Свои материалы мы посвящали Армянскому некрополю (Ваганьково), Лазаревскому кладбищу — одному из первых общегородских кладбищ, которое появилось в 1750 году в Марьиной роще как кладбище для бедных, для тех, кто умер «дурной смертью». Свой специальный статус Лазаревское кладбище сохраняло вплоть до эпидемии чумы 1771 года, когда здесь стали хоронить тысячи умерших. Даже после того, как в XIX веке здесь начали погребать купцов, духовенство, военных и артистов, за Лазаревским кладбищем сохранялась дурная слава. В материале «Как армяне почистили "дурную карму" Марьиной рощи» мы уже рассказывали о том, как было выбрано место для строительства армянского храма на Трифоновской улице.

В 1771 году во время чумы были выстроены Введенское и Ваганьковское кладбища. Также в народе первое называют Немецким, или Иноверческим. Оно находится в районе Лефортово, и доехать до него можно от станции метро Бауманская (как раз здесь когда-то была расположена Немецкая слобода) или от Авиамоторной — трамвай № 43 как раз довезет вас до Госпитального Вала. До революции 1917 года на кладбище хоронили только иноверцев. Кладбище всегда стояло особняком в ряду московских некрополей. До недавнего времени оно было местом собраний готов, юных сатанистов, разных эзотериков. 

Вирус чумы завезли, как описывают краеведы, вместе с шерстью на суконный завод. За первые три месяца от болезни умерло 130 человек. Разгар болезни пришелся на лето. Как писал историк Михаил Пыляев, «картина города была ужасающая — дома опустели, на улицах лежали непогребенные трупы».

До того, как кладбище стало называться Введенским, на его месте было Немецкое. И хоронили на нем выходцев из Европы неправославного вероисповедания: протестантов, французских и польских католиков, прихожан Англиканской церкви. В 1840 году его приписали к лютеранским храмам святых апостолов Петра и Павла и святого архангела Михаила.

Введенское кладбище — это музей под открытым небом. Многие скульптурные памятники и надгробия созданы известными зодчими. Федор Шехтель был автором проекта, по которому создали мавзолеи мукомольных заводчиков Эрлангеров и Феррейнов. У восточного края кладбища создан мемориал германским солдатам Первой мировой войны, попавшим в плен к солдатам русской армии. У западного края кладбища расположены две братские могилы французов. В первой похоронены солдаты наполеоновской армии, над их могилой установлен монумент, который огораживает массивная цепь, столбами служат вкопанные жерлами в землю пушки времен Наполеона. Во второй были погребены шесть летчиков полка Норандия-Неман.

В некрополе можно увидеть очень старую металлическую ажурную скамейку (каслинское литье), такие в старину ставили на бульварах. Очень почитаемо захоронение врача, филантропа Федора Петровича Гааза (1780-1853). Он добился использования легких и щадящих кандалов в 5-7 килограммов вместо прежних весом 16 килограммов. Облегченные кандалы висят как украшение на его могиле — их внешний вид довольно суров, остается только вообразить себе те, о которых он писал в прошениях царю. Около 20 000 человек провожали доктора в последний путь. Говорят, к Гаазу до сих пор приходят вышедшие из тюрем.

На кладбище нашли последний приют писатель Михаил Пришвин (1873-1954), литературовед Вадим Кожинов (1930-2001), актриса Татьяна Пельтцер (1904-1992), художник Виктор Васнецов (1848-1926) — надгробный камень на его могиле представляет собой репродукцию картины «Витязь на распутье». На могиле Георга Лиона и Александры Рожновой есть панно — копия картины художника Арнольда Беклина «Остров мертвых». На главной аллее стоит необычный крест, сделанный будто в духе конструктивизма — он составлен из рельсовых полос, памятник включает и настоящее вагонное колесо: это могила железнодорожного деятеля Христиана Мейена (1832-1871).

В глубине кладбища есть мавзолей «отца русского ситца» Людвига Кноппа (1821-1894). Это место очень любимо готами. Однажды посетитель залез внутрь склепа и якобы наткнулся там на руку, торчащую из-под земли. С тех пор этот склеп называют «Вампирка». Вплоть до 1940-х годов там была статуя Христа. Считалось, что вода, стекающая с его руки, целебная. Другое название этой усыпальницы — «Дом на песке». Есть мнение, что это захоронение принадлежит семье крупного торговца Вогау. На сайте Московской духовной семинарии озвучивается другая версия — якобы оно принадлежит дочери барона фон Мекка (1863-1929). Но эта гипотеза похожа на легенду. Судьбе барона фон Мекка Армянский музей Москвы посвящал много публикаций, так как он сотрудничал с архитектором, будущим автором генплана Еревана, Александром Таманяном. Дочь барона Галина Карловна дружила с гениальным армянским зодчим, между ними даже вспыхнула страсть, которую они сдержали. Галина фон Мекк дожила до глубокой старости. Между тем, легенда гласит, что у Мекка была приемная дочь, умершая очень рано, и горю его не было конца. И он построил этот «Дом на песке» и для нее, и для себя. 

На Введенском кладбище похоронен знаменитый ресторатор и автор салата Люсьен Оливье (1837-1883). Его надгробие нашли в ходе ревизии 2008 года. 

Введенское кладбище всю свою жизнь исследует автор публикации «Введенское — самое иноверческое кладбище Москвы» Элеонора Мандалян. Это мистическое место Элеонора посещала с детства. Сама она по маминой линии из крупного рода московских немцев Виллеров. Здесь нашли последнее пристанище ее бабушка и мама.

Стоит процитировать слова Элеоноры, ведь в ее строках действительно заключен дух этого непостижимого места: 

«Едва ступив за помпезные ворота высокой кирпичной ограды в этот обособленный, словно застывший во времени мир безмолвия, я всякий раз благоговейно замирала, как от погружения в жутковатую, таинственную сказку, будоражащую и умиротворяющую одновременно. Преобладание черного камня в надгробиях непривычной формы, имитирующей европейский, зачастую готический архитектурный стиль, мавзолейчики, некрополи, часовни, склепы в виде порталов-врат в загробный мир. И обилие скульптур грустной, но дивной красоты — херувимы, коленопреклоненные ангелы с поникшими крыльями, скорбящие женские фигуры под мраморными складками накидок. А рядом неожиданные композиции типа убегающей из дома к любовнику молодой жены с красной живой гвоздикой, зажатой в бронзовой руке. (Обманутый муж сначала заказал это надгробие, а когда оно было готово, убил жену и себя)».

Как же эта история похожа на тройное самоубийство, потрясшее всю Москву в 1910 году, когда из-за несчастной любви покончил с собой 28-летний промышленник, меценат армянского происхождения Николай Тарасов (Торосян). 

Армянских захоронений на Введенском кладбище немного, есть они и в колумбарии с нишами для захоронения урн с прахом. 

Похоронены здесь профессор, доктор исторических наук Липарит Саркисович Кюзюджян, Екатерина Васильевна Катанян, Елизавета Абгаровна Катанян-Чилингарян, Григорий Ваграмович Григорьян, его супруга Вера Андреевна, двое сыновей — Григорий и Александр.

Есть захоронение в нише Русуданы Тавризян (Романовой). Русудана Леонидовна Тавризян (1910-2000) была известной актрисой, с 1935 по 1957 год служила в Ереванском театре оперы и балета имени Спендиарова, имела звание народной артистки Армянской ССР. Воспитывалась и училась в Петербурге у Агриппины Вагановой, была солисткой Михайловского театра оперы и балета в Петербурге. Вышла замуж за дирижера Михаила Тавризяна. После трагической смерти мужа с дочерью Гаяне переехала в Москву. Позже Гаяне Михайловна переехала на родину, она была очень известным специалистом по западной философии.

Среди могил встретилась и захоронение Евгении Яковлевны Аванесовой (в родстве с Зенюками). Черный обелиск стоит на могиле Вениамина Генриховича Мичинера. Его дочь Мария была замужем за армянином Айвазовым. Вениамин был сыном купца Басманной (Немецкой) слободы, мецената, спонсора Московского зоопарка Генриха Митчинера (Метшенера). Был он сам из выкрещенных евреев, также учреждал стипендии для студентов-евреев Московского университета, был благотворителем церкви Грузинской Божией матери.

Также удалось обнаружить нишу семьи Кочаровых. Грустная была история: у супругов умерла годовалая дочка Юленька.

На Введенском кладбище похоронен и член-корреспондент РАН, доктор технических наук Ваган Ваганович Шахгильдян, и Арнольд Оганесович Шахбазьян. 

Армянский музей Москвы расскажет вам о некоторых выдающихся армянских ученых, покоящихся на Введенском кладбище. Следующий материал скоро появится на сайте.

Автор фотографий — Валерия Олюнина.

Источники: 

1. «Какие тайны хранит Введенское кладбище» | m24.ru
2. «Введенское — самое иноверческое кладбище Москвы», автор Элеонора Мандалян | сhayka.org