Вчера, 15 января, в Тбилиси после продолжительной болезни скончался грузинский актер и певец Вахтанг Кикабидзе. Ему было 84 года. Кикабидзе наиболее известен по фильмам «Не горюй!», «Мелодии Верийского квартала» и, конечно же, «Мимино». Последний не только прославил актера на весь Советский Союз, но и ознаменовал начало дружбы между армянином и грузином, которая перетекла с экранов в реальную жизнь. Армянский музей Москвы собрал воспоминания Вахтанга Кикабидзе о Мгере Мкртчяне: первое знакомство, совместные съемки и шутки.

Кикабидзе и Мкртчян познакомились на съемках фильма «Не горюй!». «Меня удивило, что у него такие грустные глаза. Я же еще не знал его историю, а роль, в общем, смешная была. Это уже потом понял: он просто очень талантливый человек и играл замечательно то, что ему давали, а думал, видимо о своем невеселом», — рассказывал Кикабидзе в одном из интервью.

О тяжелой судьбе Фрунзика Мкртчяна актер узнал уже позже. В интервью Sputnik Грузия 2016 года Кикабидзе вновь отметил грустные глаза Мкртчяна: «Когда я с ним познакомился, меня поразило то, насколько у него смешное лицо, но глаза всегда очень грустные. Это потом я узнал, что у него очень тяжелая жизнь была, что такие драмы происходили: одна жена умерла, вторая умерла, дочь умерла, сын погиб, все… Он после съемки исчезал. Куда он ходил, что он делал, мы ничего не знали. Пьяным я его не видел, утром приходил трезвый на съемку. Но, уже когда мы подружились, я понял, что он пьет. С горя».

Кикабидзе говорил, что его друг очень гордился тем, что он армянин. Он рассказывал один случай, который произошел во время съемок картины «Не горюй!». Когда снимали сцену в соборе в Мцхета, Фрунзик, увидев на храме надпись на древнегрузинском, нашел в ней сходство с армянской письменностью и пошутил, что «и эту церковь тоже армяне построили!?». Вахтанг вспоминает: «Я говорю: "Как армяне построили?" Понимаете, он купил меня! И с тех пор я все время думал, как же мне ответить ему тем же. И вот снимаем мы сцену "Мимино" в ресторане, живем в гостинице "Россия". А там почему-то телефоны в гостинице стояли на подоконниках. Ты здесь лежишь, а к телефону надо бежать. Я на четыре утра поставил будильник и позвонил ему. Слышу в трубке его испуганный голос. Я говорю: "Фрунзик, извини, что я тебе звоню. Просто сейчас я такую передачу про армян слышал по "Голосу Америки". Не могу тебе не сказать. Оказывается, в Армении археологи нашли камень с надписью "500 лет армянскому комсомолу!" И я начал хохотать. А он молчит. Я говорю ему: "Ты почему не смеешься?" — А он отвечает: "А эти археологи не могли этот камень найти через 3-4 часа, чтобы я мог выспаться!?" Так мы валяли дурака. Кино есть кино!».

Еще один случай произошел во время съемок «Мимино». По словам Кикабидзе, Мкртчян блестяще импровизировал: «Сначала я думал, что его текст прописан в сценарии, а потом оказывалось, что это он сам сочинил в кадре. Когда снимали эпизод нашего танца в ресторане гостиницы "Россия", мы были прилично навеселе. А тут еще земляки Мкртчяна подзадорили его перед танцем: "Фрунзик, покажи, что армяне лучше танцуют, чем грузины. Сядь на шпагат и возьми платок с пола!" На репетиции Мкртчян совершенно спокойно проделывал этот трюк, но на съемках его заклинило. Сказался алкоголь. Режиссер Георгий Данелия начал отговаривать Фрунзика: "Не нужен тебе этот шпагат!" Мкртчян завелся: "Как это не нужен? Что, грузины хорошо танцуют, а армяне — нет?" Видя, что уговоры не действуют, Данелия попросил меня: "Когда Фрунзик будет садиться на шпагат за платком, подхвати его с пола". Так я и сделал. Фрунзик еще долго возмущался после съемок. Ему было неудобно перед земляками».

Мгер Мкртчян часто любил бывать в Тбилиси. Вот такие истории из Грузии вспоминал Вахтанг Кикабидзе: «Он часто приезжал в Тбилиси с гастролями и без, у нас его особенно любили. Фрунзику нравилось посещать знаменитые воды Лагидзе на проспекте Руставели, он запросто мог с простыми людьми затеять разговор "за жизнь", а когда что-то советовал, то цитировал своего героя из кинофильма "Мимино": "Я тебе один умный вещь скажу, ты только не обижайся…"

В 81-м в Тбилиси отмечали 60-летие образования Грузинской ССР и в Большом зале филармонии проходил праздничный концерт при полном бомонде. В конце представления перед зрителями появился Фрунзик. На сцене к тому времени за столами находились деятели искусства республик, причем в национальных костюмах. Фрунз, двигаясь по сцене с тортом в руке, спрашивал: "Вы моего друга Валико не видели, летчика?" Вскоре объявился и я — мы обнялись.

Фрунз положил на мое плечо руку и спрашивает не по тексту сценария: "Валик-джан, а что за люди здесь находятся, это хорошие люди?" И чувствую, как его рука сильно затряслась на моем плече. Получилось, что вопрос коснулся не только находившихся на сцене гостей, но и людей в правительственной ложе. А там сидели генсек Леонид Брежнев, приехавший на юбилейные торжества в Грузию, Эдуард Шеварднадзе, другие высокопоставленные деятели советского государства. Но, к счастью, пронесло. Я ответил, что да, это хорошие люди.

Однажды тбилисские гаишники остановили машину Фрунзика на Красном мосту, когда он после спектаклей в Тбилиси возвращался домой. Фрунзик вышел из машины, чтобы показать свое лицо. Сотрудники ГАИ сделали вид, что не узнают его и потребовали права. Заглянув в водительское удостоверение, попросили пройти с ними. Пришлось согласиться, сердце Фрунзика тревожно забилось. Когда гаишники провели "задержанного" под мост, перед ними открылась такая картина: на поляне был накрыт стол, за которым расположились друзья — актеры театра Руставели. Они встали, держа в руках бокалы с золотистым кахетинским, и над Курой затянули песню: "Ов, сирун, сирун, инчу мотецар…"».

Кикабидзе рассказывал также про то, что Мгер не очень любил говорит о своем выразительном носе. Однажды актер пошел на спектакль «Сирано», в котором Фрунзик играл заглавную роль. И там должен был быть длинный монолог о том, как Сирано оскорбляют из-за его носа. «Фрунзик играл Сирано, и ему ничего не надо было клеить: у него был прекрасный родной нос, но весь монолог он закончил секунд за 17, по-моему, — говорил Кикабидзе. — Потом уже, когда ехали ужинать, я спросил: "Фрунз, а почему вы так классику сократили?". Он выразительно на меня посмотрел: "Буба-джан, какому армянину приятно, когда очень долго про его большой нос говорят?"». Вахтанг также признался, что однажды ереванские журналисты подарили ему деревянную копию носа Мкртчяна, которая висит у него дома.

«Мы с Фрунзиком дружили, он был очень талантливым, со своеобразным чувством юмора. Правильно кто-то заметил, что это был великий комик с грустными глазами. Когда мы встречались, веселились, разыгрывали друг друга — воспоминаний много».

Мкртчян и Кикабидзе дружили вплоть до смерти Фрунзика 29 декабря 1993 года. Его друга Бубы не стало почти через тридцать лет.

Источники: Sputnik Армения, Sputnik Грузия, Новое время

Обложка: кадр из фильма «Мимино»