Художник, режиссер и активист Сона Татоян написала статью об Османе Кавала и поделилась своим рассуждениями  с читателями армянской газеты Стамбула «Агос».

Сона пишет о том, что когда умерла ее бабушка (сирийско-армянского происхождения), которую ласково звали Марине в своем доме в Алеппо накануне Рождества 2012 года, Осман Кавала был тем знакомым в Турции, который утешал Сону больше всех.  Он стал для нее другом, и сегодня этот человек несправедливо сидит в тюрьме строгого режима в Стамбуле.

Осман Кавала является одним из величайших послов Турции: человек с жесткой позицией улучшить  жизнь в своей стране, в то же время он верит в способность Турции к подлинному лидерству, основанному на любви, а не на страхе.

Осман Кавала - строитель мостов.  неутомимый защитник бесправных: от различных национальных меньшинств до беспризорных детей, друг бесчисленных художников, писателей и деятелей культуры.

Я была в Стамбуле, когда бабушка Марине умерла за несколько дней до того, как аэропорт в Алеппо был закрыт из-за боевых действий. Ни один из ее пяти взрослых детей не был в Сирии, чтобы похоронить мать - двое жили в Штатах, а трое из них выехали в Армению в качестве беженцев со своими супругами и детьми за несколько месяцев до этого.

В то время я знала Османа Кавалу всего два месяца. Этот сдержанный, спокойный джентльмен очень сильно повлиял на обстоятельства моей жизни. За обедом, со слезами на глазах, он настоял, чтобы я написала статью о Марине. Он хотел перевести ее на турецкий язык и опубликовать в прогрессивной газете «Радикал», теперь не существующей в связи с подавлением свободы слова в Турции.

Кажется, я спросила, почему он, турок, так трогательно относится к моей личной трагедии.

«Потому что я и моя бабушка были очень», - сказал он.

Его добрый голос затих.  

По его настоянию я написала очень личные воспоминания о бабушке.

Осман предоставил мне возможность поделиться моими воспоминаниями с более широкой турецкой аудиторией.

Семья Марине была из Газиантипа в Анатолии, она выросла в Алеппо. Через ее жизнь проходили культурные перекрестки мира: армянский, турецкий, арабский. Моя бабушка: женщина, которая отказалась покинуть свой дом и отказалась от того, чтобы ее сердце жило в страхе и темноте.

За годы, прошедшие с того момента, как я разделила свое горе с Османом, я испытала щедрость его духа. Меня поддерживали вот такие нежные люди, как он.  

В 2015 году он пригласил меня присоединиться к нему и еще одному турецкому другу, чтобы вместе поехать на открытие Венецианской биеннале.

В этом году турецкий павильон представлял персональную выставку турецкого художника армянского происхождения Саркиса, который показывал путь, которым может идти Турция, чтобы признать Геноцид армян.

Это культурное заявление было использовано как мощное признание и способ предложить исцеление сломанной, общей истории армян и турок.

 Когда мы блуждали по потрясающей выставке, любуясь витражами, которые висели вокруг галереи, я взглянула на своего друга, который был занят коллажем, посвященным Гранту Динку. Уважаемый турецко-армянский журналист был близким другом Османа. Слезы тихонько струились по лицу Османа. Наши глаза встретились на мгновение в знак признания, затем мы молча продолжили нашу прогулку по экспозиции.

Я сирийско-армянская американка, чьи предки вышли из Анатолии. В течение 14 лет я работаю над проектом фильма «Три яблоки с небес» по мотивам книги Мишлайн Ахарона Марка, которая уходит корнями в понимание разлома армянской идентичности, нашей наследственной меланхолии. Сама я верю в нашу способность сублимировать эту травму во что-то конструктивное, хотя мои отношения с Турцией были многогранными, сложными, болезненными.

Осман открыл для меня еще одну Турцию. Именно через Османа я встретила прекрасных людей, мы стали одной компанией.  Многочисленные турецкие, курдские, армянские, сирийские художники, писатели, режиссеры, ученые и музыканты, мы собрались вместе, чтобы поделиться новостью, что-то сделать вместе, посмеяться, поплакать.  

Осман Кавала - духовный хирург. Сегодня через мое сознание проходят потоки прошлых разговоров с Османом. Я вспоминаю, как Осман волновался, когда мы горячо говорили о сострадании.

Как мы исцеляем армян и турок?

Как мы преодолеем наше наследие? Как нам сделать это вместе?

Мы делаем это через искусство! Через диалог! Благодаря культурному вовлечению и возможностям взаимного уважения.

В Османе Кавала я нашла источник света - великий и благородный свет, который осветил для меня и многих других надвигающуюся, пожизненную темноту. Он - человек, который соединяет в ответ на разъединение.

Когда я увидела его  в последний раз пару месяцев назад, моя эгоистичная забота о его безопасности перевешивала мое понимание того, насколько важна его деятельность для турецкого общества. Я призвала его остаться в Берлине на некоторое время, продолжить культурные проекты из Германии. «Я не покину свою страну, - сказал он, - я не остановлю работу, которую я делаю. Это важно. Это мой дом».

 18 октября Осман вернулся в Стамбул из Газиантипа, где он встречался с представителями Института Гёте. Вместе они разрабатывали межкультурный проект по интеграции беженцев в турецкое общество. После приземления он был задержан и арестован. Его обвиняют в попытках свергнуть правительство - смехотворное, сфабрикованное обвинение.

Когда мир нуждается в нем больше, чем когда-либо, Осман Кавала сидит в одиночной камере в тюрьме строгого режима без фиксированной даты суда. Но этот человек, сидящий в тюрьме в Стамбуле, является примером лучшего из того, что сегодня есть в Турции.  Он олицетворяет собой любезное, щедрое, гостеприимное, беззаботное, остроумное и безжалостное стремление к полноте жизни. Эта серьезная несправедливость лишает нас надежды не только на более яркую Турцию, но и на более яркий мир.