Армянский музей Москвы предлагает вам рассказ из новой книги журналиста, писателя Ашота Газазяна. 

Чиновник Науменко лениво потянулся, взял со стола конверт и брезгливо вытащил из него сложенный вчетверо листок бумаги. «Пишут и пишут, - опять же брезгливо подумал чиновник. – Нет бы книжку какую почитали» А сам взялся за письмо.

«Уважаемый товарищ Константин Васильевич!

Пишет вам ударник Социалистического труда, кочегар с двадцатилетним стажем (без пожаров, пьянства и других аварий), кандидат в члены Коммунистической партии СССР, кандидат в Мастера спорта СССР по прыжкам в длину с места, Отличник добровольной народной дружины Зашуморецкого района города, образование незаконченное высшее военно-политическое - Виталий Аметистович Колготкин.

Я бы не стал беспокоить вас из-за такой мелочи, как полное отсутствие совести у управдома Лиханцева Б.П., но он уже живёт в комнате, которую нахальным и незаконным образом надстроил над своей двухкомнатной квартирой на пятом этаже. Теперь из-за того, что на крыше всеобщего массового пользования наличествует комната управдома, я и другие жильцы дома не можем, соблюдая правила противопожарной безопасности, курить на крыше, а также жарить шашлык, соблюдая те же правила, пить водку, играть в карты и заниматься другими общественно полезными делами. Все эти и многие другие жизненно важные операции людям пришлось перенести исполнять на территорию детской площадки, на которой, между прочим, играет и ваш сын Василий Константинович Науменко.

На неоднократные справедливые замечания, адресованные Лиханцеву со стороны жильцов дома, он отвечает грубым и матерным лексиконом, что в свою очередь тяжело ранит всех нас в самое сердце, особенно женщин и старушек. Кроме лексикона Лиханцев распускает ещё и руки, что выразилось не далее как вчера в факте прямого и непосредственного избиения веником и пластиковым совком инженера Каргана С.С. Нелишне будет при этом подчеркнуть, что Карган С.С. является еврееем, членом партии и совсем не пьёт. Однако Лиханцев не посчитался с этими неоспоримыми фактами и вдобавок к венику и совку присовокупил велосипед младшего сына токаря Теплова О.Е., припаркованного у подъезда.

Убедительно просим вас принять все известные вам незамедлительные меры для немедленного восстановления справедливости, придания зданию первоначального архитектурно-художественного вида, а также нанесения спокойствия в доме, вверенному в ваше ведение и под вашу общую ответственность партией и правительством.

Настоящее анонимное письмо по просьбе жильцов дома 6 по улице Матроса Железняка написал Колготкин В. А., в чём и расписываюсь».

- Анна Тристановна! - прокричал чиновник в сторону комнаты секретарши. – А что, сейчас мы анонимки рассматриваем?

Анна Тристановна просунула в кабинет голову:

- Ни в коем случае, Константин Васильевич, у нас сейчас с анонимками нещадная и бескомпромиссная борьба.

- Нещадная так нещадная, - пробормотал чиновник. Скомкал письмо с конвертом в аккуратный шарик и брезгливо опустил его в урну.