Таты – это словно не реальный народ, а объект постмодернистской прозы, из какого-нибудь «Хазарского словаря». У одних авторов этот народ есть, например, горско-еврейский просветитель Нафтали Анисимов считал всех, говорящих по-татски, одним народом, изначально – иудейским, у других авторов - нет такого народа, а горские евреи, таты-армяне, таты-сунниты и таты-шииты – разные племена. И в этом, полагаю, уже не разобраться, особенно зная, что на татском языке ныне говорит уже немного людей – это, например, взрослое поколение горских евреев, в целом стремительно переходящих в Израиле на иврит. В Армении татский язык используют только старики, родившиеся в селе Матраса Шемахинского района Азербайджанской ССР, насчёт Азербайджана нет никаких точных данных. Говорят, в некоторых сёлах этот язык используется по сей день, например, в ауле Лагич, а кое-где, например, в сёлах Апшерона, вытеснен тюркским и пропал.  Татский язык, скорее всего, выйдет из употребления ещё при нашей жизни, и название народа совсем исчезнет, пропадёт, растворится, как пена морская.

Странная история – существовал язык, на котором говорил весь север Азербайджана в 19 веке, причём, использовали его люди трёх вероисповеданий, которые понимали друг друга, а потом прошло чуть более ста лет – и людей этих след простыл, и самого языка. Собственно, учитывая, что татский язык относится к иранской группе, это явление укладывается в так называемый «иранский отлив» - явление, широко распространившееся на окраинах царской России, когда обширные районы в мусульманских владениях Петербурга стали переходить с иранских наречий на языки тюркской группы. Практика эта была закреплена и продолжена большевиками. Перешли с фарси на узбекский Ташкент, Самарканд, Бухара, Термез, Мерв, бесчисленные кишлаки Ферганской долины, только в горах, куда сложно добраться, сохранились иранские говоры. В Азербайджане в говоривших по-татски сёлах открывались тюркские, а не персидские школы. Какую роль тут сыграла русская администрация, и зачем это было нужно Петербургу – не вполне понятно, неясно даже, политика это была или извечное русское раздолбайство, но к началу 20-го столетия влияние слабого и наполовину контролируемого русскими Ирана сменилось на территориях будущего Азербайджана влиянием враждебной России Османской империи.

Был у меня товарищ по фамилии Касабов, официально записанный армянином, но почти не говоривший по-армянски, что, впрочем, часто встречалось среди армян Баку. Касабов, тем не менее, понимал горско-еврейскую речь, это выяснилось так: в его отделе работали две девушки горские еврейки, одна как-то рассказывала другой смешную историю на родном языке, и Касабов засмеялся.  Как-то летом, после школы, Касабов позвал меня «на дачу» на шашлыки, а дача эта, как выяснилось, была домом его родителей, что располагался в селе Матраса Шемахинского района.

Машина, пыля, тащилась от Баку по Мильской степи, где ни кустика, ни деревца, и вдруг на горизонте показываются  горы. Не такие высокие, конечно, как в Карабахе или в Куткашене, но, тем не менее, это самые настоящие горы, и климат изменился, изнуряющая жара сменилась прохладой, показались леса, это была благословенная Нагорная Ширвань, и посреди неё – Матраса, рай земной. В центре деревни возвышалась большая армянская церковь с крестами на стенах, вокруг были виноградники – там делали одноимённое вино, довольно кислое, рубиново-красное, которое считалось «армянским», это притом, что до Армении отсюда было пилить и пилить. Но это ещё не самое удивительное. Речь местных жителей оказалась не армянской и не тюркской, а самой что ни на есть персидской, очень похожей на горско-еврейскую, но со странным произношением. Жители Матрасы не были похожи на армян, вернее, там попадались приблизительно армянские типы, но основная масса смотрелась несколько восточнее «обычных» армян, присутствовала лёгкая скуластость и раскосость.

Больше из той отдалённой поездки ничего не вспоминается, только то, как в разгар застолья с веток дерева прямо на стол свалилась огромная змея, и её пристрелили из винтовки (что напрочь отбило покорному слуге аппетит). Матрасинцы относились к змеям спокойно, мало того, что их там было хоть отбавляй, они шутили, будто прибыли из Мадраса, где змей ещё больше. Собственно, в такое происхождение жителей села не верится совсем – ну, во-первых, в индийском Мадрасе не говорят на иранских языках, во-вторых, это пример народной этимологии, построения истории по случайному созвучию, традиции, очень распространённой на Кавказе

Во втором населённом пункте, где проживали «таты-христиане», мне побывать не удалось, но пришлось столкнуться с двумя его жителями, дело было в Баладжарах, на республиканском призывном пункте, как раз тогда, в начале карабахского движения, призывники Карабаха на него не явились. Под вывеской «НКАО» было пусто, бакинских армян тоже было немного,  была кучка из нескольких русских и евреев, к которой прибился покорный слуга,  там были два парня откровенно сельского вида, говоривших между собой, как я понял, услыхав краем уха несколько слов, по горско-еврейски. С ними вместе мы и зашли. Это были двоюродные братья, их вызвали по одной фамилии (времена были ещё относительно спокойные), звучавшей откровенно по-армянски, то ли Степанян, то ли Саркисян. Были они из села Кильвар.

Кильвар находился в Дивичинском районе Азербайджана, был меньше Матрасы, там, якобы, разговорного армянского языка вообще не знали, только молитвы на церковно-армянском, в быту пользовались татским и тюркским. В селе была значительных размеров церковь, развалины которой до сих пор стоят.

Удивительно, но жители Кильвара неоднократно выселялись из своей деревни. Так, в конце 18 столетия группы кильварцев ушли с русскими войсками в пределы государства российского, и основали там поселения, совместно с армянами других групп – Святой Крест, ныне город Будённовск, печально известный по рейду банды Басаева, и Эдиссию – ныне в Ставропольском крае РФ. Эдиссия ещё больше запутывает историю, из-за того, что считается, будто название дано по прежней родине переселенцев – верхнесирийскому городу Эдессе, ныне Шанлыурфа в современной Турции, имевшем значительное армянское население до 1915 года. История в том, что кильварцы никак не могут быть потомками выходцев из Эдессы, где никогда не использовались иранские языки. Откуда пришло название? Ну, не одни кильварцы поселились в Эдиссии, ещё и армяне из других мест, теоретически, среди последних могли оказаться и выходцы из Эдессы, второй вариант – название «Эдесса» возникло из церковной литературы, царь этого города Абгар считается святым Армянской Апостольской церкви.

В Эдиссии не пользовались татским языком – говорили по-тюркски. Это можно объяснить тем, что двуязычные армяне Кильвара, владевшие татским и тюркским, поселились там бок о бок с двуязычными армянами из других мест, владевшими тюркским и армянским, и единственным языком, который понимали все, оказался тюркский, он и закрепился. А что же старый Кильвар? Там осталось какое-то количество жителей, во время армяно-татарской резни суннитский мулла соседней деревни, населённой татами-мусульманами, взял христиан Кильвара под защиту. Совсем другая ситуация была в Матрасе – там окружавшие посёлок татские и тюркские деревни, сплошь шиитские, сплотились против христиан. Матрасницы, что интересно, не видели в ираноговорящих мусульманах родню,  называли всех окрестных мусульман словечком «мунгал» - собственно, монголами, тюрками, те же звали матрасинцев только «эрмени», и никак иначе. Во время событий 1918 года в Матрасу сбежались жители окрестных «обыкновенных» армянских сёл, и началась трёхдневная оборона, закончившаяся неудачно, остатки христиан смогли бежать из села, оно было разграблено и опустошено, вернулись матрасинцы лишь после установления советской власти, но село больше не прирастало.

Сейчас нет Матрасы, заселённой то ли турками-месхетинцами, то ли азербайджанцами из Армении, нет и Кильвара, а третье село, где жили таты-армяне, Хачмас, было полностью уничтожено ещё в 1918 году. Однако есть Эдиссия в России и есть Нор Матраса в Армении, а это значит, что уцелело по фрагменту от Кильвара, от Матрасы, от Хачмаса, от Эдессы, от всех покинутых очагов, где долгие века возносились к небу молитвы на армянском языке. 

АМИРАМ ГРИГОРОВ