Армения известна давними традициями осмысления Востока.  Исследования истории и культуры не только стран Ближнего и Среднего Востока, но и Центральной Азии, Индии и даже Монголии зачастую невозможны без тщательного штудирования трудов средневековых армянских авторов, оставивших богатейшее письменное наследие. Удалось ли сохранить и приумножить накопленное за века современной науке в Армении, и отвечает ли армянское востоковедение новым реалиям? Готово ли оно идти в ногу со временем и развиваться в соответствии с актуальными требованиями? Об этом Армянскому музею Москвы рассказал директор Института Востоковедения Российско-Армянского университета профессор Гарник Асатрян. Интервью: Андрей Чернов

Андрей Чернов: Гарник Серобович, каков на данный момент уровень развития востоковедения в Армении? 

Гарник Асатрян: Востоковедение, ориенталистика, или արևելագիտություն по-армянски — это наука о Востоке. К сожалению, представление о предмете сложилось не совсем верно. Как оно сложилось? Откуда идет? Об этом я много писал, не хочу повторяться. Целую сферу научного знания у нас подчас сводят к владению каким-либо восточным языком или к обретению навыков порождения текстов «по политической ситуации в регионе». Конечно, понимание и изучение этнополитических процессов, происходящих на Востоке, действительно, не может существовать вне востоковедения, но эта работа обязательно должна основываться на глубинном проникновении в скрытые аспекты бытия этнокультурной или этнополитической общности. Иначе мы имеем дело с другим жанром ― скорее, с журналистикой, пусть и профессиональной, но имеющей к востоковедению очень условное отношение. Кстати, порой работы профессионалов-журналистов с хорошей подготовкой по Востоку читать намного интереснее и познавательнее, чем экзерсизы так называемых востоковедов, вешающих тривиальные моменты того или иного ныне происходящего в регионе политического процесса. 

АЧ: Кого тогда можно назвать востоковедом, на ваш взгляд? 

ГА: Востоковедение, в академическом понимании, находится в многоуровневом, многоярусном измерении, вбирающем целый комплекс дисциплин. Обладание всем этим комплексом как инструментарием анализа и дает специалисту право называться востоковедом. Владение же каким-либо восточным языком или даже несколькими — это даже не начало пути. 

Зарождение востоковедения как академического направления в Армении я бы связал  с именем покойного академика Гагика Хореновича Саркисяна, который в начале 70-х гг. прошлого века старался инициировать процесс подготовки кадров именно в русле обозначенного выше видения предмета. К сожалению, результат оказался скромнее, чем он рассчитывал, хотя по некоторым направлениям у нас были достигнуты определенные успехи. 

Во вновь созданном Институте востоковедения Российско-Армянского Университета я стараюсь продолжить линию Гагика Хореновича. Надеюсь, что на этот раз успех будет более ощутимым, во всяком случае в РАУ для этого есть все предпосылки. В любом случае, востоковедение — это важнейшая отрасль знания, имеющая, помимо сугубо академической ценности, первостепенное значение в вопросах национальной безопасности страны, государственного строительства, дипломатии. Более того, востоковедение — область, уровень развития которой во многом отражает общий культурно-образовательный уровень народа, страны. Это — элитная сфера, требующая, помимо прочего, высокой гуманитарной культуры. 

АЧ: Каковы основные проблемы востоковедения в Армении? 

ГА: Полагаю, те же, что стоят перед наукой в целом. Я думаю, самое главное сейчас — разработать хорошее законодательство по науке и образованию, которое поднимет авторитет науки. А что это значит? Ведь абстрактно поднять качественную планку науки невозможно. Только тогда наука будет находиться на приоритетных позициях, когда творящие её люди будут действительно выделены. Место ученого в научной иерархии должно напрямую зависеть от его вклада в науку. Если четко следовать этому принципу, то наука будет развиваться.  В законе должен быть прописан порядок формирования иерархической пирамиды науки. 

АЧ: В этой связи как вы видите перспективы возглавляемого вами Института востоковедения РАУ? Разумеется, в широком контексте, абстрагируясь от банальной подготовки кадров…

ГА: У нас есть всё — кадры, прекрасно интегрированные в международное научное пространство, обширные связи с гуманитарными центрами по всему миру, богатая собственная научная периодика, прекрасные издательские возможности, роскошные помещения и, самое главное, понимание того, к чему мы стремимся. Направлений пока четыре — иранистика, арабистика, тюркология и индология. Уровня подготовки три: бакалавриат, магистратура и аспирантура. Есть перспектива открытия кавказоведения — для этого ведутся работы с северокавказскими коллегами и специалистами из Западной Европы. Кстати, под кавказоведением у нас в стране подразумевается, как правило, грузиноведение, хотя это направление намного шире и включает изучение народов Северного Кавказа. Мы, конечно, сфокусируем исследования в большей степени на лезгинах,  аварцах и других народах Северного Кавказа. 

И, возможно, будет африканистика — принципиально новое направление для Армении. Его формат пока ограничится регионами континента, представляющими наибольший интерес для Армении.  

АЧ: Звучит очень вдохновляюще. А что вы можете сказать о классической арменистике? Как дела в этом научном секторе?

ГА: Есть у меня одно сокровенное желание — создать в русском секторе направление классической арменистики в рамках востоковедения, на котором могли бы учиться студенты из России, да и других стран. Нам очень нужен такой центр, который готовил бы востоковедов-арменистов широкого профиля. 

То, чем я совершенно удовлетворен на данный момент — это научная продукция. Ежегодно наш небольшой коллектив издает до двух десятков статей в журналах, индексируемых в Scopus и WebofScience. Это серьезный показатель, которым мог бы гордиться крупный академический институт. Я уже не говорю о собственной научной периодике! Помимо нашего главного бренда — международного журнала Iran and the Caucasus, я очень рад тому, что и наш русскоязычный ежегодник Caucaso-Caspica: Труды Института востоковедения РАУ также приобрел международный авторитет, в нем печатаются не только армянские ученые, но авторы из России, Польши, Грузии, Украины, Китая, Ирана, США. Ежегодник индексируется в РИНЦе (Российский индекс научного цитирования)и, думаю, будет включен в российский список ВАК(Высшая аттестационная комиссия). 

АЧ: Какие международные проекты реализует РАУ?

ГА: Сотрудники Института востоковедения регулярно издают монографии в самых разных областях ориенталистики как в Армении, так и за рубежом. Многие работы переиздаются в переводах: только в текущем году две наши монографии были опубликованы в Тегеране на персидском языке. А из совсем недавнего, буквально на днях, в Тегеране вышел в свет первый выпуск научного ежеквартального журнала Штудии по кавказско-каспийской словесности — совместный проект Института востоковедения РАУ и Большой исламской энциклопедии в Тегеране. Это, по сути, первая подобная инициатива во всей истории современных армяно-иранских отношений.

АЧ: Если ли что-то, чего сейчас вам не хватает? К чему лично вы стремитесь?

ГА: Все есть, а вот времени мало. Лично я раздосадован тем, что не могу завершить несколько монографий, которые уже набраны, но требуют окончательного редактирования. Не успеваю. Чего еще не хватает? Если быть откровенным, очень не хватает здоровой научной среды в Армении, особенно в сфере гуманитарных наук, — подобной той, к которой я приобщился еще с аспирантских лет в Ленинграде, а позже — в европейских академических центрах, в частности, в Копенгагенском университете, с которым связан большой период моей научной биографии. Меня искренне радует, что именно РАУ отмечен этой здоровой научной и человеческой атмосферой. Хотелось бы, чтобы она стала доминирующей в Армении. 

Я получаю удовольствие от своей работы. Что касается личных устремлений, то я из тех счастливых людей, которые всегда были на своем месте. Я всегда работал по своей специальности, многое удалось реализовать порой вопреки обстоятельствам. 

АЧ: Что бы вы посоветовали молодым людям, избравшим востоковедение в качестве своего жизненного пути?

ГА: Для начала я бы их поздравил — они сделали замечательный выбор. А если их выбор пал на востоковедение в РАУ, то это еще и бонус к добротному образованию в виде безграничных возможностей и прекрасных профессиональных перспектив. А далее нужно просто соответствовать своему выбору. Не сворачивайте с избранного пути, всего добивайтесь собственными силами. Именно собственный усердный труд обязательно приведет вас к успеху. И именно таким образом достигнутый успех делает профессионала счастливым.   

Журналист Андрей Чернов, специально для Армянского музея Москвы