Орхан Памук в романе «Снег» предсказал антураж трагических событий на Дубровке. Идет театральное представление, в зал врываются вооруженные люди, стрельба. Похоже прошел захват японского посольства в Лиме в 1996 году – звуки праздничной музыки сменили взрывы и автоматные очереди. 
Теракт в армянском парламенте 27 октября 1999 не был предсказан и художественно описан. События разворачивались по классической схеме. Так можно захватывать и банки, и дипмиссии. Это на первый взгляд. Но если рассматривать эти события глубже, то без спектакля здесь тоже не обошлось. 
Это мнение прозвучало в интервью генерал-майора Аркадия Тер-Тадевосяна: «Вазген Саркисян создал вокруг себя такую группировку, которая его и уничтожила, а потом устроили какой-то спектакль, привели Наири Унаняна». 

Оценка: 

С тех пор прошло 18 лет, но в Армении эти события до сих пор получают противоречивые оценки, которые сходятся в том, что тот день стал одним из важнейших, предопределивших современную историю Армении.
Завершение карабахской войны вознесло на пьедестал новых героев. Как бы они не вели себя во время войны. Сос Саркисян описал свои чувства в эти годы в книге воспоминаний «Разорванное время»: «Армянская река карабахским движением разлилась, разъярилась, огромные и горделивые волны поднялись, глубокое русло наполнилось до краев. А когда все успокоилось, мы с удивлением увидели новых хозяев. Вода отошла, и мы увидели берега загрязненными». 

Как это было:

Пожалуй, именно в той трагедии октября 1999 года выплеснулась та черная энергия, которая аккумулировалась за время войны. 
Лидер боевиков Наири Унанян, бывший журналист, бывший член АРФД Дашнакцутюн, подошёл к премьеру Вазгену Саркисяну со словами: «Хватит пить нашу кровь», на что тот ему спокойно ответил: «Всё делается ради тебя и будущего твоих детей». В ответ Унанян открыл огонь. В первые минуты теракта погиб и Спикер Народного Собрания Карен Демирчян. 

Харизматичный лидер Вазген Завенович Саркисян. Герой Арцаха, писатель, министр обороны Армении с 1995 по июнь 1999, премьер-министр, как считает ряд политологов, мог изменить государственную политику и превратить ее из зависимой в самодостаточную. 
Бывший заместитель министра обороны РА Андраник Кочарян сказал, что «во время Вазгена Саркисяна военные не покидали страну, а съезжались сюда. Вазгену Саркисяну удалось зазвать в Армению многих военных из разных уголков мира, которые впоследствии сыграли важную, решающую роль во время войны. Получили возможность проявить себя, принять участие в решении важной для нашего государства задачи, то есть, сформировать армянскую армию. С помощью этой регулярной структуры добиться успеха в вопросе защиты границ Армении и Арцаха. Неоспоримо, что этот процесс удался только Вазгену Саркисяну. Никто из нас не смог сделать этого, и забывать сделанное им, умалять сегодня значение этого – значит наносить наибольший ущерб для дальнейшего развития армянской армии». 
Сила его была не только в том, что он мог неуправляемое превратить в управляемое, но и давать людям возможность исправить свою ошибку. И поэтому вокруг него объединилось так много людей. Для Вазгена не существовало понятия – плохой и хороший. Любой человек, который принимал участие в войне, представлял для него ценность. 
По описаниям он был настолько силен, что пренебрегал всякого типа силовыми решениями при осуществлении своих задач или внутри государства. Если бы Вазген не был таким, он бы тоже разгуливал с телохранителями, которых мы видим сегодня с утра до вечера – какая толпа ходит за каждым должностным лицом. И у Вазгена, и у Карена Демирчяна не было привычки окружать себя атмосферой страха. 
 В этом контексте пафосное обвинение Наири Унаняна «хватит пить нашу кровь» выглядит крайне инфантильным. Декларационным. Ни Демирчян, ни Саркисян кровь народа не пили.

Похоже, что Вазген стремился создать армянскую версию военной демократии. Разумеется, его политику, основанную на приближении к себе военных группировок (считай, древних военно-племенных союзов), уравновешивала деятельность Карена Демирчяна. Десятилетиями выдержанного коммуниста, основу характера которого составлял опыт директора Ереванского электротехнического завода и любовь к поэзии. 
Третьей силой был Роберт Кочарян, на тот момент прошедший путь от премьер-министра и президента НКР до президента Армении.
Так до 27 октября 1999 в Армении некоторым образом, не смотря на клановые конфликты, достигается равновесие в виде трех авторитетных лидеров. Один из которых олицетворяет интеллект промышленного менеджера экстра-класса.  А второй – интеллект военного стратега. На лицах обоих – обаяние, в действиях - желание вывести республику в сильные игроки региона. И оба они были против подписания стамбульского соглашения в ноябре 1999 года, согласно которому Азербайджан уступал Армении Лачинский коридор, соединяющий ее с Нагорным Карабахом, а взамен получал часть территории Мегринского района, создающую такой же коридор в Нахичевань. 
После теракта в парламенте Армении на саммите в Стамбуле документы подписаны не были.

Среди итогов этих двух десятилетий: Лачинский коридор контролируют армяне, земля Мегри в составе Сюникского марза принадлежит Армении, но у нее 6 миллиардов долларов внешнего долга, углубляющаяся коррупция, которая рвет страну по швам. И усиливающееся чувство, что тогда, не произойди этот теракт, все могло бы быть по-другому. Лучше.