Международный архитектурный благотворительный фонд имени Якова Чернихова и Государственный музей архитектуры имени А.В. Щусева представляет выставку «Яков Чернихов. Образы архитектуры». Это уникальная за долгое время возможность увидеть архитектурно-графические шедевры автора в столь значительном объеме.

В экспозиции представлены основные циклы архитектурно-графических шедевров Якова Чернихова: «Эксприматика», «Аристография», «Основы современной архитектуры», «Конструкция архитектурных и машинных форм», «Архитектурные фантазии. 101 композиция», «Дворцы коммунизма», «Пантеоны Великой Отечественной войны» и «Архитектурные сказки». Наряду с графикой из фондов Музея архитектуры, архива-коллекции Фонда им. Я. Чернихова и частных собраний, на выставке можно будет увидеть личные инструменты, прижизненные издания книг, инсталляцию «Рабочий стол Якова Чернихова»; и более тридцати архитектурных моделей и макетов, изготовленных Фондом на основе его композиций. В том числе – макет Канатного цеха с водонапорной башней завода «Красный гвоздильщик», построенного по его проекту в 1930-1931 годы.

«Вначале мысль была». Выраженная потом словами, звуками, красками, штрихами. Призывая всегда и везде заменять слово графикой, самый фантастический русский архитектор XX века Яков Чернихов, скорее всего, не доводил эту идею до абсурда. Учитывая то обстоятельство, что сам иногда книги писал и был вынужден – увы! – вместо прямых, овалов и эллипсов чертить буквы. Но если бы была возможность отказаться от них, может быть, даже не слышать и не произносить слов звучащих, а жить среди своих фантазий: асимметричных, спиралевидных, сетчатых, дворцов коммунизма или пантеонов Великой Отечественной войны, – он бы был счастлив.

Да он и так был счастливым человеком-Демиургом. Не копировал там, где мог сочинять. Овеществлял образы-фантазии. В век машинной графики был погружён в рукотворное графическое искусство. И современные ему буквы, вернее их начертание, ему не нравились – Чернихов разыскал материалы ещё допетровской реформы, признавал величайшей ценностью шрифты, утверждённые Петром или Елизаветой. Яков Георгиевич разработал свою систему метрики, применяя к построению шрифтов отдельные принципы теории архитектурных форм.

Многое из его громаднейшего наследия мы постигаем только сейчас. Спрос на идеи Якова Чернихова имеет и другую, грустную сторону. Из фонда РГАЛИ летом 2008 года  было похищено несколько работ, девять из которых потом «нашлись» в Лондоне, на аукционе Christie.

Яков Чернихов сто лет назад считал, что деятельность архитектора вовсе не обязательно должна отвечать запросам реальности. Символичным можно считать и его побег из родительского дома из украинского города Павлограда в пятнадцать лет в Одесское художественное училище. Примечательно, что и Татлин тоже из «беглецов», ушёл из дома в тринадцать.

Триада древнеримского архитектора Витрувия (прочность, польза и красота) уже не удовлетворяли Чернихова. Равно как и четвёртое начало от Леона Баттисты Альберти, добавившего в XV веке «целосообразность». Золотое сечение и симметрия уступили дорогу асимметрии, ритму масс, ритму соотношений… И красота реальных предметов его не волнует – он уходит к изображению мысли, отвергая аскетизм простых форм, которые, впрочем, время Хрущёва воспроизвело в избытке – «коробочная архитектура» отсекла витрувианскую красоту.

Конкурс «Вызов времени», учреждённый Фондом им. Якова Чернихова, перерос, если можно так сказать, свою архитектурную доминанту. Хорошо сказал об этом один из членов жюри болгарин Георги Станишев: «Наибольшая ценность заключается в многополярности, в многовекторности поисков, что отражает определённую стадию эволюции циклически развивающейся архитектурной культуры. Жюри ощутило столкновение трёх культур. С одной стороны, культура архитектуры молодого поколения – мозаичность, поливалентность, многовекторность. С другой стороны, культура самого жюри, собранная из различных компонентов и различных персональных историй каждого. И третье – это культура архитектурной общности, ожидающей вердикта жюри. В таком смысле само решение премии оказалось внутри такого бермудского треугольника, где баланс отдельных культур, собранных в одном пространстве, и даст результат».

Новая архитектура нацелена на поиск одного языка. «Архитектура – тоже летопись мира: она говорит тогда, когда уже молчат и песни, и предания», – писал Николай Гоголь. Сегодня эта летопись может быть универсальной, читаемой всеми. Так ли нужна вторая Вавилонская башня – вопрос открытый, но она, пожалуй, перестаёт быть метафорой безнадёжности.

Выставка пройдет с 10 ноября 2017 по 4 февраля 2018