Совместный проект Армянского музея Москвы и Кампуса студентов мастерской "Режиссура музыкального видео» рекламного и фэшн видео Академии коммуникаций Wordshop" открылся в музее.

Участники выставки – фотохудожники Андрей Мусин, Алена Кукушкина. Авторы Иван Смурыгин,  Наталья Ситникова, Марина Толстоброва, Алена Кукушкина.

Кто из нас не желал такой road story, как будто ты едешь один по заснеженной трассе в Армении: вокруг тебя только горы, забытые богом кафе, где стоит одна сонная, неприветливая официантка, нехотя идет готовить чай с урцем, а потом в машине звучит тихий джаз, быть может, Тигран Амасян играет что-то созвучное твоим разбросанным мыслям. Ты как будто сам снимаешь это кино про себя, про свое одиночество, им особенно хорошо наслаждаться вот на такой зимней армянской дороге в Цахкадзор или Арени…

Авторы фотографий, представленных в Армянском музее Москвы, сделали каждую метафору многослойной, многозначной. В этих заснеженных пейзажах столько метафизической Армении – кажется, это первая ее реальность, а уже бытие, событийность и власть шумного города, криков, музыки, какой-нибудь рыночной перебранки -  уже потом.

Здесь есть и немного Рокуэлла Кента с его сочетанием реализма и символизма: ракурсы заставляют воспарить еще выше, чем сама страна, уходящая ввысь. Армения иногда становится похожа на Аляску или Ньюфаунленд. Петляющие дороги для тех, кто идет, возможно, без цели, зависает в этом черно-белом, припорошенном, осыпающемся от холодного ветра с гор  пространстве. Я ехала когда-то по такой дороге на Севан, и в снегу на солнце блестели россыпи обсидиана. 

Авторы не боятся пустого пространства, размещая, например, фигуру странника в нижнем правом углу. Так делает часто и известный армянский фотограф Арам Киракосян, верный способ наделить человека весом и акцентом в этом поиске и выходе из мертвого, стерильного пространства. И вновь мы спускаемся вниз, на землю, идем в поисках случайного прохожего или магазина. Мы и находим его на одной из фото – дорожный тахавар, что-то среднее между автобусной остановкой и киоском, где можно купить какой-нибудь простой снеди. Но тахавар с надписью «сыр» давно брошен, окно зарешечено. И снова повторюсь: слишком все непросто, неоднозначно в этом мире, которые увидели русские фотографы. Зона отчуждения или мир просто временно прекратил существовать для тебя, чтобы случайно не зашумить, не нарушить твою Армению. Ты ее предчувствуешь. Почувствуешь лишь тогда, когда вернешься домой.

Одинокий старик выходит на край заснеженной равнины и кажется хочет сделать шаг – в чистый, глубокий снег. Второй взгляд – и ты видишь, что он лицом обращен в тупик белоснежной стены, с редкими оспинам времени в мраморе, с остатками плюща. На этой фотографии ваше одиночество остановится. Удержать старика еще можно. Преломить с ним засохший лахмаджо, рассказать, что он первый человек сегодня на этой дороге.