Григор Нарекаци (945–1003) — армянский богослов, поэт и философ, причисленный к лику святых. Его творчество относят к эпохе «армянского ренессанса». Самое известное его произвеведение — «Книга скорбных песнопений» — признанный шедевр мировой христианской литературы. Католической церковью он признан одним из 36 Отцов церкви, наряду с Блаженным Августином и Иоанном Златоустом. Это уникальный случай, ведь Григор Нарекаци не принадлежал к западной церкви. Ему выпало жить в эпоху богословских споров и политических перипетий, вызванных ими: в этой статье поговорим о жизни Григора Нарекаци в контексте его времени.

Григор Нарекаци (945–1003), поэт, богослов и философ, был монахом и священником. Его называли вардапетом — то есть монахом, имеющим право наставлять паству. Сам он не называл себя так, а только учителем, а точнее «ничтожнейшим из учителей». Из-за этой богоугодной скромности, он не оставил практически никаких сведений о своей жизни (как и абсолютное большинство монахов-богословов, живших в его время). Тем не менее, что-то мы можем восстановить по его работам, а что-то – по текстам современников.

Место рождения Григора Нарекаци неизвестно. Точно мы знаем, что он провел свои ранние годы в Нарекаванке, новопостроенном монастыре при деревне Нарек, на южном берегу озера Ван. Монастырь был построен из белого камня, и располагался на горе: деревня лежала перед ним на склоне, спускавшемся к озеру. Его упоминает историк X века Стефанос Торанеци, наряду с основанным в те же годы монастырем Хоромос, ставшим после одним из крупнейших монастырей Армении. Он говорит, что в Нарекаванке было множество певцов хвалебных песнопений, а также образованных в литературе мужей.

 Сам монастырь Нарекаванк, в котором жил Григор Нарекаци, был полностью заброшен и разрушен в 1915 году, во время Геноцида.

Нарекаванк был для Григора Нарекаци чем-то вроде «семейного монастыря». Его основателем был брат его деда, Анания Нарекаци, философ и богослов. Он же стал его первым наставником. Вместе с Григором в монастыре рос и его старший брат Иоанн, который стал первым преемником Анании в роли аббата, а также будущий историк Ухтанес.

Первая сохранившаяся биография Григора Нарекаци прилагается к манускрипту с текстом его «Книги скорбных песнопений» (о ней подробнее можно прочитать в нашей статье). Рукопись датируют 1178 годом: сейчас она находится в коллекции Матенадарана под номером 1568.

Эта биография, занимающая всего лист из всей рукописи, была составлена Нерсесом Ламбронаци, философом, писателем и церковным деятелем Киликийского армянского государства. Он, впрочем, был не очень заинтересован в конкретных событиях из жизни Нарекаци: он хотел описать его духовный путь. В рукописи есть четыре миниатюры, изображающие Нарекаци по-разному: «Философ», «Хранитель бдений», «Аскет». У последнего изображения, на котором Нарекаци поклоняется Христу, названия нет.

Целью Ламбронаци как биографа было, в первую очередь, вписать жизнь Нарекаци в общеисторическую хронологию. По словам историка, он был современником византийских императоров Василия II (976–1025) и Константина VIII (976–1028). В Васпуракане в это время правил армянский царь Сенекерим. На самом деле, Нарекаци застал лишь самое начало его правления, и тем не менее Ламбронаци, соблюдая историографическую традицию, соотносит его жизнь именно с правлением Сенекерима.

 Григору Нарекаци повезло жить в годы процветания царства Арцрунидов: голода и войны на его век не выпало. Но вот в церковной жизни на протяжении X–XI веков было много проблем и противоречий. Главным конфликтом был бесконечный спор между армянской церковью и византийской. Армянская церковь, как и другие церкви Закавказья, не признала в 451 году результаты Халкидонского собора: с тех пор идеологическая вражда с соседями-христианами не заканчивалась.

Ситуация была сложной, постоянно происходили сложные перестановки внутри церковного сообщества: все было неоднозначно, перемешано. В период политического господства Византии армян, упорствовавших в своих нехалкидонских убеждениях, преследовали на многих византийских территорях, хотя некоторые императоры того периода сами были армянами по происхождению. Многочисленны были и случаи обращения византийских армян в халкидонское христианство. Среди новообращенных бывали и епископы, высокопоставленные и заметные деятели, — это привело к болезненным конфликтам между частями армянской церковной иерархии, между епископами и верующими, которые не разделяли взглядов своих иерархов, и между сообществами мирян.

По всей видимости, Нарекаци (намеренно или вынужденно, нам неизвестно) придерживался провизанстийских взглядов. Именно под влиянием этого общего конфликта, в 1000 году Григор Нарекаци создал работу под названием «О кресте Апаранка», в которой восхвалил захват северной Армении императором Василием II. В отличие от своего учителя Анании и соратника по монашеству Ухтанеса, он никогда не создавал никаких сочинений специфически антихалкидонского характера.

Однако существовал и другой уровень конфликта, который самым непосредственным образом касался Григория. Довольно широко распространенное низовое движение, активное еще при жизни Григория, ставило под сомнение авторитет духовенства — начиная с католикоса и далее — и традиции Церкви. Напряжение между церковными чинами и мирянами, которые ожидали от них высокого уровня духовного примера и руководства, не было уникальным для этой эпохи. Но во времена Григория существовало особенно много людей, призывавших к церковной реформе.

На крайнем конце этого спектра находились воинствующие элементы: известно, например, вооруженное восстание, произошедшее в 915 году против епископа Сюника и его монастыря в Татеве. В связи с возрождением монашества при епископе Ованессе монастырь Татев получил от провинциальной знати большие земельные дары. Среди этих земельных даров была и крепость Цур. По словам Стефаноса, жители крепости были «безбожными, наглыми и вороватыми». Во время ночного нападения они ограбили монастырскую церковь и рабочие лавки, а также кельи монахов, ранив некоторых из них и обратив в бегство других. Нападавшие намеревались схватить и убить епископа, которого, к счастью для него, в то время не было в монастыре.

Нападавшие намеревались захватить и убить епископа, которого, к счастью для него, в то время в крепости не было. Далее епископ проклял крепость, вызвав в ней, по описанию историков, землетрясение, но в итоге ему пришлось прибегнуть к военной поддержке, чтобы уничтожить крепость и вывести ее жителей. Хотя насилие вполне могло быть вызвано недовольством тем, что их земли попали под монашеский контроль, жители крепости, похоже, также имели религиозные претензии. В частности, Степанос Орбелян пишет, что они схватили серебряный сосуд со святым крестом и вылили его вниз со скалы.

Провинция Сюник продолжала быть проблемой церковных властей. Католикос Анания Моккский (941–965) столкнулся там с еще одним восстанием, которое возглавил некий Якоб, епископ Сюника. Поддерживал его албанский католикос, резиденция которого находилась ближе к Сюнику, чем резиденция католикоса армян.

Католикос Анания, как он сам рассказывает, отправился со свитой епископов в Сюник и созвал там синод при содействии местного князя, который выступал за воссоединение с Армянской церковью. Одним из вопросов, стоявших перед синодом, было восстановление в правах раскаявшегося албанского католикоса. В результате сепаратистская иерархия Албании и Сюника продолжала оставаться в оппозиции к Анании, несмотря на то, что он предал их анафеме, вплоть до своей смерти.

В дополнение к сепаратистким настроениям, некоторые обстоятельства еще больше усложняли картину. Вопросы религиозной жизни, христианского учения и места Церкви в них уже в изобилии возникали в то самое время, когда поднимались вопросы авторитета. Раскольники из основного армянского христианства, по-видимому, были особенно многочисленны в X веке. Многие из них были простыми мирянами, хотя некоторые и занимали высокие посты; а некоторые были из числа самой церковной иерархии.

В качестве примера можно привести епископа Якоба, современника святого Григория Нарекского. Историк Аристакес рассказывает, что для Якоба и его окружения были характерны грубые одежды, простота, отказ от приятной и богатой пищи, и они всегда занимались пением псалмов. Это — типичные признаки радикальных, пуристских религиозных движений.

Благодаря своей набожности Якоб имел такое влияние, что «те, кто был горд из-за своей власти, смиренно отдавали себя в повиновение ему; настолько, что если бы он приказал им отказаться от призрака, не нашлось бы ни одного, кто бы сопротивлялся или даже осмелился бы открыть рот и издать писк». Якоб также придерживался высоких стандартов в отношении духовенства, дискредитируя тех, кто был признан недостойным. Это, по словам историка, было приятно народу.

Якоб отрицал и пытался корректировать многие церковные обряды: считал, что Евхаристию нужно совершать три раза в год, исповедь полагал недостаточной для искупления греха, а также считал недопустимым церемониальные жертвоприношения животных на заупокойных службах, которые практиковали в то время. Некоторое время Якоб был заключен в тюрьму, но потом смог уехать в Константинополь, а затем вернуться в Армению, в область Тондрака.

Такое место для убежища было объяснимо: Тондрак, расположенный к северо-востоку от озера Ван, дал название большой раскольнической группе, которая отвергала рукоположенное священство и вообще все сакральные атрибуты литургии и таинств, включая монополию основной церкви на санкционирование брака. Кроме того, его приверженцы выступали против приобретения мирских благ и, судя по всему, подчеркивали аскетические принципы и высокий моральный облик. Это была довольно изменчивая группа с самыми разными идеями; одни проповедовали то, что сегодня мы могли бы назвать возвращением к основам христианства и очищением Церкви от предполагаемой алчности монахов и клириков, а другие вообще выступали открыто против установленной Церкви. Именно под их влияние попал епископ Якоб, а также многие князья и княгини из знатных семей. Этот один пример хорошо иллюстрирует то, что во времена Григора присутствие этого элемента противоречия в Армении было значительным фактором.

В конце концов даже Ананию, настоятеля монастыря, обвинили в приверженности этой ереси. Ему даже пришлось писать антитондракийские тексты: все, чтобы обелить себя в глазах паствы и церковных авторитетов.

Григору Нарекаци необходимо было так или иначе соотносить себя с существовавшими в его время направлениями мысли. Центральная идея философии Григория — вечное спасение, зависящее исключительно от веры и божественной благодати, а не обязательно от институциональной церкви, в чем его взгляды схожи со взглядами протестантской Реформации XVI века. Из-за таких, свободолюбивых и при этом мистических взглядов, Григория могли подозревать в ереси и симпатиях к тондракийцам. Ему, как и наставнику Анании, пришлось писать трактат против тондракийцев в 980-х годах, по-видимому как раз для того, чтобы снять с себя обвинения в симпатиях к их движению.

В трактате он излагает некоторые свои богословские взгляды. Хотя Григорий не упоминает тондракийцев в Книге Плача, некоторые ученые интерпретировали некоторые главы как содержащие антитондракийские элементы. Другие ученые отмечают, что в Книге Плача доминирует тема важности таинств, особенно крещения, примирения и Евхаристии, и, таким образом, она напрямую противостоит тондракианскому отрицанию таинств. В своей борьбе с тондракианскими антиномистами Григорий следовал за своим предшественником в монастыре Нарек — своим двоюродным дядей Ананией, который был осужден за свои предполагаемые тондракианские убеждения.

Так релизиозные споры и, как следствие, политические противоречия, порой мешают увидеть истинные взгляды автора за его текстом, написанным, может быть, для самозащиты.

Источник:

The blessing of blessings : Gregory of Narek's commentary on the Song of Songs. archive.org

Обложка:
Аршак Фетваджян. Григор Нарекаци. Фото из открытых источников