В контексте армянского кинематографа имя Дона Аскаряна является фактически неизвестным, нам не так много известно о биографии арцахского режиссёра, чьи работы когда-то получали награды на международных кинофестивалях. А киноязык Аскаряна не так широко исследован. Он незаслуженно забыт и передан забвению, хотя работы режиссёра отличаются метафоричностью.

Чем он так важен в разговоре о кино после Сергея Параджанова? И как кинематограф позволял Аскаряну рефлексировать над самыми острыми и тяжёлыми темами? Читайте в нашем материале.

О биографии режиссёра и сценариста Дона Аскаряна известно не так много. Он родился в 1949 году в Степанакерте, а в 1967 году переехал в Москву, чтобы изучать историю искусств в Московском государственном педагогическом институте. На режиссёрском факультете он никогда не учился, весь путь Аскаряна в кино складывался на киноплощадках, где он был ассистентом старших коллег. Арцахский режиссёр говорил: «Учиться можно на любом фильме, а на плохом фильме учиться даже легче, так как ты чётко понимаешь, что так снимать нельзя. А скопировать хороший фильм ты не сможешь».

Это важно учитывать, потому что киноязык режиссёра отличается своеобразным выстраиванием нарратива, где каждый кадр — отдельный миф. Основное, что он извлёк из работы с другими кинематографистами — следование собственной интуиции и верность чувствам. В интервью Дон Аскарян подчёркивал: «Все мои работы направлены на поиск правды».

Хотя режиссёр и является лауреатом многих международных премий, включая Венецианский кинофестиваль, он всё равно остаётся неисследованным и исключённым из процесса армянского кинематографа.

Вероятно, неизвестность Дона Аскаряна связана с тем, что за всю свою карьеру он снял лишь несколько картин, каждая из которых требует от зрителя внимательного наблюдения и сопереживания происходящему на экране.

В 1978 году он был вынужден уехать в Западную Германию, потому что после двух лет в тюрьме (1975-1977гг.) Аскарян не мог оставаться в СССР. Обстоятельства и желание свободы привели его в европейский контекст, который сильно отличался от советского. Хотя он и имел больше возможностей в Германии, счастья ему это не принесло, так как везде арцахский режиссёр оставался чужим. В Армению он вернулся только после 21 сентября 1991 года, когда она обрела независимость, но все идеи, которые легли в основу его фильмов, были связаны с эмиграцией. Аскарян делился, что каждый его фильм — результат многолетней работы.

Отторванность от своей земли привела к серьёзному внутреннему разлому, о котором он много рефлексировал через кинематограф. Это тоска по родным краям, к богатой истории страны, наполненной легендами, а также острое переживание трагических страниц своего народа. Всё это вплеталось в ткань фильмов Аскаряна через ускользающие от зрителя сновидческие образы.

Каждый план в его фильмах — отдельная легенда или история, которая соединяется с другой, но может существовать и отдельно. Часто эти кадры статичны, будто зритель смотрит на оживающие картины или иконы, как подмечает киновед П.Янзен. Можно сказать, что работы армянского режиссёра больше похожи на кинематографическую археологию памяти и исследование трагедии. Произведения Дона Аскаряна будто построены через зрительское узнавание и требуют интерпретирования через личный опыт. Любая его картина, даже про великого композитора и музыковеда Комитаса, через образный ряд и смыслообразующие визуальные коды ведёт диалог с зрителем об общем переживании трагедии.

«Аветик» — фильм-медитация или фильм-поэма, погружающий наблюдающего в подсознание автора. Дон Аскарян снял эту работу в Берлине, где тоска и отчаяние переполняли его, а образ Армении всё дальше отдалялся и размывался в памяти. Создание кино — это попытка зафиксировать то, что может от тебя ускользнуть или быть передано забвению. Камера, монтаж, костюмы, пейзажи и звук — всё это позволяет сконструировать иное пространство, где легенды могут существовать в одной линии с воспоминаниями о Родине. Кино Аскаряна восходит с технической стороны к методам Пелешяна и Параджанова, но преломляет их в собственной интерпретации. Его кино представлено через язык снов и легенд, где почти нет слов. Мимика актёров статична, но весь трагизм будто угадывается зрителем без дополнительного пояснения.

Упомянутая вневременность важна в его картинах, чтобы показать цикличность всего вокруг. Киновед Петер Янзен писал, что в фильмах Дона Аскаряна есть вера в жизнь, которая не высказана зрителю прямо, но представлена через вновь шелестящие листья, расцветающие цветы и красоту каждого мгновения.

На обложке — Дон Аскарян. Источник