглашение от коллеги из Минска участвовать в торжественных мероприятиях, посвященных празднованию 90-летия этой организации. Ответ Командоса с последующими комментариями «браво, отличный троллинг!» облетел весь армнет: «Уважаемый Иван Васильевич, благодарю за приглашение, но исходя их того, что я был в Карабахе, не смогу принять участие в праздновании 90-летия ДОСААФ Беларуси». Да, в Карабахе он был, и еще как был!

«А от столпотворений желающих с Вами сфотографироваться, поговорить, посидеть, от журналистов не устаете?» — «Что ты, любовь народа дает мне силы. Я и не знаю, как смог бы без этого. Вокруг много лжи и несправедливости. Представь себе, меня увольняют из армии и при записи срока службы не дописывают один день, чтобы я не получал большее пособие. Медаль «За взятие Шуши» дали через 10 лет. Или однажды пригласили, но не пустили на парад. И что операцией руководил другой — тоже говорили. Но народ-то знает, народ-то смеется, и я вместе с вами. Вы меня держите, и я благодарен вам за это. Я приближен не к «верхам», а к народу.

Здоровья и долголетия Вам, дорогой Аркадий Иванович, Человек с большой буквы, наш любимый истинно народной герой!

Евгения Филатова,
блогер, редактор (Армения)
 специально для Армянского музея Москвы