На протяжении XVII–XIX веков известные представители армянских купеческих династий Москвы принимали активное участие не только в развитии экономики и торговли, но и существенно влияли на культурное и архитектурное обогащение города. Заметный след в истории столицы оставили Егиазаряны (Лазаревы), Джамгаряны (Джамгаровы) и Торосяны (Тарасовы), создав знаковые объекты и инфраструктурные решения, многие из которых сохранились по сей день. Армянские купцы и промышленники строили особняки и производственные здания, они покровительствовали общественным и благотворительным инициативам, занимались просветительством, создавали школы и культурные центры. Благодаря каким заслугам Лазаревы, Джамгаровы и Тарасовы вписали свои имена в летопись Москвы — читайте в нашем новом материале.

СЕМЬЯ ЛАЗАРЕВЫХ: ПРОСВЕТИТЕЛЬСТВО, КУЛЬТУРНЫЕ ИНИЦИАТИВЫ И ЛАЗАРЕВСКИЙ ИНСТИТУТ

Лазаревы — одна из самых выдающихся московских армянских семей. Её члены, основатели Лазаревского института восточных языков, прославились своей благотворительной деятельностью в области просвещения и культуры.

Почти за сто лет до Лазаревых неподалёку от того места, где они построят своё учебное заведение, в палатах боярина Василия Нарышкина на Маросейке, около церкви Николая Чудотворца в Столпах, была открыта школа, ставшая вскоре гимназией. Её основателем и главным преподавателем стал саксонский пастор Иоганн Эрнст Глюк, оказавшийся в Москве в числе пленных после Северной войны. По указу от 25 февраля 1705 года школа предназначалась для детей бояр. После смерти Глюка здание пострадало от пожара, а в 1715-м школа закрылась.

Идея создания специального училища для армянских детей зародилась у Лазаревых ещё в 1791 году. В январе 1800-го Ованес (Иван) Лазаревич Лазарев завещал своему брату Овакиму (Екиму) Лазаревичу Лазареву внести 200 тысяч рублей ассигнациями в Московский опекунский совет, чтобы проценты от этой суммы использовались на строительство здания для воспитания детей армянского происхождения из малообеспеченных семей. Закладка здания состоялась 10 мая 1814 года на участке, приобретённом Лазарем Назаровичем Лазаревым у Артемия Шеримана (Шериманяна). В 1815-м в правом флигеле здания началось преподавание различных наук для учеников, среди которых были как армяне, так и представители других национальностей. Первоначально учебное заведение называлось «Армянское училище господ Лазаревых».

Считать ли совпадением выбор места? Несостоявшаяся гимназия Глюка была самой первой попыткой завести в Москве светскую общеобразовательную школу в общем смысле слова. Лазаревы продолжили это благое начинание. Работе их института сопутствовала удача. Иван и Николай Тургеневы, Константин Станиславский, Иван Айвазовский, Сергей Кара-Мурза — таков лишь неполный список известных деятелей, имевших отношение к Лазаревскому институту. Институт сыграл значительную роль в укреплении культурных и образовательных связей между Россией и Арменией. А само здание Лазаревского института стало символом культурного значения армянской общины.

Помимо культурных инициатив, Лазаревы активно занимались благотворительностью, поддерживая бедных и предоставляя средства на строительство школ, больниц и других социальных объектов. Благодаря их усилиям была создана атмосфера взаимопонимания и дружбы между армянами и русскими, а также укреплены культурные и научные связи между народами.

СЕМЬЯ ДЖАМГАРОВЫХ: БАНКИРСКИЙ ДОМ, ЗАСТРОЙКА ЛОСИНОГО ОСТРОВА И ТРАГИЧЕСКИЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

Джамгаровы вошли в историю Москвы не только как купцы и промышленники, но и как основатели одного из самых известных банкирских домов на Кузнецком Мосту. Братья Иван и Исаак создали банк, активно поддерживавший московских предпринимателей и торговцев. Банкирский дом Джамгаровых быстро завоевал доверие клиентов и стал одним из символов финансового роста Москвы в XIX веке.

Иван и Исаак Джамгаровы были членами Совета Азовско-Донского коммерческого банка. Иван также занимал должность директора Московского страхового общества от огня, а Исаак был членом Совета Нижегородско-Самарского земельного банка. Афанасий Джамгаров участвовал в Совете Общества Верхних торговых рядов на Красной площади в Москве (сегодня это ГУМ) и входил в Совет Московского Товарищества резиновой мануфактуры (позже завод «Красный богатырь»). Помнили они и о своих корнях, предложив создать объединение банков, управляемых армянскими предпринимателями.

Торговый дом «Братья Джамгаровы в Москве» был в числе учредителей «Общества Всероссийского перестрахования для взаимных страховых учреждений». Семья владела акциями заводов, железных дорог, пароходного общества «Кавказ и Меркурий», страхового общества «Русь», нефтяных и золотых приисков, а также тремя доходными домами в Москве и крупным лесным участком в 13 тысяч десятин в Костромской губернии.

Семья Джамгаровых внесла большой вклад в развитие инфраструктуры столицы. Они участвовали в застройке Лосиного острова — территории, которую они превратили из лесного массива в благоустроенную жилую зону. Застройка Лосиного острова со стороны Джамгаровых включала создание жилых и коммерческих объектов, что способствовало расширению города и улучшению качества жизни москвичей. Этот проект стал одним из первых примеров системного подхода к освоению территорий, что сделало Лосиный остров одним из самых престижных и развитых районов Москвы.

Особняк Джамгаровых на Рождественском бульваре — ещё одна важна архитектурная достопримечательность Москвы. Выполненный в стиле ампир, он стал символом роскоши и изысканного вкуса. Это здание служило резиденцией семьи, а также местом встреч армянской интеллигенции. В особняке проводились литературные вечера, выставки и другие культурные мероприятия, что превращало его в своеобразный культурный центр.

Есть в истории Джамгаровых и трагические страницы. 16 декабря 1902 года в Москве стало известно об убийстве Исаака Джамгарова — одного из выдающихся представителей семьи. Это событие произошло у Крестовоздвиженской церкви, построенной Иваном Лазаревым в Армянском переулке, и стало шоком для всей общины. Исаак был известен своей благотворительностью и приверженностью к укреплению культурных связей. Его гибель явилась большой потерей для армянского купечества Москвы и вызвала волну сочувствия среди москвичей.

Другой выдающийся представитель рода, Иван Джамгаров, был не менее успешен. Иван активно занимался делами семьи и стремился продолжить её традиции. Влияние Джамгаровых на общественную жизнь Москвы было огромным: они помогали в строительстве школ, поддерживали нуждающихся и финансировали различные культурные проекты. После революции 1917 года многие представители семьи были вынуждены эмигрировать, но их наследие сохраняется в Москве до сих пор, напоминая о значении армянской общины.

СЕМЬЯ ТАРАСОВЫХ: ТЕКСТИЛЬНОЕ ПРОИЗВОДСТВО И АРХИТЕКТУРНЫЕ ШЕДЕВРЫ

Семья Торосян (Тарасовы), занимавшаяся в основном текстильной промышленностью, была одной из самых успешных и влиятельных династий армянского купечества в Москве. Они создали успешные предприятия по производству тканей, которые обеспечивали качественной продукцией не только российский рынок, но и другие страны. Они занимали важные позиции среди московских промышленников и стали известны благодаря своей масштабной производственной деятельности и вкладом в развитие текстильной отрасли.

Торосяны были черкесскими армянами родом из Армавира. В XIX веке Аслан Торосян, основатель династии, торговал на юге России ватой, текстилем и овчиной, а также разводил лошадей. Помогали ему пятеро сыновей — Иван, Михаил, Александр, Лазарь и Гавриил. Его бизнес развивался постепенно: в 1839 году он имел лишь небольшую лавку в Армавире, но вскоре расширил дело, открыв сеть магазинов и складов в Екатеринодаре (ныне Краснодар), Астрахани, Симферополе и Севастополе.

В 1875 году семья Торосян основала ватную фабрику, а позже организовала «Товарищество мануфактур братьев Тарасовых», доход которого к 1913-му достиг почти полумиллиона рублей. Северо-Кавказский банк, принадлежавший семье, финансировал строительство Армавир-Туапсинской железной дороги. На рубеже XIX и XX веков Торосяны, теперь известные как Тарасовы, перенесли правление компании в Москву.

В начале XX века «Товарищество мануфактур братьев Тарасовых» стремительно развивалось. К 1913 году его основной капитал составил 6 млн рублей. Главная контора Товарищества располагалась в здании «Боярского двора» на Старой площади. Живя в Москве, братья Тарасовы пользовались значительным влиянием в деловых кругах столицы.

Некоторые члены семьи стали известными благотворителями и покровителями искусства, включая Николая Лазаревича Тарасова, который поддерживал Московский Художественный театр. Владимир Немирович-Данченко говорил о Николае Лазаревиче: «Трудно встретить более законченный тип изящного, привлекательного, в меру скромного и в меру дерзкого денди. Вовсе не подделывается он под героев Оскара Уайльда, но заставляет вспомнить о них. Вообще не подделывается ни под какой тип, сам по себе: прост, искренен, мягок, даже нежен, но смел; ко всему, на каждом шагу подходит со вкусом, точно пуще всего боится вульгарности». К сожалению, жизнь Николая Лазаревича оборвалась трагически. Нефтепромышленник-миллионер и меценат, московский щёголь и ловелас застрелился в 28 лет.

Его дядя, Гавриил Асланович Тарасов, известен своим особняком на Спиридоновке. Фасад здания, выходящий на Спиридоновку, украшен надписью «GABRIELUS TARASSOF FECIT ANNO DOMINI» — «Гавриил Тарасов построил в год нашей эры…», однако дата строительства на ней утрачена, осталась лишь римская цифра М.

Первоначальный проект, автор которого остаётся неизвестным, предусматривал строительство дома Тарасова в классическом стиле. Однако, получив от заказчика полную свободу в выборе стиля и формы, известный архитектор Иван Жолтовский решил отойти от московских традиций и создал усадьбу Тарасова — комплекс зданий, занявший весь участок, — в стиле итальянского Ренессанса. В фасадах Жолтовского просматривается вдохновение палладианским палаццо Тьене. Интерьерные росписи в духе Пинтуриккьо, Тинторетто, Тициана и Джулио Романо были выполнены художником Игнатием Нивинским, постоянным сотрудником Жолтовского, а фриз и потолок большого зала — Евгением Лансере.

Увы, Гавриил Асланович не увидел готового здания, он скончался за год до окончания строительства. Дом завершали уже сыновья владельца — Саркис и Георгий. Однако, по некоторым сведениям, насладиться новосельем им не удалось: городские власти потребовали огромный налог за доставшееся им в наследство имущество, обосновывая его роскошью интерьеров. Братья долго оспаривали это требование, уверяя, что их владение не так дорого, как кажется. Но в итоге им всё же пришлось заплатить полную сумму. Вскоре, с началом революции, они были вынуждены покинуть Россию.

Александр Асланович Тарасов владел домом в Скатертном переулке, а Михаил Асланович в 1909 году заказал архитектору Михаилу Гейслеру особняк на углу Малого Ржевского и Хлебного переулков. Последний, выполненный в стиле неоклассицизма с элементами модерна, отличается обилием декоративных деталей: символы процветания здесь соседствуют с могущественными львами, грифоны с лебедями и орлами, а также есть рельефы с листьями аканта, гирлянды и рога изобилия. Особняк имел два входа: один вёл в квартиру из двенадцати комнат, где жил хозяин, а второй — к сдаваемым этажам, где проживал Александр Владимирович Бер, член Московского автомобильного общества.

Особняки Тарасовых — это не просто жилые здания, а настоящие шедевры архитектуры, которые стали украшением Москвы. Особняк Гавриила Тарасова на Спиридоновке, 30 был выполнен в классическом стиле и стал символом вкуса и респектабельности семьи. Дома Тарасовых становились центрами общественной и культурной жизни: здесь проводились званые вечера, встречались представители интеллигенции, обсуждали политические и культурные вопросы.

Помимо промышленной деятельности, Тарасовы активно занимались благотворительностью, помогая нуждающимся и финансируя различные социальные проекты. Они жертвовали значительные средства на строительство школ, больниц и церквей, создавая и поддерживая инфраструктуру, полезную для жителей Москвы. Особое внимание уделялось образовательным инициативам для армянской молодёжи, что способствовало укреплению культурных связей между армянской и русской общинами.

Из семьи Тарасовых происходил Леон (Левон) Тарасов — известный французский писатель, писавший под псевдонимом Анри Труайя. Он эмигрировал после революции 1917 года и прославился как автор исторических романов и биографий. Анри Труайя сохранял уважение к своим корням и, несмотря на жизнь за границей, всегда помнил об армянском наследии и вкладе своих предков в историю России и Москвы. По предложению Анри Труайя французский режиссёр армянского происхождения Анри Вернёй напишет сборник рассказов «Майрик». Эта книга позднее станет основой для сценариев фильмов «Майрик» и «Улица Паради, дом 588», в которых Вернёй через историю своей семьи изобразил трагедию Геноцида армян и жизнь армянской диаспоры.

Дом Михаила Тарасова. Декоративные элементы фасада
Фото: Александр Мощаков / Армянский музей Москвы

Нелишним будет отметить, что и первый советский миллионер Артём Тарасов имеет отношение к династии Аслана Тарасова. Согласно информации на его официальном сайте, Артём Тарасов приходился внучатым племянником меценату Николаю Тарасову. Однако он никогда не пытался предъявить права на дореволюционную собственность (в том числе недвижимость) членов купеческой династии.

НАСЛЕДИЕ АРМЯНСКИХ КУПЕЧЕСКИХ СЕМЕЙ В МОСКВЕ

Лазаревы, Джамгаровы и Тарасовы оставили значительный след в истории Москвы — от создания торговых домов и банков до развития промышленности и вклада в культурную жизнь. Их бизнес, сеть магазинов, фабрик, страховых компаний и железных дорог, не только способствовал экономическому росту города, но и обеспечил процветание многих отраслей. Эти семьи сыграли одну из ключевых ролей в формировании того самого предпринимательского духа, присущего московской жизни. Влияние армянских купеческих семей в истории города — это не просто часть его экономической ткани, но и важная страница в истории социальной и культурной интеграции.

Рубен Пашинян, издатель, писатель, драматург