Сегодня, когда в армянском обществе очень часто звучит отрицание развлекательного кино, о возрождении «Арменкино» говорят многие выдающиеся кинорежиссеры. Гюмрийский документалист Армен Гаспарян, в частности, говорит: «Три года отделяло создание базовой киностудии “Арменфильм” — от тотального голода и разрухи».

Публикуем уникальные архивные материалы 1930-х годов из фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). Они посвящены финансированию «Азкино» и «Арменкино» в кризисное время, когда молодые национальные кинокомпании находились на грани ликвидации.

Итак, дело Кинокомитета при Совнаркоме СССР № 10. В нем отражена переписка Постоянного представительства Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики (ЗСФСР) при правительстве СССР. (Три республики — Азербайджан, Грузия и Армения, просуществовали в одном федеративном образовании — ЗСФСР — с 12 марта 1922 года по 5 декабря 1936 года.)

Переписка Представительства ЗСФСР с Кинокомитетом имела копии в Наркомфин, Госплан СССР, Госбанк СССР. Речь шла о распределении отпущенных по единому государственному бюджету СССР ассигнований на финансирование кинопроизводства, выявлении недостаточности у «Азкино» и «Арменкино» оборотных средств. Производство попадало под угрозу быть или приостановленным, или вовсе ликвидированным. Заместитель постпредства ЗСФСР Тагиев последнее считал недопустимым, «ибо перед указанными национальными организациями ставятся большие политико-просветительские задачи».

Объяснительная записка к промфинплану «Арменкино» на 1929/1930 годы говорит о том, что его деятельность в 1927/1928 годах протекала при одновременной реконструкции кинофабрики. Сама производственная деятельность «Арменкино» началась в 1925/1926 годах, но при отсутствии кинофабрики. Первая картина была снята в Армении и Грузии, а позитивные экземпляры были выпущены на кинофабрике Госкинопрома в Тифлисе. С 1926 года начала функционировать кинолаборатория «Арменкино» с ежедневной мощностью выпуска продукции 2000 метров позитивной пленки.

С 1926 по 1928 год сняли несколько полнометражных фильмов: «Зарэ», «Злой дух», «Шор и Шоршор», «Шаг за шагом» («Пять в яблочко»), «Дом на вулкане», «Шестнадцатый», «Хаз-пуш», «Раба».

Короткометражных картин в этот же период сняли заметно больше: «Землетрясение в Ленинакане», «Приезд товарища Калина в Армению», «Наводнение в Дилижане», «Открытие Дзорагэс», «Мыловаренный завод», «Детский праздник», «10 лет Октября», «Текстильная фабрика», «Похороны Спендиарова», «Пионерский праздник», «Армения сегодня», «Приезд Максима Горького», «Ленинаканская гидроэлектростанция», «Пионерский лагерь». Все это документальные хроники.

Надо сказать, что несмотря на тяжелейшее состояние, «Арменкино» производственную программу за 1927/1928 годы выполнило на 95,4%. Хотя работы протекали с перебоями и простоями по причине остановок финансирования и отсутствия киноателье.

Функционеры «Арменкино» системно боролись за строительство крайне необходимых павильонов, которые позволили бы работать в любое время года и упростить технический процесс. Сами декорации должны были удешевить производство. В 1927/1928 годах на студии трудились 37 человек (столько числилось в списке, из них 16 человек — в лаборатории и монтажном цеху). Спустя год работников стало 40 человек. Средняя зарплата в 1927/1928 годах составляла 689 р. 48 коп. Через год она увеличилась на 17,1%. А еще через год простой служащий получал 1291 руб. 20 копеек, а художественный персонал — 1884 руб. 80 копеек.

Стабильность была обеспечена экспортом картин в крупные города Западной Европы, в Америку и восточные страны. Как сказано в отчете, «довольно благоприятные и вполне рентабельные результаты». Одним из важнейших факторов было наличие «армянских колоний», фильмы показывались даже в Персии и Турции. Для этого была создана особая структура — Комитет помощи Армении (ХОК). Закнаркомторг связывался с торгпредствами СССР в Нью-Йорке, Буэнос-Айресе, Берлине. Так, наличие спюрка сразу выделило «Арменкино» среди молодых советских кинопроизводств. На экспорт шли «Намус», «Зарэ», «Злой дух», «Шор и Шоршор», «Хаз-пуш» и другие фильмы.

Бюджеты картин были невелики. При разложении стоимости негативного экземпляра на выпуск позитивных, себестоимость одного давала следующие показатели: «Зарэ» — 1492 руб., «Шор и Шоршор» — 1000 руб., «Злой дух» 1782 руб., «Дом на вулкане» — приблизительно 2148 руб., «Хаз-пуш» — 2108 руб. Студия постоянно искала способ оптимизировать расходы на выпуск кино, более рационально используя рабочую силу и уменьшая процент брака.

По прокату план перевыполнялся от 2% до 184,7%. Проблема была в том, что главный рынок РСФСР находился в монопольных условиях. Но все же «Арменкино» приносило хорошие валютные сборы. Один только «Намус» в прокате в США принес валюты на 80 тысяч рублей!

На 1929-1930 годы приходится кризис «Арменкино» и «Азеркино». В это время уже шло строительство кинофабрики в Ереване, тем не менее, обе национальные компании пришли к кассовым дефицитам. У «Азеркино» — 729.700 руб., а у «Арменкино» — немногим меньше.

Путей выходи из кризиса было три: полностью ликвидировать обе организации; сжать кинопроизводство до минимального при некоторой поддержке государства; развивать производство до полной нагрузки. Управляющий «Азеркино» т. Лисин и его бухгалтер Кобозев подписывают документ, который должен попасть в Кинокомитет. В нем сказано: «Ликвидация недопустима поскольку речь идет о национальном производстве Азербайджана, являющегося крупным национальным пролетарским центром, являющимся в то же время передовым постом на фронте продвижения социализма в зарубежные страны Востока».

И армянские, и азербайджанские кинематографисты просили примерно по 500 тысяч рублей. Кинокомитетом при Совнаркоме СССР было решено выделить «Арменкино» 300 тысяч, а «Азеркино» — 250 тысяч руб. В этом было некоторое несоответствие. «Арменкино» было крупнее по масштабам производства. Но в Баку ситуация была плачевнее. Из ведомства «Азеркино» были изъяты кинотеатры и переданы в городское подчинение. До того цена на билеты была слишком невелика, ниже, чем в Ереване.

При этом «Азкино» считалось стратегическим ресурсом для распространения просвещения в других республиках, где проживали представители татарской народности. Экспортировать из продукции бакинской студии можно было только две картины — «Во имя Бога» и «Дом на вулкане» (снят совместно с «Арменкино», режиссер Амо-Бекназарян). Как грустно писал Лисин, «обе картины прошли почти все экраны СССР и потому ожидать значительных поступлений от их эксплуатации не приходится».

Позже директором «Азеркино» был назначен тов. Цейруль. Мы видим, что в киноуправленцах Азербайджана того времени нет ни одной тюркской фамилии. Цейруль составляет проект тематического плана художественных и культфильмов на 1929/1930 годы. Студия планировала выпустить несколько художественных фильмов: «Большое в малом» — о землепользовании и классовой борьбе; «Комсомольская первая» — о героической борьбе комсомольского коллектива «Первой комсомольской буровой»; «Сироты живых»; «Отец и дочь» — о том, как дочь-комсомолка выдает органам отца-предателя; «Камо» — о эпизоде из жизни знаменитого революционера, связанного с Азербайджаном; «Мой товарищ» — детский фильм о трудовом интернациональном воспитании; «Путь в Индию» (совместно с Межрабпомфильмом).

Также снимались документальные фильмы и кинохроника. Это были регулярные киножурналы, посвященные важнейшим событиям в республике и за ее пределами.

Очевидно, что сами чиновники из Кинокомитета были заинтересованы в сотрудничестве армянских и азербайджанских кинематографистов. Армяне могли дать сильное партнерство, что исторически доказывалось много раз. Тому пример строительство Баку, развитие культурных объектов в республике.

В архивах хранится стенограмма заседания, которое ведет секретарь Кедрова Р.А. Председателем Кинокомитета при СНК СССР тогда был большевик первой волны Ян Эрнестович Рудзутак. Соратник Ленина по борьбе с троцкизмом, прошедший царскую каторгу, в дальнейшем — нарком путей сообщения СССР, заместитель председателя Совета народных комиссаров в 1937 году был арестован по ложному обвинению в организации латышской антисоветской организации и через год расстрелян. С Рудзутаком дружил Анастас Иванович Микоян. Тут можно внести важный дискурс. В эти же 1930 годы Микоян — нарком снабжения, с 1934 нарком пищевой промышленности. Он также использует колоссальные возможности армянской диаспоры мира, продвигая советскую продовольственную программу.

По воспоминаниям, Рудзутак был скромным и честным человеком, превосходным работником. Помощников он подбирал себе, как видим, тоже очень талантливых и деликатных. Из стенограммы видно, как Кедрова с интересом выслушивает все стороны диалога.

В обсуждении участвует директор (1923-1937) «Арменкино» Даниел Мартынович Дзнуни. Кинокритик, автор воспоминаний и книги «Очерки по истории армянского кино» (1967). Он просит увеличить производство «Арменфильма» до 9-12 картин в год. Говорит об опыте выживания в условиях отсутствия финансирования: они «нажимали» на ряд трестов, организаций, привлекали общественность, кооперативы, профсоюзы.

«Мы создали некоторый актив, — говорит Дзнуни, — от которого и получали помощь. Он союзного правительства мы до сих пор не получили ни одной копейки. До сих пор мы обходились нашими средствами, но теперь, когда работу нужно поставить более серьезно и более развернуто, мы ставим вопрос так — или надо создавать серьезную организацию, или ликвидировать “Арменкино” вообще».

Тут приоткрывается еще одна малоизвестная страница истории армянской киностудии: мало того, что уже 7 лет она самостоятельно ищет финансирование. Но от армян, как от самых успешных киномастеров, требуют экспортировать фильмы на сумму в три раза большую, чем у остальных национальных производств: 50 тысяч рублей ежегодно, а не 15.

Кедрова предлагает ему подумать о слиянии с «Азкино». Дзнуни не отвергает предложения, считая, что это возможно, если обе организации «финансово оздоровятся», тогда вместе можно выйти на 80 картин в год. Спорит Дзнуни и с представителем ЗСФСР: «У нас только два молодых, которые три года были на практике, в этом году дали короткометражные кинофильмы, очень удачные, мы на них вполне надеемся».

Дзнуни поднимает вопрос работы сценаристов. Так как есть те, кто считает, что «Арменкино» не справится по количеству хороших сценариев. Он говорит о том, что произведения Александра Ширванзаде и Ованеса Туманяна стали первыми экранизациями. Как мы знаем, впоследствии многие выдающиеся армянские писатели сотрудничали с киностудией. Среди них — Грант Матевосян, Перч Зейтунцян, Агаси Айвазян.

Итак, мы видим размах и «величие замыслов» с одной стороны, с другой — недостаточное финансирование. В феврале 1930 года председатель ВСНХ Арсен Есаян дает в Москву телеграмму:

«Комиссия Кедровой приняла заявку Арменкино размере трехсот тысяч рублей тчк ассигнования означенной суммы крайне необходимо иначе срывается производственный план Арменкино и ставится вопрос консервирования фабрики на два года тчк настоятельная просьба удовлетворить заявку».

Вторая телеграмма уходит из Баку от председателя ВСНХ АССР Агамурова.

«Подтверждая необходимость ходатайствуем отпустить целевую ссуду 250000 для выполнения промфинплана Азеркино на 1929-30 год».

Подведем итог. Не только выживанию, но и лидерству «Арменкино» среди национальных киноорганизаций СССР способствовало несколько факторов:

1. культурные и финансовые связи с диапорой;

2. большой опыт в фотоискусстве и театральной драматургии;

3. первоклассные сценарии благодаря участию в создании фильмов писателей.

Что касается «Азкино», то в 1930-е годы оно не было таким высокохудожественным и самодостаточным.

Источники:

• О финансировании «Азкино» и «Арменкино». 8 января-12 января 1930 года. Государственный архив РФ (ГАРФ, фонд Р-7816, оп. 1, д. 10)

• Революционер Рудзутак Ян Эрнестович: биография, история жизни и интересные факты | fb.ru

Валерия Олюнина