Выдающийся маринист Иван Айвазовский по праву считается одним из самых продуктивных художников – за всю жизнь он написал около шести тысяч картин. Какая судьба постигла некоторые легендарные полотна Ивана Айвазовского после его смерти и как за них боролись коллекционеры – об этом и многом другом Армянскому музею Москвы рассказала искусствовед Рузанна Лазарян к празднованию дня рождения мариниста 29 июля.

Иван Константинович Айвазовский занимает особое место не только в истории культур России и Армении, но и Запада. В работах известного мариниста тесно переплетаются русская академическая художественная традиция и армянская поэтичность. Творчество художника можно смело назвать морской энциклопедией: на его полотнах любопытный зритель может найти все состояния морской стихии – от полного штиля до грозной бури. Благодаря содержательным и пропитанным гуманистическими идеями произведениям живописец занял почётное место среди величайших мастеров XIX века. Один из последних представителей романтизма в изобразительном искусстве, Айвазовский, несмотря на развитие новых художественных направлений, до конца своих дней не отказывался от собственного миропонимания – лиричного, но в то же время полного оптимизма. Подобное решение мариниста подчёркивает его высокое самосознание и верность взглядам, когда не время определяет интересы человека, а он сам становится творцом новых идей.

Признание к Айвазовскому пришло довольно рано, в том числе и в Европе. Исследователи отмечают, что живописец и глава французской романтической школы Эжен Делакруа отзывался о коллеге с большим уважением, а британский маринист Уильям Тёрнер, по легенде, даже написал стихотворение, вдохновившись «Неаполитанским заливом в лунную ночь». Восхищались пейзажами великого художника и на родине. В опубликованной в журнале «Время» статье, авторство которой приписывают Фёдору Достоевскому, подчёркивается сказочный характер кисти творца; Иван Крамской же откровенно признавал гениальность мастера. «Айвазовский, кто бы и что ни говорил, есть звезда первой величины, и не только у нас, а в истории искусства вообще», – высказывался художник о современнике. Таким образом, полотна Айвазовского свидетельствуют о его высоком мастерстве, способности с лёгкостью решать любые живописные задачи и, конечно же, мечтательности натуры.

Путь к славе

О рождении в 1817 году «Ованнеса, сына Геворка Айвазяна» известно благодаря записи феодосийского священника. Отец будущего художника, выходец из Галиции [сейчас – территория Западной Украины. – Прим. ред.], обосновался в Крыму в начале XIX века. Дом семьи купца располагался на окраине Феодосии и не был большим, однако младший сын Геворка Айвазяна всегда мог любоваться бескрайней морской далью и чистым небом. С детских лет он восхищался игрой водной стихии, такой переменчивой и чарующей. Нередко на горизонте появлялись военные корабли, о значении которых мальчик ещё не имел представления, как и о том, что именно ему впоследствии будет суждено запечатлеть подвиги флота.

Одним из первых талант юноши заметил градоначальник Феодосии Александр Казначеев и помог ему попасть в симферопольскую гимназию. «Успехи изрядные; в латинском и французском языках – хорошие; и в рисовальном же искусстве выказал знания превосходные», – отметили после окончания учреждения в аттестате выпускника.

Блестящие работы Айвазовского не остались незамеченными, и его порекомендовали в Императорскую Академию художеств Санкт-Петербурга, куда он поступил в 1833 году. Мастерство творец стал оттачивать под руководством Максима Воробьёва – выдающегося живописца и прекрасного наставника, обладавшего умением воодушевлять своих учеников. Профессор преподавал у таких художников, как Михаил Лебедев, Иван Шишкин, Михаил Клодт и Алексей Боголюбов, научив их любви к природе и способности её тонко чувствовать. Таким образом, под влиянием Воробьёва у Айвазовского формировалось романтическое понимание действительности.

Спустя четыре года он окончил Академию художеств с отличием – художника наградили золотой медалью, что давало ему возможность уехать за границу и совершенствоваться там. Но в Италию живописец не спешил и сперва отправился в родную Феодосию, где провел два года перед командировкой за рубеж. В 1844 году Айвазовский, уже завоевавший европейскую славу и признание западных мастеров, вернулся в Санкт-Петербург. В столице его тут же причислили к высшему Морскому ведомству в качестве живописца Главного штаба – впервые в истории отечественного искусства. Так у художника-баталиста появилась возможность прославлять российский флот.

Айвазовский много путешествовал, но своим домом всегда считал Феодосию, где любил заниматься живописью и где уже в зрелом возрасте решил окончательно обосноваться. Кроме того, художника волновало благоустройство города: там он открыл школу искусств и картинную галерею, а также руководил раскопками в Крыму. Своим взглядам и традициям романтического миропонимания Иван Константинович оставался верен до конца жизни.

Значение символа в творчестве Айвазовского

В творческой системе Айвазовского особое место занимает фактор воображения. Живописец считал, что слепо следующий природе художник не может быть свободным: он становится рабом, который механически копирует образы и явления, не добавляя собственного видения – самого важного, по мнению гения. Айвазовский видел цель творца в преобразовании мира – если не напрямую, то посредством эмоционального воздействия. «Писать молнию, порыв ветра, всплеск волны — немыслимо с натуры… Художник должен запоминать их… Сюжет картины слагается у меня в памяти, как у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нем кистью», – говорил мастер. Иван Константинович сравнивал поэта и художника, отличных друг от друга средствами выражения идей, но объединенных свободным, безграничным воображением, в котором заключается животворящая сила искусства. Когда творец вкладывает собственное понимание о жизни или отдельном предмете в произведение, оно становится дышащим и вызывает отклик публики. Так, высокое мастерство в сочетании с прекрасной зрительной памятью способно превратить самый обычный вид в настоящий шедевр.

Говоря о творчестве Айвазовского, нельзя не обратить внимание на его символизм. Мариниста неслучайно называют носителем гуманистических идей, нашедших отражение на его полотнах. Однако прямое толкование сюжета картин мастера не приведет к пониманию замысла. Здесь стоит учитывать влияние таких романтических тенденций, как возвышение личности, утверждение культа природы и чувственности. Айвазовский стремится восстановить единство человека и стихии, хотя и уравновесить силы удается не всегда, чтобы помочь зрителю прожить подавленные эмоции и обрести гармонию. На полотнах живописца и море, и небо, и человек – всё воплощает в себе эту философию. Однако центральное место на картинах мастера всегда занимает свет – символ веры, надежды и оптимизма – то, чем пронизаны все произведения художника. Таким образом он указывает на торжество природы над человеком или, если интерпретировать замысел автора более аллегорично, – победу человеком своей собственной природы, переменчивой и неопределённой.

Великое наследие Айвазовского

Наибольшее число полотен Айвазовского находится в Феодосийской картинной галерее. Второе место по количеству работ мариниста занимает Национальная галерея Армении – в музее хранится 89 произведений художника, приобретенных с помощью Правительства Республики и пожертвований ценителей искусства. Формирование коллекции Айвазовского началось сразу же после создания Армянской национальной галереи, а первые картины музею предоставила Лазаревская семинария [впоследствии – институт восточных языков. – Прим. ред.], подаренные ей самим живописцем. Среди них – «Спасающиеся от кораблекрушения», «Буря на море» и «Рыбаки на берегу моря». Ещё в молодости Айвазовский дружил с семьей Лазаревых – зажиточными армянами из дворянского рода, основавшими в начале XIX века училище для детей в Москве, впоследствии ставшее высшим учебным заведением, где преподавались армянский, турецкий, арабский и персидский языки. В Лазаревском институте учились поэты Рафаэл Патканян и Ваан Терьян, арменовед Мкртич Эмин и многие другие.

В последующие годы коллекция Национальной галереи Армении обогатилась благодаря пожертвованиям Варвары Кананян из России, Вардана Баракяна из Румынии, Мартина Газазяна из Милана, Андраника Шагиняна из США и других неравнодушных к творчеству великого мастера. Любопытна история известной работы Айвазовского «Сошествие Ноя с горы Арарат». Картина находилась в мужской гимназии Нового Нахичевана на берегу Дона, а в годы революции начала XX века ею стали закрывать щель в двери. Некоторое время спустя работу живописца заметил художник Мартирос Сарьян и в 1921 году перевез её в Ереван. Произведение Айвазовского нашло своё место в Институте древних рукописей Матенадаран и в советское время не выставлялось из-за ветхозаветного сюжета. Прошло более 40 лет, прежде чем полотно оказалось среди основной экспозиции Национальной галереи Армении благодаря стараниям искусствоведов Генриха Игитяна и Шаэна Хачатряна, а также директора музея Рубена Парсамяна в 1962 году.

Весомый вклад в формирование коллекции Ивана Айвазовского в главном армянском музее изобразительных искусств сделал Абраам Джинджян. Коллекционер перевез в Ереван 45 картин великого мариниста, в том числе произведения «Буря у берегов Ниццы», «Морской вид» и «Перед бурей. Феодосия». Джинджян дешево продал галерее работы, хотя и появлялись покупатели, предлагавшие более высокую цену. Сам коллекционер был настоящим патриотом и говорил, что у полотен Айвазовского есть свое место и оно – на родине.

В заключение хочется процитировать слова Мартироса Сарьяна о творчестве и национальном духе Ивана Айвазовского:

«Какую бы ужасную бурю ни увидели мы на его картине, в верхней части полотна сквозь скопление грозных туч всегда будет пробиваться луч света, пусть тоненький и слабый, но возвещающий спасение. Именно веру в этот Свет пронёс через века породивший Айвазовского народ. Именно в нём, этом Свете, и заключён смысл всех изображённых художником бурь».

Искусствовед Рузанна Лазарян (Ереван) специально для Армянского музея Москвы 

Благодарим за помощь в подготовке статьи Национальную галерею Армении

В оформлении обложки использован автопортрет Ивана Айвазовского из собрания Галереи Уффици